В парке неподалеку симпатичный парень лет двадцати выгуливал роскошного южака. К снежно-белым мохнатым псам Мастер относился с опаской. Поговаривали, что у южаков случаются крайне неприятные закидоны, по сравнению с которыми гнусные выходки кавказов — детский сад. Но этот южак оказался на редкость воспитанный. Что, правда, не помешало ему заставить Мастера понервничать. Завидев пухленькую блондиночку, кавалер бросился к ней с такой прытью, что Карма, опешив, на шаг отступила, а Мастер принял жест поклонения за атаку. Выручил опыт собачника. Мастер уже прыгнул было вперед, готовый защитить барышню, но буквально за долю секунды до контакта остановился. Южак — неглупый! — тоже притормозил. Карма очнулась, и между животными завязалось интенсивное обнюхивание. Тут из кустов возник хозяин южака и с ходу расположил к себе Мастера, заявив снизу вверх:

— Спасибо, что не тронули моего дурака.

Мастер от такого комплимента мгновенно растаял. «Ничего, все нормально. Я, правда, не очень понимаю в южнорусских, но элитную собаку видно издали. А выставочные экземпляры, насколько мне известно, очень дисциплинированны. И потом, я заметил в последний момент, что ваш красавец как-то очень весело подпрыгивает на бегу. В атаку так не ходят. Ну вот, видите… А моя-то, моя! Карма, солнышко, будь поскромнее. Он сейчас так возбудится, что придется его увести».

Однако южак не слишком возбудился. С Кармой так уже бывало — взрослые и серьезные псы, давно «развязанные» и знающие, что к чему, принимались обхаживать ее с рыцарским трепетом. Разве что подарков не дарили. За исключением периодов, когда Карма «текла». Но она, видимо, берегла себя для любимого хозяина, и пытающимся запрыгнуть на нее кобелям обычно приходилось несладко. Только однажды она всерьез задумалась, не уступить ли домогательствам сенбернара-переростка. Возможно, он показался Карме еще привлекательнее, чем Мастер. Или она решила Мастера наказать за то, что тот никак не соблазняется ее прелестями. А может, сказался напор — сенбернарище тянул больше чем на сто кило, на Мастера посмотрел как на пустое место, а Карму облапил, толком даже не обнюхав. Мастер понял, что положение безвыходное — в драке он не победит, — и вытащил пистолет. Тут, оглушительно матерясь, прибежал человек с фигурой штангиста. Он запросто снял динозавра с бедной девочки, обозвал Мастера мудаком, а Карму рыжей блядью и пинками угнал чудовище домой. Мастер убрал пистолет и долго отряхивал с Кармы липкие слюни кавалера. Потом они пошли за пивом, и Мастер всю дорогу переживал из-за того, как он перед Кармой виноват. Так вышло, что он купил ее за месяц до приглашения в Школу. Тогда ему и в голову не приходило, что Карме суждено вырасти охотницей на зомби, а значит — умереть девственницей. Собаку, работающую в Школе, оказалось сложно выводить из игры даже на периоды течки. Ну, это-то делать приходилось, а вот о беременности и выкармливании щенков нечего было и думать.

Слава богу, южак с ходу воспылал к Карме чистым и возвышенным чувством. Поэтому зверье просто начало резвиться, носясь кругами вокруг людей, которые расслабленно закурили и повели светскую беседу. Оказалось, что парень с южаком живет ни больше ни меньше через стенку. Мастер у дома выводил Карму ненадолго — она основательно нагуливалась на школьной тренировочной площадке, да и работала на относительно свежем воздухе. Ничего удивительного, что парочка из соседнего подъезда раньше не попадалась им навстречу.

И еще менее удивительно было то, что Игорь, парень с южаком, с тех пор всегда старался оказаться на улице одновременно с Мастером. Его тянуло как магнитом к загадочному человеку с красивой кавказкой. Может быть, привлекла внутренняя сила, которая нет-нет да и проглядывала в этой импозантной паре. А может, просто нравилось на них смотреть. Они производили впечатление. Вот идет Мастер — крепкий мужчина с очень приятным, только каким-то слишком уж отстраненным лицом. Так просто с ним не заговоришь. Вдобавок он непонятным образом выглядит значительно крупнее, чем есть на самом деле, отчего входить с ним в контакт совсем не хочется. Руки у Мастера в карманах, сбоку под пояс заправлен сложенный вчетверо поводок. Он свисает из-под куртки так, что стоит Мастеру опустить руку — и карабин ляжет прямо в ладонь. А для кого поводок-то? Ой! В двух метрах позади топает мощная собака роскошного песочного цвета, изредка отвлекаясь на особенно интересные запахи. Иногда Мастер останавливается — когда согласен, что запах интересный. Иногда нет — и зверюга быстренько его догоняет. Когда нужно перейти дорогу, Мастер щелкает языком, хлопает себя по бедру — и собака мгновенно подбирается к ноге. На вас она обратит внимание, только если вы целенаправленно подойдете к Мастеру вплотную, — и тогда она вдруг окажется между ним и вами. Еще она может зарычать, если вам вздумается ее погладить, и тогда вы быстренько отдернете руку. Хотя известен случай, когда к Карме бросился обниматься ребенок, а Мастер этот момент позорно зевнул. Когда он обернулся, несчастное животное, боясь лишний раз дыхнуть, выпученными глазами умоляло о спасении. Человеческий детеныш висел у него на шее и радостно пищал: «Собачка чау-чау, собачка чау-чау!»

— Это не чау-чау, — холодно сказал Мастер, не двигаясь с места. — Это кавказская овчарка. Отпусти ее, пожалуйста.

— Я же тебе говорила, что это не чау-чау! — сказала, подходя, симпатичная мама лет двадцати пяти, дорого и безвкусно одетая. — Извините, молодой человек, — бросила она небрежно, отдирая ребенка от собаки. Карма, казалось, сейчас упадет в обморок от пережитого стресса. Опустив хвост, она нетвердой походкой отползала к хозяину.

— Очень красивая у вас собака, — заметила мамаша, стоически не обращая внимания на возмущенный писк детеныша, у которого отняли игрушку. — Прямо как игрушка. И добрая. А что, она вообще не кусается?

— Она смертельно опасна, — гордо сообщил Мастер.

— Никогда таких не видела, — сказала мамаша, недоверчиво глядя на Карму. Смертельно опасное животное жалось к хозяйской ноге, судорожно хватая пастью воздух, и по-прежнему не задирало хвоста.

— На них мода уже прошла, — светским тоном объяснил Мастер, суя Карме под нос кусочек «пищевого подкрепления» — дорогого импортного собачьего лакомства. Собака чуть оживилась и мягко, одними губами приняла заслуженную награду. — И потом, это довольно редкий для Москвы тип кавказца — горный. Тут все больше степные, голенастые такие, высокие. Поэтому дети, бывает, ошибаются. Им ведь нравятся чау, плюшевые мишки. Только я бы вам советовал и к настоящим чау-чау близко не подходить.

— Хай! — поздоровались сзади голосом Игоря, и к Карме подлетел здороваться симпатяга Беллью.

— Салют, — сказал Мастер, оборачиваясь.

— Ой, страшила какая… — пробормотала мамочка, вновь оттаскивая ребенка и давая поспешно задний ход. — Ну, извините еще раз, молодой человек…

Мастер церемонно поклонился ей вслед.

— Вот так-то, — заключил он, в двух словах описав Игорю ситуацию. Тот завистливо рассматривал Карму, которая уже очухалась и вместе с Беллью, радостно лая, гнала от куста к кусту низко летящую ворону. Хвост у Кармы снова торчал кверху, победно развеваясь. — Ты вот меня спросишь, почему я ей не сказал, что с такого ребенка глаз нельзя спускать, если вблизи собаки…