— Я поняла тебя, — сказала она.

— Вот и славно, тогда тебе следует…

— Я поняла, но это не значит, что приняла! Это омерзительно, ты мне омерзителен! Если ты, самый мудрый сын Таутена, не способен придумать ничего лучше, чем женитьбу своей младшей сестры на старике, то мы и правда в беде. Эти земли уже не спасти. Мы все умрем, — она засмеялась, и слезы потекли по лицу. — Убирайся отсюда, — прошептала она, а после закричала изо всех сил. — Убирайся!

Мейтон послушно встал и направился к выходу. Уже в дверях он остановился и обернулся.

— Не могу понять одного, Делия, как так вышло, что ты печешься обо всех и в то же время ни о ком? Тебе это странным не кажется? Ты странная, Делия. Не думала, что было бы лучше, если бы тогда не мама, а ты… — он проглотил это слово. — После смерти матери и отца я постоянно размышляю над тем, что со всеми нами стало. Мне интересно, если бы смерть забрала тебя, а не их… мы с Феонией были бы счастливы?

Он закрыл за собою дверь и ушел.

Делия, все это время застывшая подобно статуе на одном месте, вдруг поняла, как сильно сотрясались поджилки. Она опустилась на корточки и позволила чувствам вырваться из груди. Беспомощность и страх, снова они обуздали ее. Именно они вынуждали дочь смерти прятаться в стенах своей комнаты и чуждой усадьбы, именно они терзали сходящий с ума разум и они же заставляли надеяться, что все в один день прекратится. Из-за беспомощности Делия все время седела, из-за нее же только и делала, что на каждом шагу портила другим жизнь…

— Госпожа, почему вы на полу? — из дверей показалась Амина. Она держала в руках баночки с маслом и сухим порошком красного дерева. Застав Делию в таком виде, она поставила краску на стол, а сама приблизилась к своей все еще юной хозяйке и присела, приобняв ее тонкие плечи.

— Все будет хорошо, госпожа, не плачьте, — служанка принялась гладить Делию по голове. Она делала это до тех пор, пока та не затихла.

В конце концов, Делия встала с пола и протерла глаза.

— Начнем окрашивание? — сказала она, натянув на лицо улыбку.

— Конечно, я приступаю.

Амина зажгла свет и тут же взялась за волосы. Она медленно окрашивала каждую лишенную цвета прядь и внимательно слушали рассказы Делии о невоспитанной прислуге, обитающей в усадьбе Инлетди. Когда краска из масла и красного дерева оказались равномерно уложена, Амина еще раз повертела голову Делии в разные стороны и, закончив осмотр, пристально посмотрела в глаза своей бывшей хозяйки.

— Госпожа, позвольте сказать вам еще одну наглую вещь?

Делия кивнула.

Амина наклонилась чуть ближе и прошептала:

— Прошу вас… Нет, умоляю, — голос хладнокровной Амины дрогнул, — никогда не возвращайтесь сюда. Это место больше не ваш дом.

Не проронив больше ни слова в течение часа, Амина завершила окрашивание и удалилась. Делия же, все еще пребывая в смешанных чувствах из-за услышанных за день слов, еще долгое время не могла найти сил для дремы. Что значат слова «больше не ваш дом»? Это место никогда Делией домом и не считалось. Просто жилье, проходное пристанище. Да, точно. Она никогда не видела в этих стенах тепла, она и мысли не допускала сюда возвращаться.

Несмотря на подобную убежденность, Делия выбралась из кровати и в темноте побрела в знакомую комнату, в свою старую спальню. Отчего-то ей захотелось на нее посмотреть.

Коридоры приветствовали хозяйку морозным сквозняком, проникающим сквозь приоткрытые окна поместья, и даже лица с портретов неодобрительно косились в сторону блуждающей словно приведение бывшей дочери герцогства.

Стоило Делии приблизиться к своей спальне, как она наконец повстречала глазами ее. Тонкая длинная шея, бледная кожа и золотистые волосы, ниспадающие на плечи и спину. Феония выглядела прекрасней любой картины, искусней любой отлитой из золота статуи бога.

Сделав несколько нерешительных шагов в ее направлении, Делия выдала себя шуршанием одежды. Пронзительные голубые глаза тут же метнулись в сторону младшей сестры и застыли, разглядывая ее повзрослевший за время разлуки расплывчатый образ.

— Давно не виделись, сестренка, — мягко сказала Феония с прищуром.

Делия промолчала. Ее голова наполнилась трелью, руки бессовестно задрожали.

— Как твои дела, Феония? — не отрываясь от глаз сестры, прошептала Делия.

Колыбель смерти затихла, но сердце все еще билось как заведенное.

— Мои дела в полном порядке. Вот, пришла повидаться, но тебя, по всей видимости, поселили в другие покои. А ведь этот предатель Мейтон меня и предупреждать не стал… но так здорово, что ты не испугалась и выбралась на прогулку, — Феония широко улыбнулась, но это была далеко не та теплая улыбка, которую Делия вспоминала только с теплом. Что-то в Феонии переменилось: она стала стократ холодней, а голос ее звучал так пронзительно, что, казалось, собой убивал.

— Я не могла уснуть, поэтому вышла…

— Тебя что-то мучает? Почему не можешь найти сон, Дели?

— Я услышала от Мейтона о свадьбе и…

— Ах, так ты уже знаешь?! Как славно! — Феония тут же приблизилась к Делии. — Раз все так удачно сложилось, раз тебе все известно, сестренка, ответишь на мой вопрос?

— Конечно, на какой угодно.

Делия ответила без раздумий, от сестры звучала колыбель. Если она умирает, то нужно что-то предпринять. Что-то сделать…

— Делия, как ты убила матушку?

Сердце пропустило удар.

— Что, прости?

Феония закатила глаза и цокнула языком.

— Я спросила, как тебе удалось убить герцогиню так, что никто тебя в этом не обвинил.

Время будто остановилось. Холод обдал спину дочери смерти мурашками.

— О чем ты говоришь? — спустя время вымолвила она.

— Я думала, ты уже все поняла, — она сделала еще один шаг к Делии и наклонилась к уху сестры. — Ты уже слышала, я выхожу замуж. Мне нужно убить этого старика, так что расскажи свой секрет. Мы ведь сестры, ты обязана мне помочь.

Когда Феон приблизилась к дочери смерти вплотную, Делия заметила ее взгляд