Как и большинство других Ангелов, он уважаетзаводскую продукцию, отдавая дань ее потенциальной надежности и прочности. Длянего это – подборка хорошего исходного материала, но отнюдь не машина, которуюкаждый профессиональный классный ездок захочет назвать своей собственностью.*

*Байк, который он наконец сам собрал, развивалровно за двадцать секунд скорость 108, пролетев всего какую-то четверть мили.

«Отверженные» склонны рассматривать свои байкикак памятники самим себе, сотворенные согласно их фантазиям и представлениям,может быть несколько абстрактным. Они культивируют в себе привязанность к ним,которую посторонний человек вряд ли поймет. Это смахивает на позерство или дажена извращение. Может, так оно и есть, но для байк-фриков все это очень реальнои исполнено особого смысла. Каждый, у кого хоть когда-нибудь был такой мощныйбайк-зверюга, до конца дней своих будет несколько помешан на этой теме. И речьидет не о маленьких байках, а о больших, дорогих и капризных ублюдках таких,которые реагируют на нажатие педали газа, как строптивая лошадь реагирует наудар кнута, которых можно поднять в воздух и проехать пятнадцать ярдов на одномколесе, на которых можно гнать на бешеной скорости по мостовой, изрыгая огонь ипламя из выхлопной трубы… Маленькие байки, возможно, и служат для развлечений,как говорят работающие в этой отрасли промышленности люди, но и «фольксвагены»созданы ради забавы, не говоря уже о базуках.

Большие байки – «феррари» и Магнумы. 44 – этонечто, уже выходящее за рамки обычного веселья; это настолько мощные иэффективные машины, созданные человеком, что они могут поставить под сомнениеспособности человека контролировать созданное ими и могут загнать людей вжесткие рамки дизайнерского дела и разработки технических характеристик, непозволяя им нарушать установленные границы. Это один из краеугольных камнеймистики Большого Байка, которая в жизни каждого Ангела занимает столько места.Или, как говорят они сами: «Вот на этом и стоим, старик. Вот за счет этого иживем! «.

Не каждый может согласиться с подобной концепцией.До встречи с Ангелами у меня был большой мотоцикл и пара мотоскутеров, но этутехнику я приобрел только тогда, когда появились кое-какие свободные деньги,хотя особой дороговизной она и не отличалась. Никакой мистикой при такомпрагматизме и не пахло. Когда я сказал Ангелам, что подумываю о приобретениидля себя байка, они загорелись желанием помочь мне провернуть это дело. Конечноже, надо было достать «харлей-дэвидсон». У них имелось несколько машин напродажу, но все, что поновее, было исключительно краденым… хотя стоило оченьдешево. Трудно, согласитесь, отказаться от байка, реальная цена которого 1,500$, а тебе отдают его всего за четыреста баксов, но, чтобы ездить на краденоммотоцикле, надо знать, как объяснить легавому, почему номера на корпусе илидвигателе совершенно не соответствуют номерам на лицензии о регистрации. Естьспособы спустить дело на тормозах и улизнуть, но, если ты облажаешься, тебянакажут и отправят в тюрьму. Удивительно, но мне почему-то совсем не хотелосьмаяться за решеткой. Я попытался убедить Ангелов (правда, безрезультатно) найтимне дешевенький, подержанный – неворованный – «харлей 74», но сделанный назаказ по последней моде «отверженных». Потом я решил остановиться на болееоблегченном, скоростном «харлей спортстере» в духе некоего outlaw-авангарда.После наезда на меня вполне компетентных респектабельных людей из моегоокружения я опробовал «триумф бонневилль», и даже степенный «B.M.W.». В концеконцов я умерил свои аппетиты до «спортстера», «бонневилля» и «B.S.A. лайтнингрокет». Все три машины могли обставить заводской «харлей 74», и даже Ангельскуюверсию «борова» – а уж этого монстра можно считать всем, чем угодно, только незаводской моделью.

«Боров» не мог сравниться по скорости сновейшими и лучшими промышленными образцами, если не подвергался серьезнойпеределке и если за рулем не находился очень смекалистый райдер. То, что я врезультате купил «B.S.A.», – роли не играет; имея в кармане 1.500долларов, я четыре недели приставал ко всем с дотошными расспросами и ломалголову, пока до меня не дошло, что «раздетые» «харлеи» по сути своей не могутсчитаться супермашинами. Проездив на своем байке несколько месяцев, я понял,что разница между Ангелом Ада на «борове» и цивильным любителем байков нагоночном «триумфе» заключается вовсе не в двигателе. Ангелы испытывают своюсудьбу по полной программе, не оставляя для себя никакой возможности дляотступления. Они здорово рискуют, даже не задумываясь об опасности, которойсебя подвергают. Как личности они были обобраны, изгнаны отовсюду и побежденыпри помощи стольких способов и ухищрений, что в той единственной сфере, где ихможно считать королями, им просто нет смысла быть вежливыми и осторожными.

Особая связь между Ангелом и его байкомбросается в глаза даже тем, кто совсем ничего не знает о мотоциклах. БиллМюррей, собирая материал для своей статьи в «Saturday Evening Post», посмотрелполучасовой телевизионный документальный фильм, снятый одной станцией вЛос-Анджелесе при довольно сомнительном участии Ангелов из Берду. Один изчетырех представленных субъектов был, по словам Мюррея, «почти не вяжущий лыка„скот“ в круглых солнечных очках, известный как Слепой Боб. (Боб со свирепостьюв голосе говорил о том, что может случиться с каждым, кто попытается клеить егодевушку. „Если она со мной – то она со мной“, – сказал он, ухмыляясь ивыставляя вперед свою нижнюю челюсть.)»

Ангелы вызывали у Мюррея лишь презрение, новид по крайней мере одного из этих «скотов» на своем «борове» задел его заживое. «Самый яркий момент этой телевизионной программы, – рассказывалон, – наступил, когда Слепого Боба, выказавшего себя немногословным иприземленным тупицей во время интервью, показали на мотоцикле, едущим похайвею. Он обращался с этой большой мощной машиной совершенно непринужденно,управляя ею небрежно одной рукой, напоминая то, как Валенсуэла ведет Келсо кпередвижному стартовому барьеру… Сильный ветер бьет ему в лицо, губы егокривятся в жесткой улыбке, свойственной человеку, испытывающему чувствоабсолютно первобытного наслаждения. Взгромоздившийся на спину своего „борова“,этот увалень неожиданно видится исполненным миражеподобным изяществом…»