общаги. Опоздал. Так стало обидно, даже заплакать захотелось. Ведь те десять минут, что ехал в такси, такого уже успел себе нафантазировать. И свадьбу свою с Настенькой, и её красавицу в белом платье, и как на руки сынишку своего новорождённого берёт представил, и даже как в институт поступает на строительно-архитектурный, и как квартиру покупает собственную, а Настя будто с большим животом рядом стоит, то есть уже второго малыша ждёт. Что ж, придётся возвращаться домой ни с чем. А завтра опять всё по-старому. Приподнялся Алишер с лавочки, вдруг слышит голос в голове: "Рано сдаёшься! Действовать надо! Торопись, думай. Ты ж мужик! Мозги включи! Из под земли Настю достань! Ты сможешь!" Алишера будто током ударило. Вроде его это собственные мысли, а будто приказывает кто-то. И вправду, что это он так быстро сдался? Вон как дед Егор за жизнь на войне боролся! А бабушка та, что его и других деток спасла? Им-то сложнее было, чем ему сейчас, и то не сдались.

Сел опять Алишер на скамейку. Во рту пересохло от волнения, ещё какой-то пьяница рядом увалился, и перегаром завоняло. Терпеть этого Алишер не мог, ну да ладно. Стал он рассуждать про себя. Так. Уехать Настя не могла. Не к кому. Значит она легла в больницу, чтоб сделать аборт. Вчера был праздник, девятое мая. Выходной. Значит, сегодня её положили. Скорее всего, аборт она ещё не сделала. Он вспомнил, как лежал сам в больнице со своим животом. В первый день у него только анализы брали, обследования делали. Значит и Насте не могли в первый же день сделать операцию. Завтра, наверное, сделают. О, Аллах! Надо спешить! Но как найти ту больницу, где Настя лежит? Алишер достал сотовый телефон и включил интернет. Долго рылся, искал информацию о больницах города. Кошмар. В городе было десять стационаров! Выяснил, что четыре из них чисто терапевтические. А в остальных есть отделение гинекологии. Это что же? Придётся все шесть больниц объехать? Ночи не хватит! Да и разговаривать с ним вряд ли захотят. Уже итак почти десять вечера! От отчаяния Алишер схватился за голову. Он и не заметил, как последние несколько минут говорил вслух. Пьяница, мужик неопределённого возраста, повернулся в сторону Алишера и сфокусировал взгляд на его лице.

– Друг, добавь пять рублей, а? На пивко, пожалуйста, – пробурчал он еле внятно. А я тебе подскажу, где роддом.

– Какой роддом? Вот тебе десять рублей, больше у меня нет мелочи.

– Ну какой, такой… – продолжал бухтеть пьяница, как бы между делом пряча в карман Алишерову десятку. – Спасибо, брат. Ты чё-то болтал: "Больница, больница, гиконе…, гинконе… " Тьфу ты, блин! Гинекология! О! Вот слово а… Знаю я, где эта гин-, гине-… Бля, короче, где бабы лежат.

Алишер уже готов был зацепиться за любую соломинку. Он посмотрел на мужика и сказал разочарованно, но с капелькой надежды в голосе:

– Я и сам знаю, где лежат! Но их шесть больниц. А в какой из них лежит моя девушка как мне узнать? Мне срочно надо!

– А чё она сама тебе не сказала? – продолжал пьянчуга заплетающимся языком. – Ну позвони ей и узнай.

– Да не берёт она трубку! – взвился Алишер. – Я чё, сам не знаю, что звонить надо? Не берёт трубу она.

– Ну утром позвони.

– Поздно будет. Она на аборт легла, а я не хочу этого!

Мужик сделал задумчивое лицо. Алишер заметил, что ему лет сорок пять на вид. И что одет он вполне неплохо, не как БОМЖ прям совсем. Видимо, просто опустившийся тип. Нечёсаный, одежда несвежая, но не драная, как у бездомных. И вот, этот человек сделал последний глоток из пивной банки, два раза икнул и изрёк:

– А… Понял. Так это тебе в девятую городскую надо, небось.

– Откуда знаешь?

– Знаю. Мою Ленку там два раза чистили. И бывшую Оксанку тоже туда клали на аборт.

– Что-что делали?

– "Чистили". Так врачи аборт называют. Или бабы так придумали, не знаю. Но моя, как залетит, так мне давай мозг выносить: "Гони бабло, на "чистку" надо ложиться".

Алишеру стало муторно от этого мерзкого слова. Он уже итак в полной мере осознал весь ужас того, что предстоит пережить его любимой. Ещё этот тип добавил масла в огонь. Но, тем не менее, попытка – не пытка. Поедет он в девятую.

Не теряя времени, сказав "спасибо" мужику на лавке, Алишер снова вызвал такси уже по телефону. До девятой больницы ехали минут пятнадцать. Потом ещё столько же времени Алишер искал нужный корпус. Спасибо, удалось обмануть сторожа, сказав что привёз лекарства жене, и его пустили на территорию. Зайдя в приёмный покой корпуса, где находилось гинекологическое отделение, Алишер сразу направился к столику, где сидели две дежурные медсестры.

– Извините, пожалуйста, – обратился запыхавшийся Алишер к девушкам в белых халатах. – Мне надо узнать, поступала ли сюда в женское отделение одна девушка.

Медсёстры переглянулись.

– Вы как сюда прошли? – спросила одна из них, оглядев парня с ног до головы из-под очков. – Посещения давно закончились. Уже больные все спят. Половина одиннадцатого. Завтра приходите.

– Девушки, вы не понимаете. Мне мою невесту забрать отсюда надо.

– Ну раз она в больнице лежит, значит болеет, наверное. Куда Вы её на ночь глядя? Молодой человек, идите, а…

– Она как раз здорова! – Алишер изо всех сил пытался сделать жалостливое, умоляющее лицо. – Пожалуйста, посмотрите по списку, лежит здесь она или нет.

– Марин, я поняла, – вступила в разговор вторая медсестра, женщина лет тридцати, – девушка на аборт легла, да?

– Да-да! Вчера легла. Не знаю в эту больницу или другую. Но мне её очень надо найти.

– А, ну если на аборт, то сюда. В городе только у нас с беременностью малого срока кладут. В восьмёрку после двадцати недель берут, в пятой и четвёртой с высокими рисками, а в Областную и Железнодорожную и подавно просто так не возьмут. Как фамилия?

– Илларионова Анастасия. Девятнадцать лет.

Медсестра полистала журнал и нашла:

– Да, вот. Илларионова А. К, 1997 года. Второй этаж, двести седьмая палата.

– Ой, спасибо, вам, девушки. Можно я к ней пройду? – у Алишера от предвкушения скорой встречи с Настей сердце заколотилось как бешенное. Как будто он её не четыре дня, а четыре месяца не видел.

– Нет, сейчас нельзя. Все спят.

– Ну пожалуйста, очень надо.

– Ладно, сейчас у доктора спрошу, – сказала медсестра Марина. – Николай Сергеевич! Идите сюда на минуточку!

Из соседнего кабинета вышел пожилой доктор. Вид у него был настолько уставший, что Алишер