– А ты что скажешь, Юайс? – с усмешкой повернулся к защитнику Дойтен. – Сам-то вроде живым вернулся?

– Скажу кое-что, – словно начал приходить в себя Юайс. – О драконе вроде бы и сами знаете уже. С ним пока вопросы одни, но в городе он вряд ли прячется. Я бы подумал на за́мок, но там места для него нет. Случалось бывать. Много лет назад. Что еще… В мертвецкой без твоей кошки, Дойтен, шесть трупов. И у каждого отметина. Как и у Цая. Не только в звере дело, судья. Колдовство готовится, грязное колдовство. И ты знаешь какое.

– Ничего я не знаю, – прошипел Клокс. – Наше дело найти дракона и прикончить. А уж со зверем… Вот, одного зверя Дойтен прибил, а звереныша пускай егеря ищут. Гар здесь не повторится!

– Никогда ничего не повторяется, – кивнул Юайс. – Но на новый виток заворачивает.

– Пока не увижу доказательств, не поверю! – рявкнул Клокс. – Еще что?

– Да почти ничего, – развел руками Юайс. – Ну разве только покушение на меня или на Гаоту? Или предупреждение. Диргской стрелой в окно дома из стального самострела или какого-то странного лука. Редкое оружие, достаточная меткость. Осторожнее надо быть, Клокс. Кроме этого, я едва не столкнулся с воинами из свиты герцога. Среди них был некий Нэмхэйд. Он показался мне очень опасным. И у него, кажется, был интерес к Гаоте.

– Тебе все кажется, – плюнул Клокс. – А ты хотел, чтобы в свите брата короля Сиуина были неопасные воины? Что же это тогда за стража? Граброк – не Гар!

– Послушай, старина, – подал голос Дойтен. – Ты уж прости, Клокс, я знаю, что для тебя Гар – больное место, но выслушай меня. Вы тогда опоздали в Гар?

– Как пришли, так и пришли, – прошипел Клокс. – Трупов-то уже было побольше, чем здесь.

– Восьми пока еще нет, – заметил Юайс. – Надеюсь, что и не будет.

– Там, помнится, история одна была, – снова проговорил Дойтен. – Еще до того, как вы пришли в Гар. В самом начале тех ужасов. Мне Мадр рассказывал. Помнишь, Клокс, о безумном торговце, который наполнил бурдюк вином и таскал его на привязи по улицам города?

– И что? – поднял брови Клокс. – Мало ли сумасшедших? Спился торговец, вымазал в вине мостовую на нескольких улицах. Посидел в холодной, пришел в себя да отправился домой. Может, и жив остался. Да, в Граброке друг на друга зверьми косятся. Глаза готовы выцарапать! Но не убивают пока!

– Пока, – отметил Дойтен. – Я вот, кстати, не уверен, что в том бурдюке было вино. Или в том, что там было только вино. Может, и не вино вовсе.

– А что же? – не понял Клокс.

– А ты подойди-ка сюда, почтенный судья, – понизил голос Дойтен и положил на колени здоровой рукой щиток с собственного пояса.

– Вот, – начал он говорить, когда и Юайс, и Клокс приблизились к его ложу. – Уж простите за каракули, но понять должны. Мелком вычерчивал. Вот это – граница Граброка. Вот речка делит его пополам. А вот главные улицы. Те, что помечены крестами – выходят за околицу. Ворот-то много больше, но как возвели частокол вокруг города, ворот с дозорами осталось всего шесть. А теперь смотрите, где были убиты шесть человек. На каждой из этих шести дорог. И каждый из них, уже после гибели, своими ногами дошел до центра города, оставляя за собой кровавые следы!

– Не шесть, а пять! – рявкнул Клокс. – Цай никуда не дошел. Вон Юайс снял с него заговор. Его на телеге отвезли!

– Однако кровавые следы были… – прошептал Юайс. – Мы их нашли. Кто-то этим озаботился.

– Хорошо! – упрямо надул щеки Клокс. – Не помню, сколько в Гаре было вымазано улиц, не задавался этим вопросом, не до того было, но есть и другое правило. И в Гаре, и даже в Нечи все начиналось с восьми трупов! С восьми! И на холме у Гара было восемь кровавых дорожек! Восемь! А трупов пока что шесть!

– Пока что, – согласился Дойтен. – Но шесть кровавых дорожек уже есть.

– Но ты же сам говоришь, что сквозных улиц всего шесть! – повысил голос Клокс. – Вот начнут прорубать еще две, обеспокоимся. Мы драконом должны заниматься!

– Я занимаюсь драконом, – прошептал Юайс, вглядываясь в неумелый рисунок Дойтена. – Завтра поеду за город, осмотрю единственное место, где он мог спрятаться. Но только прорубать еще две сквозные улицы не придется. Они уже есть.

– Где же? – взвился Клокс.

– Река, – показал на извилистую линию Юайс. – Брось в нее кровоточащий труп у северных ворот, и сразу две недостающие кровавые дорожки замкнут рисунок…

– Надо идти к бургомистру, – крякнул Дойтен. – И срочно. Я так понимаю, что готовится обряд, который нужно пресечь, иначе город зальет кровью.

– Я пойду завтра к герцогу, – твердо сказал судья. – Сначала в ратушу, а потом к герцогу. И покончим с этим.

Три года назад они за три месяца не перекинулись ни единым словом, а теперь вдруг Гаоту словно прорвало, и она начала шептать Глуме какие-то смешные подробности собственной жизни за эти три года и продолжала шептать, пока та сначала кормила ее, потом отвела в свою комнату на втором этаже и там помогла привести себя в порядок, хотя воды-то у них всего и было, что одна лохань.

– Почему ты не с Юайсом? – наконец, уже прижавшись к охотнице на лежаке, решилась спросить Гаота, хотя и была готова прокусить себе за глупый вопрос губу.

– А я должна была? – как-то безжизненно переспросила Глума.

Гаота приподнялась на локте. Глума лежала, закинув руку за голову, и смотрела в потолок. Ее тонкий профиль едва угадывался в тусклом свете масляной лампы, но казался Гаоте самым прекрасным, что она видела в жизни. Может быть, лишь за исключением профиля ее матери.

– Когда мы вчера поздно прибыли… – Гаота прерывисто вздохнула, – он окаменел, едва увидел твоего коня. Да и сегодня… Ты разве не почувствовала?

– А он почувствовал, как ты думаешь? – скосила на девчонку глаза Глума.

– А что он должен был почувствовать? – не поняла Гаота.

– Ничего, – качнулся профиль. – Скажи мне, вот в этом вашем приюте вам и в самом деле преподают разные науки, магическое ремесло?

– Да, нас учат… разному, – прошептала Гаота. – Я, правда, так до конца и не поняла, кому это нужно и зачем, но…

– Я не спрашиваю, зачем вас там учат, – улыбнулась Глума, – этот вопрос ты сама должна себе задавать время от времени. Но я спрошу тебя о другом: вам рассказывают об имни?

– Конечно, – заторопилась Гаота. – И наставник Роут, и наставник Деора. Это очень интересно, они ведь часто ничем не отличаются от других людей…

– Подожди, – остановила девчонку Глума. – Скажи мне, какие бывают имни.

– Ну вот, – огорчилась Гаота. – Юайс при каждом удобном случае проверяет мои знания, теперь ты?

– Это важно, – попросила Глума.

– Хорошо, – Гаота наморщила в темноте лоб. – Я знаю общее определение, но подробности мы еще не изучали. Имни – это тайный народ из айлов. Айлы не из Талэма, а из Мэлата. Что такое Мэлат, я еще не знаю, но айлы – не только имни.