Слабая улыбка коснулась моих губ, а на душе стало тепло. Мне будто снова лет восемь, и после долгой прогулки у порога встречает встревоженная мама…

— Я поужинала только что, — отчиталась, отгоняя приятные, но болезненные воспоминания. — А обедала в лазарете.

Глаза Эйлин медленно расширились.

— Так это ты на себя опрокинула стойку с оружием? Вся Академия только над этим и смеется!

— Что? — нахмурилась, но тут же вспомнила об апокалипсисе в лекарском крыле. Все действительно стоят на ушах из-за чьей-то выходки. — Нет, я там по другой причине была.

Избегая смотреть на подругу, прошла вглубь комнаты и, чтобы хоть как-то успокоиться и чем-то занять голову и руки, принялась наводить порядок в бумагах и на полках у стола. Взгляд Эйлин сверлил затылок, а воздух в тесной комнатке закипал от напряженной тишины.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — осторожно спросила Эйлин, намекая на историю моего путешествия в лазарет.

Я медленно обернулась и кивнула. Хочу.

Но это не та история, которую Эйлин ожидает услышать.

* * *

— Ты уверена, что его отравили? — в очередной раз спросила Эйлин, бегая взглядом по украденным медицинским бумагам.

— Иного быть не может, — твердо кивнула и тоже склонилась над исписанными страницами. — Фраю после того бокала прямо на глазах стало плохо.

Эйлин задумчиво потерла подбородок, и я заметила, как на указательном пальце блеснул переливающийся камушек. Это кольцо у подруги раньше не видела. Неужели бал удался?

Уже хотела с улыбкой поинтересоваться о тайном кавалере соседки, но та возмущенно заявила:

— Тогда ничего не сходится. При любых отравлениях обязательно выписывают антидот. Тут же все зелья — просто общеукрепляющие настойки и отвары. По логике наших лекарей, у Фрая случился голодный обморок или непереносимость духоты. Не более.

Слова Эйлин ввергли меня в полный ступор и сильно ударили по самообладанию. Тьма опасно закопошилась под кожей, подогревая гнетущую тревогу.

Неужели опять потратила время впустую? Бегала, что-то выспрашивала, торчала весь день в библиотеке и, самое ужасное, своей авантюрой подставила другого человека. Я искала зацепку в несуществующей проблеме?

— Может, они просто не знали, что Фрая отравили? — выдвинула самое глупое предположение в попытке удержать свое расследование наплаву.

Вопреки моим ожиданиям, Эйлин не отвергла идею сразу же, а притихла, вперив взгляд в почерневшее от опустившейся мглы окно. Темерата вновь принялась изучать бумаги, торопливо перебирая их хрупкими пальцами.

— Наверняка ведь есть какое-то заклинание для проверки, — я пожала плечами, не припоминания ничего такого в программе охотников.

— Артефакт, — неожиданно поправила Эйлин и задумчиво прищурилась. — Выглядит как брошка, но если проколоть иголкой кожу, хватит и капли крови, чтобы узнать наверняка. Камень изменил цвет — налицо недавно принятый эликсир.

— Думаешь, в нашем лазарете нет такого артефакта? — несколько подалась вперед и заговорила чуть тише.

Мы с Эйлин сидели на полу друг напротив друга, а между нами вместо ковра лежали бумаги и книги.

— Ты что? — изумилась соседка, и ее брови полезли на лоб. — Конечно, есть. Это же мелочь. В моей прошлой академии такие броши носили все старшекурсники. Очень дешевая вещичка. Жаль, ломается быстро.

Я подтянула колено к груди и уперлась в него подбородком. Мозг закипал от раздумий, а мысли бродили по лабиринту, где каждый ход кончается тупиком. Сознание билось в глухие стены. Каждая неудача отзывалась в груди тягучей болью и очередным всплеском темной магии, что питалась негативом.

В такие моменты мне отчаянно хотелось забиться в угол и сдаться. Собственное тело казалось чужим и тесным, а мысли — навязанными. Меня затягивало в паутину самых мерзких чувств, что вгрызались в череп изнутри, топили под собой прочий мир и прошлую меня.

Страшное ощущение. Ты не можешь быть собой. Тело просит метаморфоз, а магия — поблажек на запретную силу. Дикая ломка. Но я знаю, что подчинившись, проиграю навсегда.

Поэтому, пока могу, вновь отодвигаю уныние, проясняю мысли и продолжаю бороться.

— Тогда артефакт дал сбой на Фрае? Сломался? Поэтому лекари не знали, что в крови темерата есть следы зелья? — выдвигала догадки одну за другой, но Эйлин непоколебимо качала головой.

— Сомневаюсь. Сложно не заметить, когда ломается такой артефакт. Он рассыпается пылью.

Незнание — неприятная штука. Ты пытаешься нырнуть на глубину, хотя до этого ходил у кромки воды. Вот и я хотела понять Эйлин, но не могла.

Мысли вязко тянулись одна за другой, но в каждой — огромный пробел. Я крепко сжала пальцами переносицу и закрыла глаза. Я ввязалась в дело, от которого безнадежно далека…

— Есть у меня одна идея, — наконец, робко объявила Эйлин и хлопнула тонкой ладонью по стопке листов, зачитанных до дыр. — В общем. Меня на факультативе по зельям научили одной штуке…

— Ты ходишь на факультатив? — брови стянулись к переносице, когда я удивленно отклонилась назад.

— Сегодня был первый день.

— Так вот куда ты с утра убежала, — догадалась я, а Эйлин довольно кивнула.

— Сейчас о другом, — она вмиг стала еще серьезнее. Глаза чуть сузились, черты лица заострились. — Вступительным испытанием было зелье «Ликвидум». Мне выслали рецепт и указали крайний срок. Я удивилась, что для проверочного задания выбрали такое сложное в исполнении варево…

Эйлин притихла и скривилась, явно вспоминая чудные мгновения приготовления зелья. Она заметила мое недоумение и коротко пояснила:

— Взрывоопасная вещичка. Столько колб перебила…

Мы захихикали, позволив себе немного расслабиться, что было крайне необходимо. Ведь чем больше Эйлин говорила, тем сильнее меня знобило.

— Так вот, — подруга откашлялась и вернулась к главной теме, — это зелье может маскировать все прочие. Оно блокирует проверочные артефакты, и кровь считается «чистой».

Заявление Эйлин вдохнуло в меня веру… и новые опасения. Если в деле замешан еще и этот «Ликвидум», получается нехилый снежный ком.

— Ты приготовила его до бала?

Эйлин кивнула и произнесла, предупреждая следующий мой вопрос:

— Отнесла в подвал, на стойку к другим экзаменационным зельям.

На языке уже вертелись новые обвинительные догадки, но подруга опять меня опередила:

— Говорю же. Взрывоопасно! Поэтому в подвале.

Я устало потерла лоб и тяжело вздохнула. Стоило бы радоваться — новый поворот лабиринта, и уже вовсе не тупик! Но что-то подсказывало, этот ход будет очень ветвистым и безумно длинным.

— Судя по тому, что ты бегаешь на факультатив, зелье удалось, — подытожила очевидное.