– Твоё имя. Эйс. Ты перешёл черту, и теперь всё, что происходит с тобой интимней, чем было раньше, – она красноречиво переводит взгляд на мои бёдра, и я смотрю туда же. Почему у меня так выпирает ширинка? Чёрт! Чёрт, так вот откуда эта боль. Я возбудился?

– Неплохо, но в следующий раз держи захват немного дольше. Надавливай не на щитовидку, а прямо под подбородком. Так ты перекроешь кислород только частично, он не будет поступать в головной мозг и приведёт быстрее к полуобморочному состоянию. Именно в этом случае следует расстегнуть брюки, достать член и трахнуть. Как только головка войдёт во влагалище, отпусти горло и ты увидишь неподдельный оргазм. Интересно, правда? – Недоумённо смотрю на неё, а она с такой радостью делится этими извращениями.

– Я…

– Ничего, это нормально. Не бойся. У тебя эрекция, но я не сделаю ничего, чтобы ты завершил начатое, потому что я отказываю тебе в любом случае. Это был опыт для меня. В который раз убеждаюсь, насколько отвратительно быть женщиной, – она кривится и подходит к зеркальному столику. Её рука опускается под столешницу, и она нажимает на кнопку.

– Не волнуйся, я попросила Кьяру принести тебе холодной воды. Это успокоит тебя, – стоя ко мне спиной, объясняет она.

Я не в силах собраться, эта боль, кажется, заполонила собой каждую молекулу моего организма. Она стала главной в моей голове, как и давление, распирание и жар. Он с каждой секундой набирает обороты. Я не могу дышать, паника скрючивает меня изнутри, а жажда чего-то странного превращает моё зрение в покрытый алой пеленой экран.

– Теперь я могу поблагодарить тебя за то, что ты пришёл вчера. Понимать, что ты слабее мужчины, так оскорбительно. Каким бы боевым искусством я ни обладала, мужчина твоей комплекции или же Ларка, может причинить мне увечья. Я ждала тебя вчера, надеялась, что ты появишься. И теперь я благодарна тебе за всё, – Бланш поворачивается ко мне, а мой взгляд прикован к её спокойно бьющейся вене на шее.

За дверью раздаётся стук, и она, улыбнувшись мне, направляется к выходу. Без слов она открывает дверь и забирает поднос с бутылкой воды и двумя бокалами.

– Она закрыта, без повреждений и примесей. Я не хочу тебя отравить, сейчас моя задача помочь тебе справиться с первым осознанным возбуждением, – монотонно произносит Бланш и открывает бутылку. Наливает воду в бокал и, приблизившись ко мне, протягивает его.

– Пей, Эйс, – она берёт мою руку и вкладывает в неё прохладное стекло.

Подношу к губам и принюхиваюсь. К чёрту всё. Залпом выпиваю воду и могу вдохнуть полной грудью. Взгляд Бланш направлен на мой пах.

– Я не хотел этого. Для меня это не свойственно, я не умею так. Я… как мне стать твоим клиентом? – Я первый раз заикаюсь, словно подросток. Женщина поднимает ко мне лицо и склоняет голову набок.

– Я задам тебе вопрос, на который ты должен ответить. Если ты ответишь верно, то я твоя настолько, насколько ты захочешь. Я признаю в тебе своего Хозяина, опущусь на колени и сделаю всё, о чём ты мечтаешь, – быстро произносит она.

– Так просто? – Прочищая горло, удивляюсь я.

– Не спеши, Эйс, но поверь, ответ лежит на поверхности, и ты его знаешь. Он касается логики, – Бланш забирает у меня пустой бокал и делает шаг назад.

– Прекрасно, я готов, – киваю ей.

– Но если ты ошибёшься, то немедленно уйдёшь отсюда и будешь вести себя прекрасно за ужином. Согласен? – Она становится серьёзней.

– Да.

– Хорошо. Что такое индукция страсти?

Её тело напрягается, а я готов узнать, что такое смех, потому что глупее вопроса такому, как я, задать было невозможно.

– Ты сама этого хочешь, да, Бланш? Ты умна, но дала мне самую лёгкую задачку, – усмехаюсь я.

– Так разгадай её, Эйс, и любую твою фантазию я исполню, – она медленно тянет за пояс и сбрасывает с себя халат. Алая пелена вновь возвращается, концентрируя зрение на её сосках.

– Это установленная закономерность абсолютного увеличения количества и активности гормонов, провоцируемая выбросом дофамина. Прилежащее ядро вентральной покрышки головного мозга раздражает две части дофаминовой системы. «Вознаграждение» или «поощрение». Твой метод воздействия на мужчин имеет общие теоретические положения. Отказ затрагивает рецепторы первого типа, а затем поощрение в виде информации и интереса пробуждают второй тип. При действии двух рецепторов одновременно второй слабеет, что вызывает сильное воздействие первого, отсюда идёт гипнотическое воздействие на одну самку и агрессию на других. Замедляются ферменты метаболизма под давлением первого типа, и это посылает импульсы к боковым частям амигдалы, вызывая сбой в работе нейронов. Прилежащее ядро не получает достаточного количества белковых молекул, и отсюда идёт зависимость от одного типа. И всё это именуется страстью, а индукция здесь, как приглашение собрать общие факты и сложить их в картину твоего магического дара притягивать к себе мужчин, – чётко выговариваю я. Лицо Бланш вытягивается, а глаза распахиваются сильнее.

– А теперь приготовься, Бланш, сегодня ты не попадёшь ни на какой ужин, – довольно завершаю я и ставлю точку.

Последнее слово всегда останется за мной, какой бы противник ни стоял напротив. Даже обнажённый. Я никогда не позволю опустить себя на колени.

– Сэр, мы на месте, – в четвёртый раз произносит шофёр, а я смотрю вперёд, проклиная себя за одно из неприятных свойств моего разума – принимать правила игры и следовать им в точности. Я не могу это контролировать, только исполнять, а не хитрым способом выходить из такого рода ситуации.

– Сэр…

– Я не глухой и, если продолжаю находиться в машине, значит, думаю. В этом состоянии я могу обезвредить раздражающий фактор, – зло обрываю мужчину.

– Простите, сэр, – сдавленно отвечает он.

– Я готов выйти, – вздыхая, поправляю пальто и ожидаю, когда мне откроют дверь.

Мрачным взглядом смотрю на закрытую дверь и на свет, льющийся из больших окон. Она уже здесь, и я был прав, есть другая дверь, через которую входят и выходят клиенты. Бланш воспользовалась ей снова, и теперь мне предстоит выполнить условие, потому что я, видите ли, ошибся. Я ошибся! Такого не бывает. Никогда не было, и сейчас это тоже ложь. Принимать проигрыш я не умею и не собираюсь учиться привыкать к такому итогу, ведь я уверен, она специально подстроила всё так, чтобы оттолкнуть меня, оттянуть время до того момента, когда падёт моя стена. И я был готов, действительно, готов сделать что-то страшное со своим телом. Мне до сих пор больно в паху, хотя всё давно уже обмякло.

– Эйс, рад видеть тебя и так скоро, – меня встречает Декланд. Поднимаю на него взгляд, и он сразу же понимает, что я не в духе и не готов поддерживать светскую беседу.

– Зря Таддеус всё это затеял, – тихо добавляет он, принимая пальто из моих рук.

– Где они? – Сухо спрашиваю его.