— Даурбей! Я начинаю сердиться! По-настоящему! Решать семейные дела простолюдинов — недостойное моего положения дело!

— Умоляю, смирите свое нетерпение, мой повелитель, я не сказал еще самого главного. Девы вовсе не простые простолюдинки и даже не жительницы Дугрея. Они прибыли из столицы магов, но перед этим побывали во владениях кайсамского хана.

— И он их так просто отпустил? — Во взгляде Ахангера впервые за весь разговор зажегся неподдельный интерес.

— А он и не знает про их визит. Зато в курсе его придворные маги, которых старшая из наших милых гостий избавила от всех ценных амулетов.

— Тогда нам пора приказать копать им могилки.

— Могилки пригодятся каждому, кто осмелится оскорбить этих девушек. Однако сами они попытаются защищаться только в самом крайнем случае. А вот четверо темных магистров, пытающихся разыскать женщин, убьют за них любого. Старшая из дев — жена темного магистра Изрельса и сестра магистров Кадерна и Тодгера, а младшая — принцесса Лирского королевства и невеста того же Тодгера, придворного мага ее отца.

— Продолжай! Похоже, твоя игра начинает меня интересовать… — Султан приподнялся на локте, подвинул ближе блюдо с винной ягодой, бросил одну в рот, пожевал и вдруг с подозрением осведомился: — А откуда ты все это знаешь, ведь девы появились у ворот совсем недавно?

— Я же темный маг, — скромно опустил длинные ресницы Даурбей. — И у меня много друзей в Айгорре. И среди них сыскари из столичных агентств — иногда они выполняют мои задания, иногда делятся любопытной информацией, не бесплатно, конечно, но она того стоит. Так вот, Изрельс нанял лучших сыщиков, чтобы найти двух женщин и мага Тодгера, своего бывшего ученика. Сорока шепнула на ухо — между ними была ссора и даже драка, они разнесли половину столичного дома старшего магистра. Но потом помирились и даже сходили вместе в салон, который Летуана, жена Изрельса, купила всего за пару часов до этого. Теперь оба щеголяют несмываемыми узорами на лицах, но злые языки утверждают, будто такие у них по всему телу, и это украшение стремительно входит в столичную моду. Салон Летуаны работает круглые сутки, а сама она, как сообщил в последнем письме мой друг из агентства, отправилась в гости к одному из старых друзей, своему бывшему жениху, и он тут же за очень неплохую сумму продал обеих дев агенту кайсамского хана в так называемые заложницы и тотчас отправил на остров Наслаждений.

— Ты знаешь имя этого подлеца? — нахмурившись, поднял одну бровь султан.

— Да. Изрельс его вычислил и дал задание сыщикам искать не покладая рук. А пока ищет коллегу сам. С ним оба брата Летуаны и примкнувший к ним придворный маг хана.

— Так кто это?

— Рандолиз.

— Вот как! Значит, мы будем играть на стороне беглянок? И никакими сведениями с их мужьями и братьями делиться не будем?

— Вот заключим с девами договор и решим — выдавать понемногу правду или направлять их на ложный путь.

— Я бы выбрал ложные пути, — мечтательно и хищно облизнулся султан. — Тогда игра будет длиннее!

* * *

— Ну и куда у тебя были привязки на амулете переноса? — едва оказавшись в кабинете шурина, приступил к допросу Изрельс.

— Сядь, выпей вина или лимонаду и успокойся, — огрызнулся Кадерн. — Как будто сам не знаешь, куда может понадобиться срочно попасть темному магу. Могу сказать, самый безобидный путь там — домой, к родителям. Ну, еще к друзьям и коллегам, ближайшим и дальним правителям. А есть проходы и в болота кикимор, в море русалок, в дриадские леса и овраги оборотней. И даже на Пылающие острова.

— Темный свет, а к драконам-то тебе зачем? — поразился Тодгер.

— А они не люди? Вернее… разумные существа. И, как у всех разумных, у них три проблемы — где заработать, как потратить и что делать с детьми.

— Интересно, — прищурился Изрельс и покосился на ученика.

— Ничего особого. Мальчик подрос и пожелал посмотреть мир. Ну и удрал, хотя у них запрет на переходы в нашу сторону. Но для бурлящего энергией юного дракона преград не существует. А едва оказавшись в небольшом городке, пустился в разгул. В результате — три ошпаренные девицы. Оказывается, никто не объяснил детинушке, что люди могут и не перенести слишком горячих объятий. Вот и пришлось мне лечить красоток и возвращать беглеца… Теперь его родичи доверяют мне деликатные поручения.

— Завидую, — коротко признал Изрельс. — И сразу вопрос — ты не имеешь с ними связи? Предупредить на случай, если Лета туда угодит.

— Мне другое непонятно, — подозрительно уставившись на старшего брата, задумчиво поинтересовался Тодгер, — а почему твой амулет может взять первый встречный?

— Глупый вопрос, — отрезал придворный магистр кайсамского хана. — Подумай сам — что ты сказал? С каких это пор Летуана для меня — первая встречная? Это в тебе полудетская ученическая бдительность еще жива, и я могу только поблагодарить Изрельса за то, что вбил ее в тебя. Иначе очень трудно удержать учеников от безумств и ошибок, иногда фатальных. Но поверь, взрослея, все маги начинают понимать, как глупо считать врагами всех подряд. И непременно делают допуск к своим вещам для взрослых и рассудительных членов семьи. На самый крайний случай. Возможно, эта мера спасет кому-то жизнь или счастье.

— А мне… — осторожно заикнулся юный магистр и смолк, отвернувшись в сторону окна.

— Тебе я дал допуск ко всем личным и привязанным амулетам, — помолчав, коротко усмехнулся Кадерн, — сразу после того, как познакомился с твоим колючим кустом. Это было очень оригинальное решение.

— Правда? — слегка покраснев, смутился маг. — Спасибо, Кади.

— Не благодари. Когда-нибудь поймешь, что нет ничего ближе и надежнее своей семьи.

— И жены, — упрямо стиснул губы младший брат.

— Жена — тоже семья, если она, конечно, любящая и преданная, — согласился Кадерн и задумчиво добавил: — А та синеглазая пока еще, насколько я понял, в любви тебе не признавалась.

— На что это ты намекаешь? — сузил глаза Тодгер.

— Ни на что. Просто предупреждаю: при мне ни у одного из вас не получится к чему-либо принуждать мою сестру и ее ученицу. И потому дальше вы и шагу без меня не сделаете, и я сейчас не шучу. А чтобы желания пошутить у вас не появилось, дадите мне клятву на моей книге заклинаний. Иначе я не открою ни одного из тех шестнадцати мест, куда можно попасть с моего амулета.

— И ты еще говорил про родственное доверие!

— Говорил и могу повторить. Но это не значит, что в угоду одному родственнику я позволю ему издеваться над другим, особенно более слабым!

* * *

— Еще два часа…

— Чего два часа? — нахмурилась Лета.

— Два часа потерплю, и мне будет все равно, есть в этой воде какое-то зелье или нет.

— Есть.

— А откуда ты знаешь?