Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Скаргин: У вас был на примете хоть какой-нибудь дом?
Максимов: В том-то и дело, что и близко не было. Говорил, что бог на душу положит.
Скаргин: Что же вы собирались делать, если бы Прус согласился?
Максимов: Я, как говорится, в доску бы разбился, а нашел бы подходящий домишко. Очень уж понравилось мне, как он пачки в сберкассе щупал… Но на следующий день при встрече старик сказал, что не может вложить денег. Возраст, мол, не тот, для такого дела энергии нужно много, а он стар. Я видел, что он колеблется. Стал уговаривать, но так и не убедил, а может быть, не очень и хотел.
Скаргин: Не понял.
Максимов: Хищный был старичок. Страшно было с ним связываться. Сначала я думал, простачок, а у него железная хватка — я это сразу понял.
Скаргин: Поэтому и телефон придумали?
Максимов: Все знаете? От стал просить оставить ему адрес или телефон на тот случай, если он передумает. Я и написал ему цифр — сколько не жалко было…
4.Долго собиравшийся дождь наконец пошел. На землю упали первые редкие капли, а через несколько мгновений резко потемнело — ни единого просвета между низкими тяжелыми облаками. Несмотря на то что уличные фонари уже зажглись, а может быть, именно поэтому, кажется, что вместо неба над головой полощется огромное черное одеяло. Начался ливень. Потоки воды отвесно падали вниз, превращая улицу в сплошное озеро.
Скаргин глубже натянул на голову шляпу и, перепрыгивая через лужи, добежал до мастерской Фролова.
Внутри, кроме Геннадия Михайловича, никого не было.
— Не помешаю? — спросил Скаргин, отдышавшись. С его плаща ручьями стекала вода, а у ног тотчас образовалась лужица.
— Я заканчиваю, — ответил Фролов. — Сегодня что-то неважно себя чувствую.
— А я шел мимо, дай, думаю, зайду. — Скаргин осторожно снял плащ и вместе со шляпой повесил на вешалку. — Промок до ниточки. Подсушусь немного и пойду.
— Хотите, чтобы я поверил, что вы пришли случайно? — угрюмо спросил Фролов.
— А что, не верите?
— Нет, — сухо ответил Геннадий Михайлович.
— Правильно делаете. В мире, где все взаимосвязано и взаимозависимо, случайности места не остается.
— Вы правы. — Фролов, не вставая, пододвинул Скаргину стул. — Что же сегодня привело вас ко мне? Только не надо предисловий, пожалуйста.
— На этот раз без предисловия не получится, — усаживаясь, пообещал Скаргин. Он вытащил из кармана пиджака пачку сигарет и протянул Фролову, приглашая закурить: — Венгерские. С ментолом. Сагайдачный, ваш друг, по знакомству продает. Я к ним уже привыкать начал.
— Спасибо, — буркнул Фролов. — Сейчас не хочу. Давайте лучше начнем.
Скаргин положил пачку на стол.
— Вы, Геннадий Михайлович, неглупый человек, и из расчета на это ваше качество я буду предельно откровенен.
Фролов понимающе кивнул.
— Со времени последней нашей встречи удалось раздобыть кое-какие сведения. Они дают основание полагать, что кто-то воспользовался вторым ключом от вашей мастерской и сделал с него дубликат. Любому понятно, с какой целью подбирают ключ к двери, не так ли?
— Верно. Но кто сделал это?
— Не торопитесь, — сказал Скаргин. — Я, с вашего разрешения, продолжу. Очевидно и другое: за дверью должно находиться нечто, интересующее преступника. Не маньяк же он, не любопытства же ради подделывал ключ и, наверное, не для того, чтобы пополнить коллекцию краденых ключей. Что-то прельщало его. Электробритвы? Маловероятно. Выручка? Выручку, насколько я знаю, вы каждый второй день сдаете.
— Сдаю, — согласился Фролов.
— Другие предметы в вашей мастерской не представляют большой ценности. Согласны?
— Согласен.
— Вы догадываетесь, к чему я это говорю?
— Нет, — буркнул Фролов.
Целлофановая обертка зашуршала в пальцах Скаргина. Он вытащил сигарету с белым фильтром и зажал ее в губах.
— Вам нравится курить, когда идет дождь?
— Не замечал, — безразлично ответил Фролов, но было видно, что он напряженно ждет продолжения.
— А мне нравится, — с видимым удовольствием сказал Скаргин и закурил. — Может быть, потому, что в руках держу что-то сухое, с тлеющим огоньком. А за окном вода. Как вы думаете?
Геннадий Михайлович промолчал. Держа сигарету зажженным концом вниз, Скаргин ладонью разогнал облачко дыма и покосился на Фролова:
— Поймите, Геннадий Михайлович, рано или поздно станет известно, что искал в вашей мастерской владелец дубликата ключа. Но тогда уже отпадет необходимость в вашем признании. Оно станет ненужным.
Фролов поежился.
— В ваших интересах сказать правду. И чем раньше, тем лучше.
— А что мне это даст? — спросил Фролов, и слова его меньше всего были похожи на вопрос.
— Что даст? — Скаргин не сводил глаз с витрины, по которой стекали струи воды. — На данном этапе интересы следствия и ваши личные интересы совпадают. Они совпадали и раньше, но это не было так наглядно. Помимо всего прочего, я мог бы напомнить вам о том, что отказ от дачи показаний и дача заведомо ложных показаний караются законом. Но вы и так расскажете, Геннадий Михайлович. Мы ведь с самого начала установили, что вы человек неглупый. Или я ошибся?
— Мне трудно объяснить почему, но в тот день, когда вы впервые вошли в мастерскую, я подумал, что вы докопаетесь до правды.
— Спасибо, — сказал Скаргин, выпуская дым под колпак лампы.
— Я не заискиваю, — посчитал нужным добавить Фролов.