— А это возможно? — поинтересовалась девушка. — Ее провозгласят королевой после него?

— Еще один хороший вопрос! — протянул Таша, задумчиво потирая подбородок, словно надеясь, что это поможет ему найти ответ. — Кто наследует ему — она или Фрина?

Фрина Амарантайн. Дочь короля от первого брака была серьезным противником. Пантерра лишь раз встречался с принцессой, но этого было достаточно, чтобы составить мнение о ней. Это была упрямая, сильная и целеустремленная особа.

— Да, теперь и я понимаю, в чем проблема, — признал он.

— Боюсь, не до конца, — заметил Таша.

— Но скоро тебе все станет ясно, — добавил Тенерифе.

— Значит, вы полагаете, что нам не следует выступать на Большом Совете Эльфов? — осведомилась Пру.

Таша вздохнул, обменялся взглядами с братом и покачал головой.

— Не сразу, по крайней мере. Если мы поднимем этот вопрос сейчас, то рискуем лишиться доверия в том случае, если они не поверят вашей истории. Кроме того, тогда об этом станет известно королеве, а по ряду причин нам очень не хотелось бы, чтобы это случилось. Думаю, мы должны хранить молчание, пока не узнаем больше.

— Мы должны подняться в горы и разузнать все, что сможем, о проходах, — заключил Тенерифе. — А уже потом будем решать, что делать дальше.

— Но для этого нам потребуется разрешение короля. — И Таша принялся задумчиво барабанить пальцами по столу.

— Да, разумеется. Но, быть может, нам удастся договориться с ним без лишнего шума.

— Без того, чтобы королева узнала о том, что мы задумали?

Тенерифе развалился на лавке, вытянув вперед свои длинные ноги, и стал задумчиво смотреть в небо.

— Это трудно, но возможно.

— Король расскажет ей обо всем.

— Не расскажет, если мы сможем убедить его не делать этого. Естественно, мы не станем просить его об этом прямо. Пусть мы и двоюродные братья его дочери, но подобного давления он не потерпит.

Четверо друзей обменялись взглядами, но никто не произнес ни слова. Таша глотнул эля и принялся рассматривать столешницу. Тенерифе продолжал глазеть на небо, а Пру уставилась на свои сложенные на столе руки. Пантерра вдруг поймал себя на мысли, что на самом деле не представляет, во что он и Пру ввязались.

— Нам нужно ввести кое-кого в заблуждение, — внезапно произнес Тенерифе.

Когда он объяснил, что имел в виду, все заулыбались.

Спустя четыре часа Фрина Амарантайн тихонько сидела за столом напротив братьев-близнецов и юноши и девушки из Гленск-Вуда, внимательно всматриваясь в их лица. Она заставила их дожидаться себя, не желая чересчур быстро откликаться на приглашение. Услышанная ею история была нелепой и невероятной, и принцесса еще не решила, чему из рассказанного верить, а чему — нет. Если бы она услышала это от Оруллианов, то, не задумываясь, выбросила бы эти сказки из головы — ее кузены были всем известны своими розыгрышами и умением рассказывать небылицы, к тому же это было бы не первый раз, когда они хитростью заставили бы ее поверить в то, чего на самом деле не существовало.

Но история прозвучала из уст Пантерры Ку, юноши, которого она встречала лишь раз и поэтому мало что о нем знала. То, что он дружил с Оруллианами, не вызывало у нее доверия к нему. Но он держался так, что было ясно: его не интересуют веселые розыгрыши и занимательные байки. Поэтому Фрина внимательно выслушала его, не перебивая. Девушка ей сразу понравилась. Пру Лисс. Симпатичная малышка, явно способная и умеющая постоять за себя. Она тоже не походила на человека, которому по душе глупые розыгрыши.

Уже был поздний вечер. Солнце село часа два тому назад, взошла луна, небо усыпали яркие звезды. На этот раз ни облака, ни туман не мешали любоваться ночным небом, этим замечательным зрелищем, что вообще-то случалось крайне редко. Фрина наслаждалась им от души, думая о том, что, быть может, зря потеряла время, согласившись на эту встречу. Но это было ее время, и она могла распоряжаться им по своему усмотрению. Еще много лет назад она обнаружила, что эльфийская принцесса может вытворять почти все, что ей заблагорассудится. Родители, правда, с этим не соглашались, но она быстро осознала всю прелесть своего положения. Если она будет соблюдать приличия и никому не причинит вреда, то отвечать ей ни перед кем не придется.

Фрина вздохнула, устремив невидящий взгляд на кроны деревьев и заставляя друзей теряться в догадках. Разумеется, ситуация была непростой. И так было не раз. Особенно теперь, когда отец женился и у нее появилась мачеха. Эта женщина, что называется, попала из грязи да в князи. Иногда девушке даже не верилось, что это произошло на самом деле. Она любила и боготворила мать. Она до сих пор любила и боготворила отца, даже после его повторной женитьбы. А вот мачеха… это совсем другая история.

— То, что ты рассказал, — это правда, не так ли? — внезапно спросила она у Пантерры Ку, вперив в него пронзительный взгляд. — Вся правда?

Он не отвел взгляд.

— Да.

— Мне бы не хотелось думать, что это — лишь очередная попытка Оруллианов поразвлечься за мой счет.

Пантерра явно растерялся.

— Я бы никогда не позволил себе этого.

— Это — чистая правда, кузина, — заверил ее Таша Оруллиан, наклоняясь вперед, чтобы подлить эля в ее кружку. — Никаких шуток.

Фрина вновь задумалась над тем, что только услышала. То, что защитная стена может быть разрушена и долина станет уязвимой перед чем бы то ни было, находящимся снаружи, перед тем, что уцелело в адском пламени Великих Войн, ошеломило ее. Она на мгновение представила себе, что может твориться по ту сторону горного хребта, и это ей очень не понравилось.

Она была практичной девушкой — нет, слово «девушка» было уже неуместным — практичной молодой женщиной. После смерти матери и второго брака отца она стала таковой в еще большей степени. Она быстро повзрослела в новом окружении, научившись приспосабливаться к неблагоприятным ситуациями и неприятным людям. Она научилась воспринимать неприятности как часть жизни, вместо того чтобы тщетно бороться с тем, что невозможно изменить. Следовало признать, однако, что открывшиеся обстоятельства были совсем не тем, с чем ей уже приходилось сталкиваться, и она до сих пор не могла до конца поверить в то, что это происходит на самом деле. Но от услышанного нельзя было беззаботно отмахнуться.

— Значит, вы планируете подняться в горы, к проходам, и самим посмотреть, цел еще барьер или уже рухнул?

— Да, — ответил Пантерра, и ей понравилось то, что он не стал увиливать и напускать туману.

— Только мы вчетвером, — добавил Тенерифе. — Быстрый осмотр, чтобы получить полное представление о том, что случилось. Как только мы будем все знать в точности, сразу же доложим об этом королю и Большому Совету.

— Не понимаю, что же вас останавливает? — призналась она.