— Тебе, как и в детстве, было приятно видеть, когда человеку плохо, — прокомментировала Цветкова.

— Я как артист очень наблюдательный. Я понял, что Люся понятия не имела, что родила, иначе бы она знала, что у нее сын. Люся искренне поверила, что у нее есть дочка. И вот тут я уже слетел с катушек. Я решил всем испортить жизнь, и этим двум дурам, претендующим на главную роль в фильме, тоже. Одна навязчивая, другая с огромным самомнением. Я заколол их как свиней — и одну, и вторую… А подставить я решил Вику, чтобы сделать побольнее Люсе.

— Это ты сказал наивной Вике, что будут ставить пьесу «Мэри Поппинс, до свидания!»? И убедил ее порепетировать с зонтом, чтобы остались только ее отпечатки пальцев? — уточнила Яна. — Свои-то ты предусмотрительно стер.

— Зачем спрашиваешь, если сама все знаешь, — усмехнулся Петр, — словно своими глазами видела.

— Только все пошло не так, как ты планировал, когда Люся взяла на себя всю вину, решив защитить дочь.

— Да… и пока я думал, как буду с ней разбираться, она — хлоп! — и в больничку на пожизненное. Меня это разочаровало…

— Поэтому я ее и вытащила. И сказала тебе, что Вика арестована. Только в этом случае ты не почувствовал бы никакой опасности и вернулся в Россию… Что ты и сделал.

Петр резко встал и захлопнул люк подвала.

— Какая жалость! Яна Цветкова приехала на дачу, когда еще не сезон, когда нет соседей, полезла зачем-то в подвал со свечкой, там же темно. От свечки возгорелось пламя, люк захлопнулся, а пожарные приедут в это пустынное место ой как не скоро, — сказал Петр. — Сгоришь так же, как те два недоумка, которые взяли меня в семью, а перспектив, кроме как ПТУ, не предоставили бы. Я тогда понял, что большего добьюсь в жизни сам, чем с ними.

— А что ты будешь делать потом? Что тебе даст моя гибель?! — глухо из подпола выкрикнула Цветкова.

— Смерть твоя, голубушка, даст мне время придушить Рудольфа! А потом смыться туда, где меня не найдут! Надо будет, я еще раз изменю и внешность, и манеры, и характер, у меня это хорошо получается!

— Только убивать ты не перестанешь, негодяй! — прозвучал от дверей мужской голос.

Петр обернулся. На пороге стоял Артем Александрович с опухшими глазами и красным носом. В руке он держал пистолет. Вот чего следователь не ожидал, так это такой молниеносной реакции от Петра. Тот кинулся на него, мгновенно выбив пистолет.

Яна услышала звук падающего на пол тяжелого железного предмета, затем завязалась драка.

«Неужели этот идиот пришел один? А если Петр с ним справится? Он же на самом деле нас здесь сожжет!» — подумала она с ужасом. Яна ничем не могла помочь Артему Александровичу и только с замиранием сердца слушала звуки, доносящиеся вверху. Наконец все стихло.

— А знаете, Цветкова, у меня был великий соблазн оставить вас здесь… чтобы больше не было у меня никаких проблем, — сказал следователь, открывая крышку подпола и заглядывая в темный сырой сумрак. Лицо его было в синяках и ссадинах, а с рассеченного виска капала кровь прямо на лицо Яны.

Цветкова ахнула, а Артем Александрович чихнул.

— Хватит меня поливать кровью и распространять микробы! — возмутилась Яна, выбираясь наружу.

— Вот я и говорю, лучше бы было вас там оставить, — тяжело дышал следователь.

— Где он? — осторожно поинтересовалась Яна.

— Лежит… отдыхает твой красавчик. Я его вырубил.

— Может, его связать? — предложила Цветкова.

— Я своих ребят по рации вызвал, скоро они будут здесь. Я был неподалеку и слышал весь ваш разговор и даже записал его.

Они сидели на полу, свесив ноги в подпол. Неподалеку от них лежал бездыханный Петр Фомин.

— Чего искали под полом-то? — покосился на нее Артем Александрович. — Бедовая вы баба.

— Благодаря мне столько людей живы остались! Слышали, скольких он еще убить хотел?

— Слышал-слышал… Так чего иска ли-то?

— Да ничего я не искала, только промерзла вся! Чай, не лето… и дом не теплый.

Правда, водка с огурцами солеными там есть… как НЗ.

— Так почему вы еще здесь?! — возмутился следователь. — Давайте, тащите!

— Вам бы для начала голову перевязать, — покосилась на него Яна.

— Не надо мне ничего перевязывать! Апчхи!

— Будьте здоровы!

— Да где уж мне… Гриппую я, Цветкова. Как вас вижу — иммунитет у меня снижается, а может, аллергия появилась. Несите водку, заодно и рану обработаем, а то сейчас приедут эти архаровцы и выпьют все!

Яна снова спустилась в подпол.

— Я вот что думаю… — раздался снизу ее голос.

— Я солидарен с убийцей, не надо вам больше думать, дело распутано, — перебил Цветкову Артем Александрович.

— Помните, Люся сравнила преступника с всепроникающим плющом? А кого она имела в виду, когда говорила про глупую ромашку?

— Цветкова, не выводите меня из себя! — выкрикнул следователь. — Точно закрою в подвале!