Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Альфэй переживала, что в её мире Сибилл устроит беспорядки, а они случились из-за её безалаберности!
Слёзы, смешанные с водой, всё лились и лились, не желая останавливаться. Отголоски мира больно били в самое сердце.
Против тигров объединились четыре племени зверолюдей. Чёрный охотник требовал полного уничтожения. И если поначалу его не поддерживали, то чем дольше длилась война, чем больше воинов погибало, тем больше к нему прислушивались. Тигры оказались непростыми противниками, но даже это их не спасло, если бы не Сибилл.
В истории мира его запомнили как Заговаривающего небесный огонь. Эта война на выживание полностью перековала её демона. А ведь когда-то Сибилл плакал из-за тигрёнка, которого хотели убить, и старушки, которую изгнали из общины. Альфэй называла его нытиком и не подозревала, какие сложные решения он будет принимать в будущем, каким безжалостным станет ради тех, кто нуждается в его защите.
Под конец четырёхлетней войны тигры установили полное господство над миром.
Красавица и Весельчак всё же выжили, но по сравнению с ужасающим количеством жертв даже это служило слабым утешением. Тошнотворные картины всё ещё мельтешили перед внутренним взором, намертво отпечатавшись в памяти.
Альфэй еле дошла до постели и, упав на неё, словно выключилась, разом и без перехода, провалилась в глубокий сон без сновидений.
Утром в тяжёлой голове царил полный штиль. Испуганные мысли замолкли. Ни о каком посещении Золотого павильона не было и речи, наставник Ли, увидев её в таком безнадёжном, несобранном состоянии, не стал бы ничего слушать.
Призвав посланника, Альфэй отправила его за Ежаном.
— На этот раз я удостоился чести быть первым, кого ты захотела увидеть по возвращении на Небеса? — он появился так быстро, словно ждал приглашения с их последней ночи, когда она выгнала его прочь, не позволив остаться до утра.
Игривый настрой и дразнящая улыбка мигом сменились озабоченностью, когда Ежан увидел её. Альфэй вдруг вспомнила, что даже не посмотрела на себя в зеркало после обратной трансформации.
— Я так плохо выгляжу? — озаботилась она своим внешним видом.
— Эм… — замялся Ежан, подтверждая её худшие опасения. — Я, пожалуй, заварю нам чай.
Альфэй поспешила в ванную комнату, чтобы как следует рассмотреть своё взлохмаченное, бледное отражение с потухшим взглядом. Кое-как запахнутый халат довершал неприглядную картину. Приведя себя, насколько было возможно, в подобающий богине вид, она вернулась к хозяйничавшему в её отсутствие Ежану.
— Так, что у тебя стряслось? — спросил он, передав ей пиалу с горячим чаем.
Руки Альфэй задрожали, расплёскивая чай, и Ежан выхватил пиалу, отставив ту на низкий столик.
— Что-то случилось в твоём мире? — он подсел и обнял за плечи, укрыв её спину своим широким рукавом.
Ощущение того, что за неё переживают, что она не безразлична, окончательно сломило Альфэй. Оказывается, до этого она ещё сдерживалась, когда плакала, а вот теперь её прорвало по-настоящему.
Ежан растерянно застыл, но быстро опомнившись, перетащил Альфэй к себе на колени и заключил в полноценные объятья, позволяя укрыться от всего страшного и горького, что случилось в её третьем мире.
Альфэй потеряла счёт времени, пока Ежан убаюкивал её, как маленькую, ласково поглаживая по вновь растрёпанным волосам, и отпаивал успокаивающим чаем.
— Я ошиблась. Из-за меня началась война, и многие погибли, — на этот раз по щеке скользнула только одна слезинка.
— Ты такая осторожная и последовательная, что в твою ошибку едва верится.
— Это всё из-за сердечного демона! Я так боялась, что он снова ко мне прикоснётся. Опять выпьет все силы, что ни о чём кроме бегства думать не могла, — сжала кулаки Альфэй.
Сознание, выбрав виновного, успокоилось. А с плеч Альфэй словно исчез немилосердно давящий груз.
— Сердечный демон? Он пил твою силу? — резко втянул в себя воздух Ежан, ему не нужно было объяснять насколько это опасно для бога.
— Я… Всё из-за течки. Ещё и мир зверолюдей. Демон оказался единственным, кого я знала как человека и… прости, — несмотря на то, что они с Ежаном договаривались о том, что романы и интрижки в сотворённых мирах допустимы и не помешают их отношениям, Альфэй всё равно чувствовала себя виноватой.
— Ты не говорила раньше, что в твоих мирах объявился демон. Когда это случилось? — Ежан сделал вид, что измена — не стоящее его внимания дело, и она была ему благодарна.
— Он появился сразу, — позволила втянуть себя в обсуждение и увести тему Альфэй. — Думаю, когда я создавала первый мир, часть энергии ушла на сотворение этой сущности. Демон сожрал божественной энергии столько же сколько мне потребовалось для сотворения мира и потом продолжил тянуть мои силы.
Ежан шумно выдохнул и зажмурился, словно сдерживая слёзы или боясь показать свои эмоции.
— Я сама виновата. До последнего момента не могла распознать сердечного демона, а потом попыталась с ним сражаться, угрожала уничтожить… — призналась Альфэй.
— И ты всё ещё жива? — резко распахнул глаза Ежан.
— Ну… — замялась Альфэй, не зная, как объяснить, что её демон всё же не полный отморозок. Вообще-то Сибилл до обнаружения его сущности был ранимым, нежным, зависимым от неё ребёнком.
— О… Так он одержим тобой? Впрочем, такова суть всех демонов. Главное не позволять схватить себя и заточить в сотворённом мире. Сильный демон очень опасен.
— Поверь, я в курсе, — вздохнула Альфэй.
На этот раз секс с богом показался не столь фееричным. Возможно, сказался стресс и усталость. Зато Альфэй нашла в объятьях Ежана главное — нежность и утешение, в которых так нуждалась сейчас. Он больше не расспрашивал её и ни в чём не обвинил, просто был рядом в самое тяжёлое время и делился своим теплом, которое словно выдуло из души самой Альфэй.
После встречи с Ежаном, она достаточно пришла в себя, чтобы появиться в Золотом павильоне.
— Наконец-то. Поздравляю, стажёр А, мир вышел что надо. Ошибку с финальным внушением ты навряд ли совершишь ещё хоть раз, — сказал наставник Ли, когда Альфэй передала ему видение последнего сотворённого мира. — А вот сердечный демон — это намного хуже. Как думаешь, какие твои черты и желания он воплощает?
— Ранимость, эмоциональность, мягкость, зависимость, желание красоваться и флиртовать, — не задумываясь, перечислила Альфэй.
— Что же очень хорошо. Первый шаг в работе с сердечным демоном, осознать, что он собой олицетворяет, чему в себе ты не даёшь места и жизни. Следующий будет сложнее. Необходимо
