начальные строки:

– Ну и чё?! Уже раза три посылали.

Захар развел руками:

– А я знаю, начальник?! Гнилой базар, не в тему.

Зэка, прятавшего прошение, уже пинали. Били по голове наручниками. Он ведь не знал, что прячет. Но сдавать никого не мог. Таков закон для порядочного зэка. Не ссученного, не стукача и не придурка.

Захар заорал и покрыл колонну матом. Всё впустую. Наконец взмолился:

– Дай очередь над строем, гражданин начальник! Забьют невиновного!

Летёха ответил по-блатному:

– Козла козлить – не в падлу! Конвой не имеет права применять оружие на фаланге… Пошел на хер, бригадир!

Это было правдой. На фаланге виновных судили, а отличившихся – награждали, сами зэки. Тоже инициатива Френкеля. Особой инструкцией конвою было запрещено применять оружие при внутренних разборках.

Вернулись в барак. На снегу осталось лежать окровавленное тело.

Захар проснулся.

Он не понимал, как могло случиться такое? Не доходил ни умом, ни сердцем. За сворованные колоски давали десять лет. За то, что перестал, как сумасшедший, аплодировать вождю – пятнадцать. За недоносительство пять… Забыл процитировать Сталина в школьном сочинении, не сдал радиолампу, свернул цигарку из газеты с речью Генерального прокурора Вышинского, написал домой письмо о том, как живут крестьяне в зачуханной Румынии… За припрятанную радиолампу (возможность собрать приемник и слушать Би-би-си) тоже отсыпали щедро, десять лет.

С ходу, особо не парясь и не выискивая иных доказательств.

Зато одна безрукая девушка жила в коммуналке, и якобы ногами вышила портрет Сталина. Зэки передавали фантастическую историю друг другу шепотом. Захару рассказал ее истопник барака, доходяга по прозвищу Писатель. Девушка отправила портрет в Кремль. Через некоторое время получила благодарственное письмо. С ним и пошла к местному начальству, в жилищную контору. Вскоре мастерице выделили отдельную комнату, с водопроводным краном. Так в описаниях волшебной истории – с водопроводным краном. Вышивальщица новыми удобствами гордилась.

Страна долго считала, что вышитый ногами портрет Сталина – легенда. Пришлось автору проверить. Оказалось, правда. Только вышила не портрет, а бисером расшила письменный прибор для товарища Сталина. Зачем расшивать бисером письменный прибор – вообще непонятно. Да еще ногами. Случилось это в 1941 году. Фамилия мастерицы, инвалида детства, П. Т. Семенова.

Что за ментальность у народа?! Уродство возводить в добродетель. Классная руководительница Зины – Шурыгина, химичка, готова была занять место любого следователя НКВД. Со временем и занимала. Надменный толстяк Кадочкин позволял издеваться над собой. Зависть, доносительство и особенно дармовщинка – то, что всегда называлось расхожим словечком «халява», жили в народе во все времена. При крепостном праве, при царе и при социализме. В квартиры арестованных профессоров и красных директоров вселялись следователи НКВД со своими чадами. Дома и скотину раскулаченных делили между собой оборванцы колхозники. Может, халява и стукачество стали той самой базой для массовых репрессий и чудовищной психологии? Как палачей, так и их жертв.

А в будущем такая ментальность сохранится?

Или она изменится?

Мысли одолевали Захара.

Автор ответит своему герою.

Наши дни. Модный рэпер Тимати открывал свой ресторанчик гамбургеров где-то на одном из московских бульваров. Тимати дал объявление в сети. Презентация котлет, обагренных кетчупом и зажатых между двух ватных булочек, состоится бесплатно. Собралось несколько сотен людей. Дождь, отвратительная погода. Гамбургеры, как дополнительные пайки зэкам, швыряли прямо в толпу. Молодежь вырывала гамбургеры из рук друг друга. Веселилась. Наверное, Тимати был счастлив.

Разве в очереди стояли доходяги? Те, кто испытал унижение человеческого достоинства в лагерях, кто помнил лай овчарок и шмон бараков?

Нет, за булки с котлетами билось новое поколение молодежи.

Бесплатной клубники много не съешь.

Ну разве одну, от силы две корзинки.

В конце дня, к ужину, доходяги лагпунктов подтягивались к столовой. Они так и не смогли приспособиться к жестоким условиям зоны. Доходягу Мандельштама похоронили в братском рву, выкопанном вдоль речки Саперки. Саперка нынче забрана в трубу. Ничего уже не найдешь. Даже пуговки от бушлата. Также шепотом, как и историю про безрукую вышивальщицу портрета Сталина, передавали друг другу легенду о нелепой смерти еще одного поэта 30-х годов, Павла Васильева. По силе таланта Павла сравнивали с Есениным. Он якобы был убит выстрелом в голову, когда шагнул за куском хлеба, брошенным ему из встречной колонны. По другой версии, Павел сделал шаг в сторону и нагнулся, чтобы поднять с обочины красивый камешек. Васильев коллекционировал камни. Хотя теперь-то уж известно точно: Павла Васильева расстреляли в Лефортовской тюрьме 16 июля 1937 года. По приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. Васильев «признался» в том, что готовил покушение на Сталина.

Тех, кто признавался в подобных планах, были сотни.

Если не тысячи. А вышивальщиц портретов вождя – единицы.

…Доходяги подтягивались к помойке.

Потому что из самой столовой им никто ничего не вынесет.

А на помойку вышвырнут очистки картошки вместе с водой, рыбьи кости и хлебный прогар. Когда в дежах для булок тесто подгорит, корку, почти что уголь, отковыривают деревянной лопаткой и выбрасывают в ведро. А есть все равно можно. Пахнет хлебом.

А еще можно сосать застывшие ледышки.

В них попадается даже пшено.

Захар повернулся лицом к Зине, обнял ее и увидел свои руки. Красные, словно обваренные кипятком. С лохмотьями кожи. И отдернул их.

Трогайте друг друга руками.

Зина вскочила с топчана:

– Ой, миленький! Как же я забыла.

Из своего зэковского сидора она достала два пузырька. Один с бензином, другой с йодом. Намочила тряпочку, протёрла руки Захару.

Ни Зина, еще совсем недавно комсомолка и технолог с высшим образованием, ни Захар, впитавший атеистическое сознание в военном училище инженеров-строителей, ничего не знали о том, как Иисус лечил людей прикосновением своих рук.

Но что-то, отдаленно, они, конечно, слышали от своих и чужих бабок.

Понятно, мракобесие и фанатизм. Лечить руками…

Между тем в Евангелии они могли бы прочесть: когда весь покрытый проказой человек подошел к Иисусу, Он простер руку, прикоснулся, и «тотчас проказа сошла с него».

У них не было с собой Святого Писания.

За хранение Библии на зоне зэки-священники сразу получали расстрел. Вот ведь все-таки интересно – почему коммунисты так боялись попов?!

Отец Климент смог сохранить сборник «Молитвенный щит».

Когда он кричал «Трогайте друг друга руками!», он предлагал исцеление от другой проказы – духовной, которая, конечно, страшнее физической. Тогда еще не был известен папирус Эберса (по некоторым оценкам 1552 год до нашей эры), впервые рассказавший миру о том, что в Древнем Египте, во времена фараонов, людей и царей лечили простым наложением рук.

Люди интуитивно догадывались, что такое возможно. На зоне экзему лечили своими методами.

Мазали солидолом, протирали травой-чистотелом, болотной ряской, присыпали сухой горчицей и обыкновенной содой. И даже солью лечили.

Хвойное масло, еловая и сосновая смолы. Никто из зэков не знал, что все эти средства, включая густой солидол, действительно являются составляющими компонентами мазей от страшной болезни.

У зэков был свой, лагерный