…Группа действовала под руководством Фредерика Жубера Дагуиша. Это был старейшина немецких агентов в Штатах, родом из Южной Африки, шпион с большим стажем. В двадцать два года он стал им в англо-бурскую войну, в Первую мировую войну действовал в пользу кайзеровского генерального штаба, и теперь снова в пользу немцев. После того, как ФБР разгромило сеть Дагуиша, тридцать три агента были осуждены в целом на более чем триста лет тюремного заключения. Лишь после этого Зеболд прекратил свою деятельность. К тому времени Центральный порт и Гамбург обменялись ровно пятьюстами радиограммами.

Борьба ФБР со шпионажем далеко не безупречна, а в отдельных случаях имели место и провалы. Так, многим фашистским шпионам удалось вовремя скрыться и избегнуть наказания, например, замешанному в деле о шпионаже в Пирл-Харборе Клаусу Менерту. У германской разведки были и ощутимые успехи. Так, фашистским агентам удалось похитить из секретных американских лабораторий образцы самых современных бомбометателей и навигационных приборов. Эти приборы впоследствии серийно производились в Германии для вооружения люфтваффе. Было также несколько заметных диверсионных акций, а также настойчивые попытки проникновения в порты, где формировались трансатлантические транспорты. Для усиления режима безопасности терминалов ФБР совершило совсем уж нетрадиционную акцию.

…В 1942 году война на море была почти проиграна союзниками. Только за первые месяцы того года около ста судов США, Англии и других союзников были потоплены подводными лодками немцев, которые получали информацию от шпионов в Нью-Йорке. Произошел также целый ряд случаев диверсий, один из самых известных — взрыв на лайнере «Нормандия» прямо в нью-йоркском порту. Усилия военной контрразведки дали определенные результаты (были выслежены несколько разведывательно-террористических групп немцев), но серьезный сдвиг был достигнут, только когда ФБР сумело по-настоящему «войти» в нью-йоркский порт.

Для этого джи-менам пришлось пойти на союз с теми, кого сам Э. Гувер объявлял несуществующими — с мафиозными семействами. В обстановке секретности (сведения об этом появились только в семидесятых, когда Меир Лански, к тому времени уже гражданин Израиля, начал делиться с общественностью воспоминаниями) агенты ФБР получили «консультацию» от Лански, одного из главных мафиози Америки. Лански сказал, что проникновение в нью-йоркский порт возможно только с санкции (Лаки) Лучано[39], люди которого полностью контролируют порт.

Лучано с 1935 года находился в тюрьме, и причем в одной из самых суровых — в Даннеморе. Для начала Лучано перевели в другую — почти что санаторий в сравнении с прежней. Вскоре к нему допустили адвоката — но не одного, а в компании старого друга Меира Лански. На этой же, первой встрече Лучано дал согласие на сотрудничество с контрразведкой — на двух условиях: полной секретности (по законам мафии сотрудничество с властями не допускалось) и предоставление ему лично возможности после войны выехать в Италию. Условия были приняты, и Лучано передал приказ братьям Камардо, мафиози, один из которых был вице-президентом Межнационального профсоюза портовых рабочих, «вычистить порт от наци». Братья Камардо установили во всем огромном портовом хозяйстве Бруклина жесточайший террористический режим — и с первых же дней начали успешно разрушать шпионско-террористическую сеть наци. Вскоре к «очистке» были подключены кланы Джо Адониса и Фрэнка Костелло. В тюремной камере Лучано каждые две недели собирались контрразведчики (в работе «штаба» неизменно принимал участие и Лански), и в обстановке полной секретности прорабатывали стратегию операции. Вскоре огромный порт, с причалами, протянувшимися на 200 миль, перешел под полный контроль контрразведки в плане обеспечения безопасности.

В 1945 году без излишнего шума судебные власти США освободили Лучано и приняли решение депортировать его в Италию. 8 февраля 1946 он отбыл на пароходе…

В годовом отчете от 9 октября 1943 года утверждалось, что ФБР «обработало» 390 805 «случаев угрозы национальной безопасности», — на 50 процентов больше, чем в предыдущем году, и держит под своим контролем все враждебные элементы внутри страны.

ФБР удалось еще раз обмануть немецкую разведку с территории Лонг-Айленда при помощи двойного агента — немецкого купца-экспортера, прибывшего через Уругвай в США и там служившего ФБР за вознаграждение. Официальное сообщение называет лишь номер агента — Д-98, но не его имя.

С начала 1942 года до вступления британских войск в Гамбург в мае 1945 года шли через эфир вымышленные сообщения. Контрразведка всех трех видов вооруженных сил поставляла ФБР ложный материал. Когда в феврале 1944 года американские войска готовились к большому десанту на Маршалловы острова, Д-98 сообщил по радио ложную информацию о запланированном нападении на Курилы. Это прозвучало правдоподобно, поскольку на этой группе островов предусматривался, а затем и был осуществлен небольшой отвлекающий маневр.

Несколько месяцев спустя генерал Эйзенхауэр закончил последние приготовления к вторжению в Нормандию.

В эти дни агент Д-98 был особенно активен:

«…высадка англо-американцев откладывается точка помехи в снабжении точка войска сша в средиземном море приведены в боевое состояние точка определенные для великобритании танковые войска также переведены в средиземное море…»

Так звучит дешифрованная запись радиосообщения, которым радист на Лонг-Айленде внес свой вклад в дезинформацию фашистского верховного командования.

Реальные успехи контрразведки ФБР в известной степени обусловлены и тем, что работа внутри страны постоянно координировалась с внешними операциями за границей.

Первая акция была проведена в Океании.

Сообщение о нападении японцев на Пирл-Харбор в Вашингтон одним из первых передал Роберт Л. Шиверс, руководитель представительства ФБР в Гонолулу. Он же организовал несколько прямолинейную, хотя и эффективную акцию: сразу после бомбардировки приказал захватить японское консульство в Гонолулу. Хотя многие документы там уже сгорели, оставшийся материал давал еще достаточные разъяснения. Генеральный консул Нагао Кита направлял в Токио многочисленные шпионские сообщения, однако не все следы его информаторов были устранены. Так, анализируя остатки «трофейного» архива, джи-мены натолкнулись на супружескую пару Бернхард-Отто и Фридель Кюн, родом из Германии, которая числилась в картотеке уже с 1939 года.