Наталья достала из холодильника промерзшую бутылку, со стуком, отдельно, поставила ее перед мужем.

– Ну, за Натаху!

– И мне… – потянулся к бокалу матери младший.

– Куда тебе… Это вино! – дернула Фелица Юрьевна Никитку за рукав. – Ишь, молодой, да ранний… Вот, сок пей.

– За тебя… – Даша чокнулась с сестрой.

– Умница ты моя… – Борис потрепал жену по волосам. – Голова!

Даша переводила взгляд то на одного из супругов, то на другого. Еще недавно Борис с Натальей ссорились, ненавидели друг друга, и вот тебе – помирились.

– Даш, может, все-таки водочки хочешь? – подмигнул Борис, поймав ее взгляд.

– Борька, не спаивай мне сестру! – засмеялась Наталья звонким, совершенно счастливым смехом.

«Как быстро она все забыла… Кричала страшно, а теперь вот смеется. Раны, которые наносит ей любимый муж, заживают быстро, без следа, без воспоминаний… Хотя нет – они остаются у нее на лице, морщинами. Бедная, бедная Наталья. Бедные женщины! Бедная я…»

– Давай водки, – вдруг сказала Даша и потянулась за рюмкой.

– Смелая ты у нас… Одобряю! – усмехнулся Борис. Он тоже, надо сказать, несчастным не выглядел. Улыбался, был очень доволен, то и дело наклонялся к Наталье, трепал ее по волосам, делал благодушные замечания детям… Настоящий глава семьи. Царь! – Ну, за мою женушку, самую лучшую в мире…

Все чокнулись, выпили. Водка обожгла горло, Даша закашлялась. Борис с нескрываемым интересом наблюдал за ней.

– Лихо… Еще?

– Еще.

– Даш, не увлекайся! – предостерегла Наталья.

– И мне.

– Куда – тебе? Мал ты еще водку хлестать… Хочешь таким же алкашом, как Серега, стать?..

– Кстати, о Сереге… – Наталья взяла яблоко из вазы, откусила. – Ты была у них сегодня, Даш?

– М-мм… Да, забегала на пару минут.

– Воркуют голубки? – Борис принялся виртуозно, тонкими ломтями резать хамон – испанскую ветчину – деликатес, тоже привезенный Натальей в честь праздника.

– Они очень счастливы, – серьезно сказала Даша.

– Ну, дай-то бог… – иронично улыбнулась Наталья.

– Даш, после первой и второй… За любовь!

– Ты не веришь в то, что они могут быть счастливы? Варвара и Серега, в смысле… – нахмурилась Даша, опрокинув вторую рюмку. Она обращалась исключительно к сестре.

– Да как-то слабо… – вздохнула Наталья. – Ты же видела Серегу – какой из него муж! А твоя подруга…

– Что?

– Ты только не обижайся, но она показалась мне очень странной женщиной. Я, конечно, совсем не знаю ее, но… ее странность очень бросается в глаза. Очень… И дело даже не в том, как она одевается.

– А в чем?

– Мрачная мужеподобная тетка сорока лет, смолящая сигары… Видно же, она – старая холостячка, долго терпеть возле себя кого-то не сможет! Я, например, совершенно не представляю ее в роли матери…

– Эт-та точно… Даш, за детей! – воскликнул Борис. Он выглядел как-то странно – лицо было ласковым, голос – добрым, а синие глаза смотрели жестко, с холодной насмешкой.

«Он тоже ненавидит меня! – На Дашу снизошло внезапное озарение. – Он испытывает ко мне то же самое, что и я… У нас взаимное притяжение и… ненависть!»

Даша выпила третью рюмку. Тело у нее ослабело, ноги стали ватными, руки – непослушными (уронила на пол вилку), но зато разум приобрел поразительную ясность.

– Ну все, поели, и спать… – засуетилась Фелица Юрьевна. – Свет, Игорь… Никита! Прекрати баловаться… умываться и спать!

Дети по очереди подошли к матери, Наталья поцеловала каждого.

– Полностью согласна с тобой, Наталья… – продолжила прерванный разговор Даша, когда на кухне они остались втроем – она, сестра и Борис, усердно пластующий хамон. – И Сергей, и Варвара – именно таковы, как ты описала. Но! Но есть еще такая вещь, как драматургия.

– Интере-есно… – закивал Борис, кладя себе в рот тонкий ломтик ветчины. – Только ты поподробней давай. Мне про драматургию еще никто не рассказывал!

– Что такое драматургия… – Даша ненадолго задумалась. – Вот вы всерьез думаете, что есть черное и белое, есть плохие и хорошие, как в американском кино?..

– Все люди разные… – вяло пробормотала Наталья.

– Вот именно. А обращали ли вы внимание, например, что два вполне нормальных, приличных человека вместе живут, как кошка с собакой? Или наоборот: он – мерзкий тип, она – интересная интеллигентная женщина, но вместе они – дивно ладят…

– И что это значит? – Борис подлил Даше еще водки. Наталья исподтишка погрозила ему пальцем, Борис же послал ей воздушный поцелуй…

Даша все это прекрасно видела, но старалась не отвлекаться, чтобы не потерять мысль.

– В кино класса «Б» все просто: этот – злодей, этот – герой. Герой должен победить злодея, потому что злодей собирается уничтожить мир… Все просто и ясно. Или, например, мексиканские сериалы… Она – коварная мстительница, хочет зверски отомстить прекрасной героине и плетет чудовищные интриги… Но милые мои, для того чтобы обидеть кого-то или довести до самоубийства, необязательно быть злодеем! – Даша возвысила голос.

– Я пока ничего не понимаю… – пожал плечами Борис.

– Сейчас поймешь… Взять, например, пьесы Чехова. Все герои – прекрасные люди, любят друг друга, мечтают о лучшей жизни, но почему-то дико несчастны. Вешаются, стреляются, жизнь разбита… Почему?

Наталья попыталась скрыть зевок.

– …а потому, что все дело в драматургии. В сочетании характеров. Поселите вместе пессимиста и оптимиста – что получится? Они друг друга перестреляют… Или, например, он – бабник и гуляка. Будет ли счастлива с ним его жена?

– Если жене все до лампочки, то да… – сказала Наталья.

– Точно! И это будет комедия. А если жена – тонкая трепетная особа? – прищурилась Даша. – Она узнает о его изменах – пойдет и повесится… Это будет уже трагедия!

– А ведь правда! – усмехнулся Борис. – Я, кажется, начинаю догонять…

– Господи, как спать хочется… – пробормотала Наталья, потерла лицо руками, а затем улыбнулась. – Последнее время по два часа в сутки всего спала…

– Погоди, Натах… – Борис повернулся к Даше: – Но при чем тут Серега и Варвара твоя?

– А то, что их характеры сочетаются – удивительным, причудливым образом, но… Они, такие странные, нашли друг друга! – оживленно произнесла Даша. – Любовь с первого взгляда. Попадание в десятку. Чудо! Если б они не нашли друг друга, то что бы… что бы было бы?

– Что?

– А ничего! – довольно усмехнулась Даша. – Варвара продолжала бы жить одна, курить сигары, писать сценарии, водить хороводы с какими-то маргиналами…