в горах, становятся самыми важными для меня.

Мы долго сидим на берегу озера, пока Тейран ловит рыбу, которую тут же готовит на огне, а я шлепаю босыми ногами по студёной воде и греюсь в лучах солнышка.

Мы едим самую вкусную, пусть и совсем по-простому приготовленную еду, под шум ветра и костра, прерываясь лишь на поцелуи.

Незаметно пролетает пара, а может, и больше дней. Время, за которое, кажется, мы врастаем друг в друга.

И как же не хочется прерывать то хрупкое счастье, то зыбкое взаимопонимание, что установилось между нами.

И все-таки наступает момент, когда вопрос, что мы будем дальше делать, что будет с нами, повисает в воздухе и больше невозможно его не замечать.

Не скажу, что я вовсе не задумывалась о своей дальнейшей судьбе.

То, что я хочу навсегда остаться в Шаайриссии, здесь мой дом и мое сердце — мне понятно.

Но вот что дальше?

Может быть, вернуться в Академию?

По крайней мере, это кажется самым разумным вариантом. Знания мне нужны как воздух.

Я не совсем глупа, чтобы не понимать — Тейран не просто магистр, он выдающийся маг, и рядом с ним должна быть достойная пара.

Он хоть ни словом не обмолвился об этом, но я сама могу догадаться.

Мы не обсуждали то, что произошло на последнем этапе экзамена, там в лесу.

Но память все хранит. Я помню Циниана и его смерть, и хоть мне его совсем не жаль, кто знает, какой ценой Тейрану придется за нее ответить.

А Арчи? Где он сейчас? Что с ним? Ведь он не просто свидетель, а соучастник.

Эти вопросы, осторожно, я и задаю Тейрану, пока мы в сумерках любуемся на пляшущее в камине пламя, завернувшись в теплый пушистый плед.

— Арчи пропал, я его не нашел, — коротко отвечает он мне, пока я любуюсь, как пламя отражается в его темных глазах. — Собственно говоря, для всех и мы пока пропали.

— Как это — пропали? — не понимаю я.

— Нас никто не видел с тех самых пор, как мы исчезли из лабиринта

— Но ведь прошел почти месяц!

— Чуть больше недели, если быть точнее.

— Ого, значит, в Шаайрисии время идет медленнее

— Кстати, об этом. Никому не стоит знать, что ты блуждающая душа.

— Значит, для всех я останусь Арианой?

— Да, а я — магистром. И ни слова о драконе.

— Но как?

Тейран не отвечает. Лишь молча начинает мерить комнату шагами, а я с жалостью понимаю, что, судя по всему, наше хрупкое уединение вскоре будет окончено.

Не можем же мы скрываться вечно?

— Нам нужно возвращаться, — подтверждает мои догадки Тейран. — Мы навестим императора, моего дядю, и расскажем, как все было, но с некоторыми оговорками. Главное, верь мне.

И я, конечно, верю, что еще остается.

Он — единственный, кто знает тайну моего появления в этом мире.

Я одна знаю тайну о его драконе.

Мы связаны воедино общим секретом, и в мыслях у меня нет ни одного сомнения.

Тейран что-нибудь придумает.

В конце концов, правитель Шаайриссии не чужой ему человек.

Когда только Тейран озвучил, что мы отправимся к самому императору, у меня по телу прошла дрожь. Хотя я и не из робких, но ударить в грязь не хотелось.

Обратно мы возвращаемся путем совместного перемещения в пространстве, как было тогда, когда Тейран спас меня от лап чудовищ, в которые я угодила на кладбище водолетов.

В дракона он, по понятным причинам, не обращается.

Дракон, пролетающий над улицами столицы, безусловно, произведет фурор. И обеспечит путевкой в казематы.

Поэтому мы оказываемся на пороге столичного дома Тейрана вполне привычным магическим путем.

Когда голова и мир перестают крутиться, я сполна могу рассмотреть место, в котором мы оказываемся.

А посмотреть есть на что.

Высокий, в три этажа, со стрельчатыми окнами и острыми пиками на крыше — дом производит впечатление.

— Зачем тебе одному такой большой дом? — интересуюсь.

— Это фамильный особняк, — Тейран открывает дверь и приглашает жестом внутрь. — Чувствуй себя как дома.

Легко сказать.

Я, не привыкшая к роскоши и огромным пространствам, поначалу впадаю в ступор.

Огромный, необъятный холл с мраморной плиткой, колоннами, вазами с цветами и витиеватой черно-белой лестницей в центре сразу поражает мое воображение.

— Надеюсь, я здесь не заблужусь, — шучу, чтобы скрыть некоторую растерянность.

Как никогда ощущаю себя мелкой сошкой в логовище дракона.

— Не переживай, — притягивает к себе Тейран и мягко обнимает. — Я все покажу.

И он тут же выполняет обещание.

Лабиринты коридоров, калейдоскопы комнат, но больше всего я зависаю от увиденного подземного грота, наполненного до краев голубой бурлящей водой, исходящей паром.

Настоящий бассейн, при виде которого я рада как ребёнок.

— Хочешь поплавать?

— Очень! — хлопаю в ладоши я, но тут же скисаю. — Правда, я плавать не умею…

— Я научу, — в глазах дракона загорается огонь. Но я спешу его потушить.

— Давай в другой раз, — честно сказать, предстоящая встреча с высокопоставленным лицом, неизвестность дальнейшей судьбы не дают думать ни о чем другом.

Тейран понимающе кивает и оставляет меня отмокать в небольшой заводи под фонтанчиком.

Вдоволь наплескавшись я иду в комнату, которую Тейран определил как спальню. Совместную ли — я не уточняла. Все может быть.

Откинувшись на кровати, лежу, прикрыв глаза.

Пытаюсь нащупать спокойствие и внутреннюю опору.

Все хорошо, Ари. Повторяю себе.

Все будет хорошо.

Очень на это надеюсь.

— Не разбудил? — слышу голос около уха, улыбаюсь.

— Нет, я не сплю.

— Тогда расскажу. Император ждет нас сегодня вечером во дворце.

Сердце пускается галопом. Уже сегодня?

— Кажется, мне нечего надеть, — брякаю первое, что приходит в голову.

Ну конечно, мои джинсы и свитер из прошлой жизни так и остались лежать на камне в подземном гроте.

Я вышла, завернувшись в пушистое полотенце.

Но к императору-то в таком виде не нагрянешь.

Тейран загадочно улыбается и тянет меня за руку, ведет в соседнюю комнату.

В которой оказывается просто ворох платьев всех возможных расцветок и фасонов.

Ахаю и закусываю губу от удивления.

Я тронута.

Глаза разбегаются от этого великолепия, и я правда не знаю, что выбрать.

Обхожу ряды развешанных на вешалки платьев, веду рукой по тканям и кружевам.

— Я попросил доставить платья из лучших магазинов столицы, — говорит Тейран. — Возможно, что-то из этого тебе придется по вкусу.

— Шутишь? — обращаю на него сияющий взгляд. — Они великолепны! Но…

Я вспоминаю мое грандиозное фиаско с золотым платьем, которое я надевала на праздник Равноденствия.

Насколько оно было потрясающе красивым, настолько и неудобным.

— Но? — поднимает удивленно бровь Тейран.

— Может,