Другое дело, если бы у нее имелись хоть какие-то разумные соображения, какие-то факты. Но нет, она еще только размышляет, нащупывает дорогу, прикидывает, что и как…

Зоя опомнилась. Аркадия наблюдала за ней с поднятой бровью.

– В чем дело?

Надо вести себя, как ни в чем не бывало. Нельзя, чтобы кто-то, пусть даже лучшая подруга, начал глубоко копать.

– Все в полном порядке. – Зоя изобразила улыбку сожаления. – Немного утомлена. Как-никак двойная нагрузка. Последние две недели дались мне нелегко. Стала какая-то рассеянная. Я и зашла, между прочим, спросить, не здесь ли забыла пачку фотографий, которые тебе показывала. Они были в зеленой сумке, а теперь их нет.

– Здесь они, здесь, – успокоила Аркадия. – Ты их забыла у меня на столе. Я собиралась насчет них звонить.

– Слава Богу! Не знаю, куда повернуться в первую очередь. Заканчиваю библиотеку в «Мечте дизайнера» и одновременно пытаюсь придумать для Табиты Пайн что-нибудь сногсшибательное. Начинаю понемногу терять голову.

– Ты не одна такая. Я тоже в последнее время все кладу не на место. Вот хотя бы ручка с Элвисом, которую подарил мне Гарри. Не могу ее найти – и все тут. – Аркадия скрылась в кабинете и оттуда продолжала: – Весь магазин обыскала – без толку.

Стеклянная дверь отворилась, колокольчик залился трелью, объявляя о появлении ходячего скелета.

– Привет, Гарри, – обрадовалась Зоя – Ты вернулся раньше времени. Что-то случилось?

– Ничего, просто клиент решил отозвать чадо, пока она не скупила все магазины Калифорнии. Прислал человека, и я был счастлив, наконец, сбыть это великовозрастное дитя с рук. Честно говоря, не знаю, когда еще буду в силах заглянуть в магазин модных новинок.

– Гарри! – воскликнула появившаяся Аркадия, не скрывая радостного удивления. – Ты уже дома?

– Как видишь. – Тот улыбнулся улыбкой тыквы с Хэллоуина. – Надеюсь, ты не против?

Куда там – Аркадия просто лучилась счастьем. Зоя не могла поверить своим глазам. Кто мог подумать, что эта холодноватая, отстраненная женщина вдруг влюбится до такой степени!

Между тем Аркадия бросила сумочку на прилавок рядом с кассовым аппаратом и без малейшего смущения заключила Гарри в объятия. С не меньшим пылом тот прижал ее к костлявой груди.

Шестое чувство Зои уловило, как вокруг этой пары, что могла бы служить Родену моделью для очередного «Поцелуя», витает аура обоюдной глубокой близости. Было чудесно даже просто находиться рядом. Было радостно сознавать, что подруга нашла своего единственного. Они с Аркадией много пережили вместе, и трудно было представить ее во власти полного и всеобъемлющего счастья. Гарри Стэгг явился и все изменил.

В кабинете зазвонил телефон. Аркадия даже не подумала разжать объятия, просто бросила выразительный взгляд через плечо.

– Да-да, я отвечу, – сказала Зоя. – И заодно прихвачу свои злополучные фотографии.

– Безмерно благодарна! Кто бы ни звонил, скажи, что меня нет и не будет до завтра, но помощница вернется с обеда к часу. Пусть тогда и перезвонят.

Гарри только усмехнулся.

– Ладно, – кивнула Зоя.

Она прошла за прилавок, до самого конца его, переступила порог небольшого аккуратного кабинета… и ее коснулись нити невидимой паутины.

Шок был так силен, что перехватило дыхание. Крик родился в горле, но так и не сумел вырваться. Зато закричала каждая клеточка тела.

Нет, невозможно: Только не здесь!

Зоя ощутила, что оседает на колени, и ухватилась за спинку стула в попытке удержаться на ногах. Будь она способна набрать в грудь воздуха, она позвала бы на помощь, но в этот момент безысходного ужаса была просто не в состоянии дышать.

Потом откуда-то из глубин всплыла одна-единственная связная мысль: это то же самое, что и в библиотеке…

Зоя находилась на самой периферии темного клубка, поэтому нити не могли, как следует приклеиться, и только скользили по шестому чувству, не помрачали сознание, а лишь туманили его. Воспоминания о недавнем кошмаре заставили ее напрячься всем телом. Паника нарастала. Что все это значит? Что все это значит?!

Телефон снова начал звонить. Этот настойчивый, требовательный звук словно рассек темное облако, что все плотнее смыкалось вокруг. Зоя ухватилась за этот звук, как утопающий за соломинку, заставила себя сосредоточиться на нем и оттеснить все остальное.

Это отчасти удалось – по крайней мере, она могла теперь дышать. Обморочное ощущение отступило.

После третьего звонка она сумела поднять трубку.

– Г-галерея «Э-эйфория»!

– Это ты, Зоя?

Она с облегчением вздохнула. Уверенный и звучный голос Итана был больше чем соломинка – это был вовремя брошенный канат, в который она вцепилась так, словно от этого зависела сама жизнь.

– Да, это я. – Слава Богу, голос ее звучал уверенно. – Отвечаю на звонки, пока Аркадия в зале обнимается с Гарри.

– Да? – удивился Итан. – Я думал, Стэгг вернется только через два дня.

– Да понимаешь, юная особа, за которой он присматривал, совсем перестала заглядывать в студенческие городки и так рьяно взялась за покупки, что папаша испугался за свой кошелек. – Зоя помедлила, чтобы перевести дух. – Кстати, почему ты звонишь сюда?

– В поисках тебя. Вообще-то я звонил на мобильный, но ответа не получил.

– Правда? Я ничего не слышала.

Озадаченная, Зоя сбросила свою громоздкую сумку с плеча на стол и сунула туда свободную руку. Телефон был, где ему и следовало находиться, то есть в специальном кармашке на внутренней стороне, но экран был темным.

– Хм…

– Забыла в конторе?

– Вовсе нет. – Она выудила телефон. – Забыла утром включить. Обычно я это делаю уже в машине, но сегодня отвлеклась на идиотскую записку, которую Солдафон подсунула под «дворник».

– А что там было?

– Что накануне я парковалась не на своем месте. Кстати, наши авто стояли рядом. Под твоим «дворником» ничего не было?

– Разумеется, нет. Я числюсь гостем и парковаться обязан на стоянке для гостей. Что и делаю. – По голосу чувствовалось, что Итан улыбается.

– А я думаю, Солдафон тебя побаивается, потому и не пристает со своими глупостями.

– Вот еще! Тебе же объясняли, что ты являешься ответственным квартиросъемщиком, а раз так, за все и отвечаешь. Я для нее – пустое место.

– В любом случае я из-за нее свихнусь!

Свихнусь. Зоя сказала не подумав. А если она и впрямь перестает собой владеть? К сознанию словно приклеились обрывки паутины.

С бесшумным глубоким вздохом Зоя заставила себя сфокусировать мысленный взор на светлом и радостном. Паутина неохотно соскользнула и затрепетала на самой грани восприятия.