— Найдите мне эту Алису, — жестко сказала Елена. — Она не могла исчезнуть. Где проживает ее отец, выяснили?

— Пенсию ему переводят на почту на станцию Старица, — доложил Майоров.

— Завтра мы туда съездим, — решил Валеев.

Оперативники попрощались и направились к выходу.

— Валеев, задержись, — в последний момент окликнула Петелина.

Марат и Елена остались в кабинете вдвоем. Елена полила цветок на подоконнике, второй раз за день. Это был повод, чтобы отвернуться.

— На видео из клуба я заметила… — начала говорить она, а потом развернулась и спросила прямо: — Ты ходил в клуб с Ренатой?

— Для конспирации, — объяснил Марат.

— Она хорошо выглядит.

— Я ей передам.

Елена невольно нашла взглядом его синяк и поинтересовалась:

— Из-за нее дрался?

Марат ответил не сразу и уклончиво:

— Рената сегодня уезжает домой вместе с дочкой.

— С дочкой надо встречаться. Ты молодец, что уделил им столько времени. И днем, и ночные развлечения.

— Это было по работе.

— Я не только про вчерашнюю ночь, — не удержалась от укола Елена.

— Все кончилось, они уезжают. Я обещал проводить на поезд. — Марат посмотрел на часы.

— Так провожай. — Елена нервно дернула рукой. — Работа подождет.

Марат двинулся к выходу, но остановился у двери, повернулся и попросил, глядя в пол:

— Ты не могла бы одолжить свою машину? Я себе так и не купил. Хочется новую, коплю пока.

— Ты хочешь подвезти свою бывшую… Подвезти Ренату на моей машине? — расставила акценты Елена.

— Вместе с дочкой, у них чемоданы тяжелые.

Елену терзали противоречивые чувства: ревность, обида и благородство, ни одна из душевных сил не могла одержать вверх. Она раскрыла сумочку, долго копалась в ней, наконец нашла ключи и с показным безразличием, что далось ей крайне тяжело, протянула Марату.

— Конечно, бери. Поезжай, у меня много дел.

— До конца рабочего дня я верну, — пообещал Валеев и ушел.

Однако рабочее время закончилось, а Марат так и не появился. Прошел еще один час, Елена нервничала, ребенок чувствовал ее волнение и дергался в животе. Она терпела и принципиально не звонила ему первой — вот еще!

Наконец, когда Елена накрутила себя мыслями о страшной аварии, Марат позвонил:

— Все, я приехал. Стою внизу, спускайся.

Волнение отпустило, но тут же захлестнула обида: он даже не поднялся, не помог. Елена шла с намерением высказать все, что она думает о его наглости, черствости… Она выставит его из машины, не позволит ему подвезти ее.

На удивление, Марат не сидел за рулем. Он распахнул перед ней водительскую дверцу со словами:

— Садись. Я настроил кресло.

— А это что? — заметив необычное, спросила Елена.

— Ремень безопасности для беременных. Отводит нагрузку из области живота в область таза. Я покажу, как им пользоваться. Садись.

Она села на текстильную подушку с лямками крепления, пристегнула штатный ремень, как обычно, а Марат двумя специальными липучками зафиксировал нижний ремень под ее животом.

— Теперь, даже в случае аварии — тьфу, тьфу, тьфу, — ни ты, ни ребенок не пострадают, — заверил Марат и извинился: — Я долго выбирал, задержался.

— Спасибо, заботливый. Ты о всех своих женщинах так беспокоишься?

— О самых любимых. — Валеев искренне улыбнулся.

«Любимых, во множественном числе», — с легкой горечью отметила Елена.

— О тебе и дочке, — продолжил Марат и поцеловал ее в щеку настолько внезапно, что она не успела решить, нужно ли этому противиться или нет.

Путь на автомобиле в Тверскую область в поселок Старица занял у оперативников более трех часов. Въехав в городок, они быстро нашли почтовое отделение и остановились около него. Валеев вышел, разминая затекшую спину. Майоров заприметил рядом продуктовый магазин и проявил инициативу:

— Я за водой и возьму перекусить чего-нибудь. Тебе что?

— Бананы, — ответил Марат и зашел на почту.

Оперативник давно освоил самую действенную тактику общения в малых городах. Суровым голосом он сообщил, что прибыл из столицы для расследования убийства, взял паузу, чтобы сотрудники осознали услышанное, и потребовал начальника. Припудренный синяк придавал ему мужественности, а удостоверение, где он был запечатлен в форме майора, — солидности.

Заведующей отделением оказалась полная женщина в растянутой вязаной кофте на пуговицах с настороженным взглядом.

— Что случилось? Какое убийство? — спросила она из-за стеклянной перегородки, появившись из недр здания.

— Разрешите. — Валеев открыл дверцу в перегородке, прошел в служебное помещение, по-хозяйски осмотрелся и повернулся к семенящей за ним заведующей. — Случилась серия убийств. Есть основания полагать, что убийца скрывается у вас.

— У меня? — изумилась женщина, приняв слова оперативника на свой счет.

Валеев, как положено начальнику, не стал вдаваться в объяснения и для пущей важности добавил:

— По закону о терроризме вы обязаны оказывать содействие следствию.

— Понимаю, — закивала женщина, застегивая кофту и подбирая живот. — И чем я могу, так сказать…

Она во все глаза смотрела на крутого гостя. Валеев спросил:

— Инвалидам пенсию разносят почтальоны?

— И старикам тоже. Действуем по инструкции. Жалобы, конечно, бывают, но…

— Тихонов Дмитрий Михайлович, инвалид по зрению. — Оперативник, повысив голос, перешел к главному вопросу. — Кто носит пенсию ему?

Заведующая схватилась было за прошитый журнал на столе, но быстро спохватилась.

— А чего смотреть, у нас одна всем деньги разносит, самая ответственная. Тоня, Антонина! — заголосила она в открытую дверь.

В подсобку вошла женщина в расстегнутой форменной куртке работника почты. Она была старше заведующей, с обветренным лицом с редкими, но глубокими морщинами, однако намного стройнее и сноровистее кабинетной служащей, наглядно иллюстрируя преимущества подвижного образа жизни.

Валеев снова спросил про инвалида Тихонова и показал распечатанную на принтере фотографию:

— Это он из старого паспорта. Узнаете?

— О господи! — Антонина боязливо перекрестилась. — Так он умер вчера.

— Как? — напрягся Валеев.

— Известно, как алкаши умирают, напился и готов. — Она опять перекрестилась. — Все одно человека жалко.