– На что? – не понял Бык Рорхарт.

– На огромные вывески, призывающие купить новый самоходный экипаж, еще дороже и круче предыдущего!

– Простите, мой друг, – вежливо заговорил Флориан Печальный, – но это звучит не слишком правдоподобно.

– Да это полный бред, – высказался коротышка Гассель, скривившись.

– Да, пожалуй, – признал Волчок. – Но в мире грядущего будет много и других чудес. В небе станут летать воздушные корабли с людьми на борту. В каждом таком корабле человек по сто, и даже по двести.

– И что же, эти воздушные корабли не будут падать на землю?

– Иногда будут, – ответил Волчок. – Чаще всего из-за взрывов.

– Из-за чего?

Волчок несколько секунд молчал, подбирая нужные слова, а затем доходчиво объяснил рыцарям про террористов.

– И кто ж они такие, эти террористы? – поинтересовался Бык Рорхарт. – Демоны?

– Почему демоны – люди.

– И что же, сами-то они не падают?

– Кто?

– Да вот те, которые взрывают!

– Падают. Но они жертвуют собой ради того, чтобы убить всех, кто находится в самолете.

Рыцари недоуменно переглянулись.

– Они называют это войной, – пояснил Волчок.

– Стало быть, в тех самолетах летят вооруженные воины? – уточнил Гассель.

Волчок покачал головой.

– Нет. В них летят мирные жители. И без всякого оружия.

– Кто же станет жертвовать собой ради того, чтобы отправить на тот свет сотню мирных землепашцев? Это ты что-то путаешь, кузнец.

– А я уж было поверил, – разочарованно прогудел Бык Рорхарт. – Эх ты, трепло. А еще кузнец!

Волчок сообразил, наконец, что выбрал для своих цветастых пророчеств не совсем подходящую компанию, и смутился.

Что ж, понять логику террористической войны, направленной против мирного населения, суровые воины Средневековья, привыкшие к честным битвам, были не в силах. Разграбить какой-нибудь сарацинский город для них было в порядке вещей. Нажива есть нажива. Но воевать с мирными жителями ради самой войны – нет, этого они понять не могли.

Глядя на их возмущенные лица, Волчок и сам усомнился в разумности таких действий, хотя там, дома, считал терроризм вполне объяснимым, хоть и достаточно подлым способом ведения войны.

Некоторое время все молчали. Потом Бык Рорхарт посмотрел на жареную куриную ножку, которую все еще держал в руке. Пару секунд он раздумывал, а затем поднес ножку ко рту и откусил смачный кусок.

– Что касается меня, судари мои, – проговорил он, уминая мясо, – я бы никогда не пожертвовал своими потрохами ради того, чтобы отправить на тот свет сотню стариков, женщин и детей.

– Я тоже очень дорожу своими потрохами, – меланхолично заметил Флориан Печальный. – Они для меня дороже любых других потрохов, даже вымоченных в кислом вине и приготовленных со специями.

– А я себе дорог весь, целиком! – воскликнул коротышка Гассель, свирепо вращая глазами. – И если даже кто-то пожелает отрезать мне мизинец левой руки, я вцеплюсь ему зубами в горло и перекушу его, как перекусывают куриную косточку.

Сравнение с куриной ножкой пришлось Быку Рорхарту по нраву, и он с уважением посмотрел на пылкого коротышку.

А Флориан Печальный отпил глоток вина, погонял его во рту, проглотил, а затем сказал:

– Давайте поговорим о деле. Пастор Нейреттер объявил, что разбойники нападут на деревню со дня на день. Он якобы видел это во сне.

– Пастор Нейреттер – человек серьезный, – откликнулся Бык Рорхарт и тоже отхлебнул вина. – Да и Адский лес – место неприятное, – добавил он затем. – Будучи в городе, я слышал про него много жутких рассказов. Люди поговаривают, что в самом сердце Адского леса есть расселина, ведущая прямо в ад.

– Я бы сказал, что это чушь, если бы сам не встречал демонов, – заявил коротышка Гассель. – Два года назад одна бесовка облила меня хлебным вином и подожгла. Не случись рядом полного ведра воды, не сидел бы я сейчас с вами.

– Демоны существуют, – подтвердил Волчок. – Я уже говорил вам, что расправился с двумя в лесу.

Бык Рорхарт усмехнулся и пробасил:

– А вы, судари мои, обзывали меня «сказочником». Наш доблестный кузнец – вот кто настоящий сказочник.

Волчок пожал плечами:

– Хотите – верьте, хотите – нет, но это так.

– Думаю, демоны, выползшие из адской расселины, сожрали души разбойников и вселились в их тела, – предположил Флориан Печальный. – Демоны сильнее людей, однако тела разбойников – не самый подходящий материал для войны. Разбойники привыкли нападать исподтишка. В честном бою каждый из нас стоит двадцати лесных головорезов.

– Это так, – согласился, хмуря брови, Гассель. – Но знаем ли мы, сколько именно разбойников промышляет в этих лесах?

– В городе поговаривают, что разбойников не больше двух или трех десятков, – пробасил Бык Рорхарт. – Нас с вами трое. Плюс – этот молодой кузнец, который убивает демонов одним своим взглядом. – Рыцари ухмыльнулись. – Да еще есть один местный страж по имени Отто.

– Неприятный человек, – поморщился Флориан Печальный. – Когда мы приехали, он оглядел нас мрачным взглядом, а затем скрылся в своем доме и до сих пор не выходил.

– Должно быть, этот смерд не любит рыцарей, – процедил сквозь зубы коротышка Гассель.

– Но он владеет мечом и будет нам полезен, – спокойно заметил Флориан Печальный. – Поэтому прошу вас, мой друг, не ссорьтесь с ним и будьте терпеливы.

– Почему вы говорите это мне? – недовольно проворчал Гассель.

– Потому что ваш пылкий нрав подобен огневому зелью. Одна маленькая искорка раздражения способна разжечь неистовый костер.

– Это верно, – согласился Гассель, вдруг смягчившись. – Я такой.

Волчок заметил, что на рыцаря Флориана неистовый коротышка смотрит благосклонным и уважительным взглядом. Должно быть, печальный рыцарь нравился ему своим спокойствием и рассудительностью.

– Каждый из нас стоит десяти разбойников, – пробасил Бык Рорхарт самоуверенно. – Кроме того, у нас много оружия. Мечи, протазаны, копья… Да что там мечи – у нашего доблестного Гасселя есть целых два мушкета! – Рорхарт покосился на коротышку и усмехнулся. – Не знаю, правда, как он их подымет при такой-то невеликой комплекции.

– Придержи язык, громила, – прошипел Гассель, яростно сверкнув глазами. – Если понадобится, я подниму даже тебя, но лишь затем, чтобы швырнуть в ближайшую грязную лужу.

По лицу Быка пробежала тень, и он крякнул в огромный кулак.

– Вот уж воистину, чем меньше блоха, тем больней кусает, – пробормотал он тихо, но так, чтобы коротышка Гассель услышал его слова.