Короче, вначале Николло, руководствуясь здоровым консерватизмом, напрочь отказывался принять достаточно необычный проект, предлагая взамен различные вариации уже производящихся у него кораблей. Но, вникнув поглубже и почесав несколько минут жесткую черную бороду, сообщил:

– Ну если вы так настаиваете, то мы можем вам построить и такое. Не знаю, правда, зачем это надо, но раз вы готовы платить… Кстати, об оплате…

Он, выдержав превосходную театральную паузу, назвал сумму. Причем уточнил, что это предварительная цена, так как еще далеко не все детали проекта ему понятны до конца.

– И вы же сами хотели весь корпус из мореного дуба и медную обивку! – развел он руками с невинной улыбкой на губах.

М-да! Это значительно больше, чем я рассчитывал! Придется торговаться! Сделал незаметный знак Цадоку, и тот сразу вступил в торговлю. Господин Спинола оказался не только способным судостроителем, но и отменным торговцем, однако против моего многоопытного соратника, поддержанного тяжелой артиллерией в лице ребе Шмуэля и засадным полком – капитаном Джакомо, вступавшим в дело, когда спор касался сугубо профессиональных вещей, не сдюжил. В результате бурных переговоров ориентировочная цена снизилась на треть и составила восемьсот марок. Причем треть требовалось внести сразу.

Однако и таких средств у меня в наличии и близко не имелось. Значит, придется-таки «трясти» местную еврейскую общину. Не зря же я на давешнем торжественном обеде закидывал удочки. Обещали – гоните монету! Мессия – дорогое удовольствие…

В Генуе пришлось провести еще больше недели. Значительную часть этого времени мы с Джакомо проторчали на верфи, утрясая с кораблестроителями все неясные им до конца моменты устройства будущего океанского шедевра. А Цадок в это же время заканчивал согласовывать финансовые вопросы.

Нельзя сказать, что местная еврейская община с особым воодушевлением восприняла призыв выделить пятьдесят килограммов серебра (а именно столько мне не хватало для первого взноса). Почти такую же сумму стоил шикарный каменный дом главы общины рабби Шмуэля, где тот проживал вместе со своим немаленьким семейством. Имелись в городе дома и подороже, но все-таки… Посему пришлось провести несколько бесед, в которых основной упор делался все больше на будущие преференции от доставки товаров из неведомых земель. О каковых мне якобы стало известно (и сообщено присутствовавшим под огромным секретом после принесения соответствующих клятв) из древнего манускрипта времен легендарного царя Соломона. О том, что тот возил серебро и золото из каких-то секретных копей, расположенных в мифической стране Офир – библейском Эльдорадо, было известно, разумеется, и здесь. На этих дошедших сквозь тысячелетия легендах я и сыграл. Блюдо под названием «золотая лихорадка» всегда переваривается безотказно. Если его правильно приготовить.

На религиозные мотивы давить опасался, из-за слабости в знании «матчасти», поэтому упомянул о своем якобы мессианстве только вскользь, намеками. Зато немало изучавший Тору и Талмуд Цадок на этой теме оторвался, удачно дополнив мои старания. В итоге местная община внесла даже больше, чем мы просили, полностью покрыв затребованные Спинолой в качестве аванса двести шестьдесят марок, составлявшие треть стоимости корабля.

Тут еще повлиял такой момент: мы объявили среди еврейской молодежи набор добровольцев для участия в путешествии. С этой категорией потенциальных соратников, в отличие от их уже испорченных жизнью отцов и дедов, не нужно было держаться с излишней осторожностью. Достаточно было толкнуть одну пламенную речь (списанную с образцов, предоставленных великими ораторами будущего, знавшими свое дело туго, не мне чета), и от добровольцев стало не отбиться. Перспектива повидать новые страны, заработать финансовую независимость от поднадоевших семейств и особенно стать ядром будущей армии Машиаха, повергнув в прах всех врагов, прочно завладела мозгами скучавшей в запертой внутри привычных с детства стен молодежи. Правда, некоторую часть ее испугавшимся родителям удалось отговорить от участия в безумном предприятии, однако и оставшихся было заметно больше, чем требовалось. Поэтому отбирали мы достаточно жестко. Прежде всего, отослали по домам всех, кому не исполнилось шестнадцать лет. А также всех девиц, тайно, скрывая лица, пробравшихся в обеденный зал самого крупного в еврейском квартале трактира, временно превращенного в наш вербовочный «офис». При всем уважении к смелости этих особ, время победившего феминизма еще не наступило. И уж я его приближению точно способствовать не намерен! Кроме того, только конфликтов на половой почве в коллективе идущих за мной авантюристов не хватало!

Всего уже начавшееся строиться корыто должно было, по плану, взять на борт около сотни лбов. Два десятка у меня уже имелось, еще некоторое количество надо будет позаимствовать в других общинах, чтобы предотвратить обиды, поэтому, посоветовавшись с Цадоком и Джакомо, решили набрать здесь не более полусотни. Сразу отобрал десяток постарше, из имевших отношение к морскому делу (что в портовом городе было вполне ожидаемо) и соответствующий, пусть и небольшой, опыт. Они станут основой команды, которая должна будет насчитывать не менее пятнадцати-двадцати человек – именно столько, по нашим с капитаном прикидкам, могли справиться с управлением кораблем. Остальных отбирали с помощью введенной мной по образцам из будущего системы тестов.

Не то чтобы конкурс был так уж велик – примерно четыре человека на место, но все же имелось из кого выбирать. В результате к нам присоединились, не считая одиннадцати профессиональных моряков, еще четыре десятка крепких и сообразительных молодых парней. Хорошие заготовки для будущих бойцов, но пока не более того.

Делать из них «людей» будем в Мюнхене, а пока они составляли лишь проблему. Как их всех доставить на место? Такая толпа! Посоветовавшись с Олегом, решили совместить дешевое с полезным: вместо покупки дорогостоящих коней на всю компанию или менее дорогостоящих, но все равно недешевых телег устроить пеший марш-бросок. С полной выкладкой. Правда, специальное снаряжение для похода еще предстоит изготовить, так что пока придется обойтись неудобными котомками за спиной. Поэтому я разрешил для начала уменьшить носимый груз до пятнадцати килограммов на рыло. Но через полгода они у меня как миленькие будут таскать по двадцать пять на длинные дистанции! Уж об этом мы с Олегом позаботимся.

Для чего это нужно? Чтобы привыкли совершать сухопутные переходы пешком и быстро. Где я им на другом берегу Атлантики лошадей возьму? С собой везти накладно. Даже если выкинуть половину отряда, вместо нее в несчастную шхуну влезет от силы десятка полтора лошадей. К тому же для этого еще и конструкцию корабля переделывать надо. На везущих крестоносное войско в Святую Землю огромных нефах делали нечто типа современной десантной аппарели в корме. После погрузки лошадей ее поднимали и приколачивали намертво, законопатив щели. Однако частенько при сильном шторме крепления не выдерживали. Лезть с такой ненадежной конструкцией в открытый океан – самоубийство. Значит, делать сложнейшее для этого времени погрузочно-разгрузочное оборудование? Нет, лучше уж пока обойдемся вообще без лошадей. Тем более что в планируемом мной путешествии дальних сухопутных рейдов не предусматривалось.