В июле 1952 года Джо познакомил Мэрилин со своими многочисленными родственниками. На семейном обеде он вел себя так, что всем стало ясно: его намерения насчет этой красивой блондинки как нельзя более серьезны.

Вскоре он сказал Мэрилин, что хотел бы, чтобы она ушла из кино. "Выйдет так, словно мы оба бросили играть".

Мэрилин вспоминала: "Мне не хотелось отказаться от карьеры, а Джо больше всего желал именно этого. Он хотел, чтобы я была красивой экс-актрисой, как он был великим экс-игроком. Нам предстояло вместе двигаться в направлении заходящего солнца. Но я еще не была готова к такому путешествию. Ради Бога, ведь мне еще не исполнилось тогда и тридцати!"

Тем не менее Мэрилин двигалась к браку с Ди Маджио. По сути, над ней нависла та же угроза, что и в юности, в навязанном ей браке с Джимом Догерти. Но Джо она, в отличие от Джима, любила. И, можно предположить, его собственнические замашки, вопреки своим устремлениям, любила тоже. Жажда независимости боролась в ней с желанием всецело принадлежать своему мужчине. Не считая отношения к ее работе, Ди Маджио был практически идеальным "эрзац-отцом".

Однако иные почитатели Монро верят, что осенью 1952-го она едва не свернула с пути.

Автор книги "Жизнь и загадочная смерть Мэрилин Монро" Роберт Слэтцер уверял, что в течение долгих лет был близким другом актрисы и в течение двух суток — ее вторым мужем. Познакомились Боб и Мэрилин, но данной версии, еще в 1946 году.

"Хорошенькая девушка с прекрасной, надо добавить, фигурой, вошла через вращающуюся дверь, и эта дверь толкнула ее в спину так, что она уронила свою большую папку. Не такую, какие сейчас носят фотомодели или актрисы — с застежкой или молнией, а древнюю — обвязанную бечевкой. Когда папка упала, фотографии рассыпались, а сама девушка чуть не сломала каблук, вырываясь из двери. Я сидел там и пришел на выручку, помог ей собрать снимки. Пока она ждала, когда ее примут, мы успели обменяться телефонами. Мы договорились пообедать вместе в старом голливудском отеле "Plaza". Вот так начались отношения, длившиеся целых 16 лет".

Юный репортер и юная фотомодель быстро стали любовниками и делили некоторое время кров и постель. Все последующие годы Мэрилин часто звонила Роберту, чтобы поведать ему о своих переживаниях. Летом и осенью 1952-го она, по словам Слэтцера, постоянно жаловалась ему на придирки и ревность Джо Ди Маджио. И однажды Боб, чтобы как-то утешить подружку, увез ее на увеселительную прогулку в Мексику. По дороге Мэрилин, то хохочущей, то рыдающей, взбрело в голову, что, выйдя замуж за верного и надежного приятеля, она положит конец своим страданиям.

Парочка поженилась 4 октября, в субботу, в мексиканском городке Тихуана, и уик-энд молодожены добросовестно праздновали событие, заказав в номер уйму бутылок шампанского — любимого напитка Мэрилин.

Утром в понедельник Монро и Слэтцер вернулись в Голливуд, а вечером актрису и ее новоиспеченного супруга вызвал "на ковер" Дэррил Занук. Босс был предельно циничен: "В эту девушку мы вложили миллион долларов. Когда люди, особенно мужчины, видят ее в газетах или в кино, они представляют себе женитьбу или, по крайней мере, свидание с ней. Поэтому мы не хотим, чтобы она выходила замуж. Я считаю, вы должны серьезно подумать о том, что сделали. Мы как раз собирались снова заключить с ней контракт, а теперь это становится проблематичным"

К этому времени Боб и Мэрилин успели протрезветь. Они и сами уже подумывали, что совершили ошибку. Поэтому спустя два дня вернулись в Тихуану и уговорили судью, еще не зарегистрировавшего свидетельство о браке, сжечь документ.

Учитывая, насколько неоднозначно Занук относился к Мэрилин, уже его присутствие в качестве персонажа этой истории делает ее весьма сомнительной. Тем более что те же резоны никак не помешали браку Мэрилин с Ди Маджио.

Спото, один из авторитетнейших биографов Монро, считает Роберта Слэтцера самозванцем, который был близок с Мэрилин только в собственном пылком воображении и вообще встречался с ней лишь однажды, когда, пробившись к актрисе сквозь толпу прочих поклонников, упросил ту сфотографироваться вместе с ним на фоне Ниагарского водопада.

Но после выхода книги Слэтцера нашлись очевидцы — истинные или мнимые, — подтвердившие, что Мэрилин и Боб действительно были мужем и женой целый уик-энд. Так, Энтони Саммерс общался с актером Кидом Чисселом, якобы наткнувшимся по случайности на Слэтцера и Монро в Тихуане. Когда Кид опомнился от удивления, его попросили быть свидетелем на бракосочетании.

"Я ответил: "Да"… А Мэрилин добавила, что будет чувствовать себя лучше, если перед бракосочетанием сходит в церковь. Мы отправились в католический храм. Других церквей там не было. Боб и я остались стоять у дверей, а Мэрилин, прикрыв голову свитером, зажгла у алтаря свечи. Когда она освободилась, мы пошли к юристу. Его жена протянула Мэрилин цветок, они заполнили бумаги, а юрист оформил их брак. Тогда мы пошли покупать Мэрилин мексиканские сандалии, потому что кто-то забрал ее туфли, которые она сняла перед юридической конторой".

"Если эту историю Чиссел придумал, то он хорошо заучил ее, — заключает Саммерс. — Его воспоминания в малейших деталях совпадают с тем, что говорит Слэтцер".

Саммерс писал также, что у Ди Маджио были и другие соперники. Один из них — голливудский актер и будущий продюсер Нико Минардос. В интервью Саммерсу Минардос сказал, что его роман с Мэрилин — она первая заметила пригожего юношу на съемочной площадке "20th Century Fox" и попросила приятеля познакомить их — начался весной 1952-го и длился около семи месяцев.

"В то время я был совсем молодым щенком, — говорил Нико, — а она была такой прелестной девушкой. Одной из самых красивых девушек, каких я когда-либо видел. Когда по утрам она просыпалась без грима, то была просто ослепительна. Она была умна — вернее, обладала больше природной сметливостью, чем глубоким интеллектом, — такое чувственное дитя, и в то же время грязная подстилка. Но все же я любил ее. Я был очень молод". Ему едва сравнялось 20, и он недавно приехал из Афин. Мэрилин вскоре должно было исполниться 26.

По словам Минардоса, намерения Мэрилин были серьезны — пожалуй, куда серьезнее, чем его собственные. Она приводила его в гости к друзьям на семейные праздники и обращалась с Нико так, будто он был ее женихом. Она заговаривала о браке. Она заставила молодого человека позвонить его родителям в Афины и дать ей трубку. И ошарашила почтенную греческую чету признанием: "Я хочу родить от вашего сына ребенка".

Однако для Минардоса Мэрилин была уже слишком знаменитой, слишком много значила сама по себе, хотя и не была никогда ни самодостаточной, ни самоуверенной. Нико не хотел стать "мистером Монро". Это его жена должна была удовольствоваться ролью "миссис Минардос".

Несмотря ни на что, Рождество 1952 года Мэрилин отпраздновала вдвоем с Джо Ди Маджио — и затем говорила, что это было лучшее Рождество в ее жизни. Незадолго до этого актриса начала сниматься в картине "Джентльмены предпочитают блондинок". Том самом фильме, из которого все мы узнали, что бриллианты — лучшие друзья девушки.