Сяосяо в последний раз виновато улыбается Тан Тяньтянь, актерам и падает.

Сяосяо! Е Сяосяо!.. Он истекает кровью!

Т а н  Т я н ь т я н ь (побледнев от испуга). Сяосяо! Сяосяо!

Тан Тяньтянь опускается на колени рядом с Е Сяосяо, приподнимает ему голову. Голова Е Сяосяо бессильно падает ей на грудь. Его лицо спокойно и безжизненно, словно лик изваяния. Подбегает взволнованный Лю Фэн, припадает к ногам Е Сяосяо.

Л ю  Ф э н. Сяосяо! Сяосяо!

Т а н  Т я н ь т я н ь (поднимает голову). Лю Фэн! Лю Фэн, что случилось?

Л ю  Ф э н (в полной растерянности и отчаянии). Сяосяо, он… Ему совсем плохо.

Шум голосов нарастает. Слышны сирены приближающейся полицейской машины и машины «скорой помощи». Актеры застывают в различных позах. Лишь ударник продолжает играть, имитируя удары умирающего сердца. Вой сирен все ближе. Лю Фэн, Тан Тяньтянь уносят Е Сяосяо. Актеры, напевая мелодию без слов, медленным танцевальным шагом возвращаются на возвышение, на свои исходные места. Мощно, ритмично работает только ударник. Луч света, меняющийся в цвете, — на него.

Двое актеров символизируют дверь в больничную палату. Одна из актрис, надев полицейскую форму, быстро сходит с возвышения. В руках у нее планшетка. Это следователь  Х а н ь  И н.

Х а н ь  И н. Скажите, кто здесь главный хирург?

А к т е р, надев маску и накинув белый халат, спускается с помоста.

В р а ч. Я — главный хирург.

Х а н ь  И н. Мне поручено вести дело Е Сяосяо. Хотелось бы знать, какие меры приняты для его спасения?

В р а ч. Спасение прекращено…

Х а н ь  И н (взволнованно). Как? Кто распорядился?

В р а ч. Сердце. Оно перестало биться.

Х а н ь  И н (с тревогой). Умер? Вот уж… Как жаль!

В р а ч. На его теле обнаружено семь ножевых ран. Роковым был удар в сердце, рана оказалась слишком глубокой. Удивительно, что он еще жил трое суток.

Х а н ь  И н. Серьезное дело и весьма необычное. Я даже не успела снять с потерпевшего показания. Жаль… Ему никак нельзя было умирать.

В р а ч. Мы все читали сообщение в газетах. Врачей не интересует, преступник их пациент или нет. Мы приложили максимум усилий, чтобы его спасти.

Х а н ь  И н. Извините, я не хочу винить вас в чем-либо. Просто мне необходимо разобраться во многих сомнительных обстоятельствах этого дела. Е Сяосяо в бреду ничего не говорил?

В р а ч. Это можно узнать у дежурной сестры. Пойдемте!

Отходят вдвоем в сторону и возвращаются на возвышение, снимают маски. На сцену медленно выходит  Т а н  Т я н ь т я н ь  с гитарой за спиной, в руках у нее букетик цветов. Оглядываясь по сторонам, она подходит к одному из актеров.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Дедушка, дедушка! А кто тут сторож?

А к т е р  надевает маску старика и бороду и старческой походкой спускается с помоста.

С т а р и к. Я тут сторож. А ты зачем ко мне пожаловала?

Т а н  Т я н ь т я н ь (с тоской в голосе). Брр… Как здесь промозгло! И полная тишина…

С т а р и к. Помещение, за которым я присматриваю, имеет красивое название — морг. Тишь да гладь, ни тебе ветерка, ни дождичка…

Т а н  Т я н ь т я н ь. Я знаю. Я хотела бы взглянуть на одного человека.

С т а р и к. Кто он?

Т а н  Т я н ь т я н ь. Е Сяосяо. Привезли к вам из хирургии, совсем недавно.

С т а р и к (бормочет). А-а, этот! Знаю, знаю. Даже в газете было пропечатано. (Достает газету.) Драка в автобусе, поножовщина. Двое сбежали, их до сих пор еще ищут. А этот, который получил семь ножевых ран, сегодня явился ко мне на аудиенцию!

Т а н  Т я н ь т я н ь. Я знаю.

С т а р и к. Если знаешь, зачем пришла? Расследование-то еще не закончено… К тому же здесь, прямо скажем, жутковато.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Мне храбрости не занимать. Я за последние годы всякое повидала.

С т а р и к. За последние годы? А сколько же тебе сейчас?

Т а н  Т я н ь т я н ь. На год больше, чем в прошлом году.

С т а р и к. Верно, это уж точно. На год больше, чем в прошлом. А вот в моем возрасте уже следует говорить, что мне на год меньше, чем в будущем году.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Позвольте мне войти.

С т а р и к. А письменное разрешение имеется? Можно и документик с работы.

Т а н  Т я н ь т я н ь (качает головой). . . .

С т а р и к. Что, молодой специалист, ожидающий работы?

Т а н  Т я н ь т я н ь. Меня теперь все называют шефом.

С т а р и к. Шефом? Скажите пожалуйста!

Т а н  Т я н ь т я н ь. Я торгую современной одеждой. Частный сектор, маленький выездной ларек. Пустите меня, я принесла для него одежду.

С т а р и к. Ты ему жена будешь?

Т а н  Т я н ь т я н ь. …нет.

С т а р и к. Тогда ты…

Т а н  Т я н ь т я н ь. Дедушка, вам что, паспортные данные нужны?

С т а р и к. Хм-м, какие еще паспортные данные! Ко мне сюда прибывают уже без паспортов. Милая, распоряжение Управления безопасности, не велено никому его видеть.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Так то имелось в виду, когда он был еще жив. А теперь пора уже отменить это распоряжение. Пустите меня, а?

С т а р и к (вздохнув). Тут недавно приходил один мужчина, так я и его не пустил.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Это, наверное, Лю Фэн. Он режиссер театра. Мы все добрые друзья Е Сяосяо.

С т а р и к. Друзья, друзья… Хочешь во что бы то ни стало его увидеть?

Т а н  Т я н ь т я н ь. Да. Я ему многим обязана. Мой долг…

С т а р и к. Что? Долг?

Т а н  Т я н ь т я н ь. Я хочу спеть для него одну песню.

С т а р и к. Пойми, девонька, он уже больше ничего не услышит!

Т а н  Т я н ь т я н ь. Я для себя спою.

С т а р и к (бормочет). Ох, беда! Даже расчувствовался. Я работаю тут всю жизнь, сердце очерствело. Мертвых не боюсь, а вот живых стал побаиваться! Подожди тут… (Уходит.)

Подходит  Л ю  Ф э н, который давно уже прохаживается взад и вперед по другой стороне сцены.

Л ю  Ф э н (подавленно). Тяньтянь.

Т а н  Т я н ь т я н ь. Лю Фэн? Я знаю, ты приходил… У тебя глаза красные, ты плакал?

Л ю  Ф э н. Почти не спал все эти дни, торопился