так считаете, первым секретарем ЦК мы рекомендуем товарища Гусарова, вторым - товарища Игнатьева и секретарем по пропаганде товарища Иовчука.

Когда все ушли, Сталин задержал Пономаренко.

За судьбой этого руководителя он следил давно, еще с того момента, когда молодой Пономаренко осмелился вступить в перепалку с Георгием Маленковым по поводу издания научно-технической литературы, настояв на выпуске учебника по металлургии буржуазного автора. Ему импонировали интеллект Пономаренко, его смелость и умение отстаивать собственную позицию. Знал, что Никита Хрущев всячески старается воспрепятствовать его дальнейшему продвижению, не брезгуя никакими методами, и даже сталкивал их иногда лбами, всегда отдавая предпочтение молодому Пономаренко. В конце жизни вождя, после того как был осужден и расстрелян по «ленинградскому делу» заместитель Председателя Совнаркома, академик Николай Алексеевич Вознесенский, которого Сталин однажды назвал своим возможным преемником, стали даже поговаривать о том, что именно Пономаренко он прочит теперь на свое место. Так ли это, теперь можно лишь гадать, но бесспорно, что Сталин высоко ценил и доверял Пантелеймону Кондратьевичу.

- Не переживайте, товарищ Пономаренко. Мы высоко ценим вашу работу и хотим использовать в новом качестве. А пока я прошу непродолжительное время остаться в республике. Вы прекрасно знаете Белоруссию. Помогите новым товарищам быстрее войти в курс дела.

Пономаренко вернулся в Минск и до мая 1948 года проработал Председателем Совета Министров республики, после чего был отозван в Москву и избран секретарем ЦК ВКП(б).

Несколько слов о выдвиженцах Сталина, поскольку сегодня их имена мало о чем говорят широкой аудитории.

Николай Иванович Гусаров - русский. Судя по всему, Сталин боялся проявления националистических настроений и старался в ставить во главе республик местных политиков. В годы Великой Отечественной воины работал на Урале, был первым секретарем Пермского обкома партии. Со второй половины сороковых годов - ответственный инструктор ЦК ВКП(б). По отзывам, отличался простотой, непосредственностью, отсутствием заносчивости. Таким оставался он и на посту руководителя Белоруссии. Не раз видел его на волейбольной площадке, где он играл с рядовыми комсомольцами. За неудачную подачу или прием мяча мог выслушать от них и нелицеприятные реплики. Однако реагировал спокойно, без амбиций.

Семен Денисович Игнатьев вошел в историю страны как личность весьма одиозная. Выходец из бедной крестьянской семьи, он быстро сделал партийную карьеру. Перед назначением в Минск занимал пост первого заместителя начальника Управления по проверке партийных кадров ЦК ВКП(б). Дальнейшая его судьба оказалась более драматичной. Был министром МГБ, именно при нем раскручивалось знаменитое «дело врачей». После смерти Сталина буквально один месяц побыл вторым секретарем ЦК КПСС. По инициативе Берии подвергся опале, едва не лишился партийного билета. Закончил свою карьеру на второстепенных партийных должностях.

Михаил Трифонович Иовчук - выходец из Белорусии, родился в Кобринском районе. Доктор философские наук, член-корреспондент Академии наук СССР. В 1941-1947 годах - в Управлении пропаганды и агитации ЦК ВКП(б). Личность противоречивая. Одни считали его талантливым ученым, другие, напротив, прощелыгой; поговаривали, что не сам писал все свои труды. Не думаю, что это так. В его эрудиции и ораторском мастерстве мог убедиться лично. Однажды в разговоре с ним я, процитировав Ленина, ошибочно сослался не на ту работу. Надо было видеть изумление в глазах Иовчука. Не знать марксистско-ленинское наследие он считал кощунством.

Несмотря на то, что каждый из этих руководителей обладал несомненными достоинствами, откровенно говоря, их вклад в развитие республики был незначительным. Экономический и культурный расцвет Белоруссии связан с именами других политиков...

Конец 1947 года ознаменовался событием, которое сказалось на жизни всех советских людей. 15 декабря, в понедельник, в «Правде», «Известиях», а в БССР - в «Советской Белоруссии» и «Звяздзе», было опубликовано постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП (б) № 4004 за подписью председателя Совета Министров СССР Сталина и секретаря ЦК ВКП(б) Жданова о денежной реформе и отмене карточной системы. В результате ее осуществления государственные розничные цены в 1948 году сократились на 17 процентов, а рыночные - более чем в три раза. Вот тут, пожалуй, будет уместным вспомнить знаменитую сталинскую фразу: «Жить стало лучше, жить стало веселее!»

Обмен старых денег на новые длился неделю - с 16 до 22 декабря. Ажиотажа не наблюдалось. В БССР открыли 1.700 обменных пунктов, подготовили более 7 тысяч кассиров и специалистов банков и почтовых отделений. Правда, не обошлось и без попыток нагреть на этом руки. Сохранить в тайне сроки и условия реформы, конечно же, не удавалось. Некоторые чиновники раньше времени открыли заветные инструкции и ознакомились с ними. Узнав правила обмена, быстренько понесли свои личные сбережения в сберкассы или стали делить крупные вклады на несколько мелких. До трех тысяч деньги менялись 1 к 1, свыше трех - 2 к 3, и чем крупнее вклад, тем больше пропорция обмена. В архивах хранится отчет белорусского министра финансов Куликова секретарю ЦК КП(б)Б Николаю Гусарову. На документе резолюция Гусарова красным карандашом: «Работников, рассекретивших государственную тайну, надо снимать с постов и строго наказывать. Проведите срочно расследование». Министерства внутренних дел СССР и БССР провели очень тщательное расследование и буквально через несколько дней проштрафившиеся руководители были сняты со своих постов. Некоторые из них угодили затем за решетку.

Больше всего, конечно, людей радовала отмена карточной системы. Кстати, продукты и товары перед реформой придерживались торговлей для создания товарного запаса, чтобы в первые дни, 16, 17 декабря, покупателей в магазинах не встречали пустые прилавки.

Чтобы читатели смогли лучше представить значение этого события, приведу цены на наиболее ходовые продукты питания после отмены карточек. Напомню: они были едиными по всей стране. Изменение цены даже на одну копейку производилось только по решению союзного правительства. Итак, в конце 1947 года стоили:

Ржаной хлеб (1 кг) - 3 рубля;

Молоко (1 литр) - 3-4 рубля;

Пшеничный хлеб (1 кг) - 4 рубля 40 копеек;

Пиво «Жигулевское» (0,5 литра) - 7 рублей;

Гречневая крупа (1 кг) - 12 рублей;

Судак мороженый (1 кг) - 12 рублей;

Яйца куриные (10 шт.) - 12-16 рублей;

Сахар (1 кг) - 15 рублей;

Масло подсолнечное (1 литр) - 30 рублей;

Водка «Московская» (0,5 литра) - 60 рублей;

Масло сливочное (1 кг) - 64 рубля;

Кофе (1 кг) - 75 рублей.

Зарплата большинства городского населения составляла 500-1000 рублей…

Работая секретарем райкома, я ощущал недостаток знаний. И при первой же возможности поступил на заочное отделение Высшей партийной школы в Москве. Программа была насыщенная, с углубленным изучением истории партии, философии и политэкономии социализма. Работы писать приходилось по ночам. Анна затем