Зазвонил смартфон Олега.

– Господин Розе? С вами говорит руководитель пресс-центра Сергей Пасечник.

– Да, слушаю.

– По поступившей неофициальной пока информации ваш близкий друг и уважаемый всеми учеными господин Попов скончался. Мы бы хотели, чтобы завтра, на торжественном открытии конгресса вы, как последний, кто общался с покойным, сказали о нем пару слов.

– Но я никогда…

– Мы понимаем, что вам, как его ближайшему соратнику, сейчас особенно тяжело. Но кому же еще рассказать делегатам о последних минутах выдающегося теоретика бессмертия господина Попова. Мы прочитали ваши заявки на интервью со спикерами и ньюсмейкерами форума. Думаем, ваше краткое выступление с трибуны конгресса очень приблизит вас к цели.

Ах вот как!

– Хорошо, – принял решение Олег. – Я обязательно скажу о нем несколько слов.

– Не забудьте, – напоследок произнес собеседник, – открытие конгресса в десять ноль-ноль; вам будет выделено место в президиуме и предоставлено слово сразу же, как только специальный посланник Генерального секретаря ООН закончит речь открытия и объявит о героической гибели господина Попова.

Ничего себе! Это и есть журналистская удача? Снова закружилась голова и навалилась слабость. Надо было идти в номер. Синтия заметила бледность на лице Олега.

– Что, опять? – спросила она.

Он с трудом кивнул. Сознание начало медленно уплывать.

– Вам пора отдыхать, – решительно произнесла девушка. – Добраться сможете?

Олег попытался ответить и начал привставать.

– Нет, так дело не пойдет, – приподнялась Синтия. – Я вам помогу. Не звать же на помощь робота!

– Мой номер 745, – пробормотал Олег. – Но не утруждайте себя.

– Пустяки. Мне это совсем не трудно. Я профессионально занималась теннисом, бегаю каждое утро по пять километров, так что, пойдемте.

Опираясь на Синтию, Олег тяжелой походкой побрел из бара. Из-за столика, за которым сидели его российские коллеги, раздался удивленный ропот. Иван Кукабара не сдержался и злорадно произнес:

– Слаб стал наш Олежка, братва! Я за ним с самого начала наблюдал: всего несколько фужеров «Дайкири» осилил. Эх, Маргоша, Маргоша, какая же ты дура!

У двери номера они расстались. Олег с трудом продиктовал Синтии номер смартфона и пробормотал на прощание:

– Завтра займите мне местечко в зале. Меня сначала в президиум посадят. А потом… потом…

А потом он уснул.

Чего только не творит в отсутствие строгого контроля наш собственный мозг! Какие странные и необъяснимые сюжеты рождает он, освобожденный от правил и законов реального бытия! И какие непостижимые гении-аладдины способны не только создать средства для сканирования его, но и загнать незримого джинна интеллекта в волшебную лампу – компьютерную программу, где пребывает он до поры в тесных и бесконечных виртуальных пространствах, пока не окажется вновь востребованным к реальной жизни!

Сон Олега был до невозможности затейлив и при экранизации вполне смог бы сделаться лидером мирового кинопроката. В нем причудливым фантастическим сюжетом сплелись-переплелись и преломились-вылились под влиянием фрейдовских бессознательного и подсознательного как тайные мысли и желания времен минувших, так и события последнего дня…

Бесконечная Шамбала, окруженная высочайшими гималайскими пиками, диковинным образом обращалась в гостиничный комплекс FUTUR, схожий одновременно с буддийскими пагодами и замком Neuschwanstein короля Людвига II. А затем в этом замке-пагоде оказался Олег в окружении странных рыб с электрическими органами, крыльями бабочек и человеческими головами. Особенно удивительным было то, что он понимал, что это все же рыбы. Рыбы? Или бабочки? Они вели ученые разговоры о бессмертии и совершенно не обращали внимания на то, что среди них находится посторонний. Но как же они дышат, если они рыбы? А очень просто: носом, ведь головы-то у них людские! Ах вот оно как! Затем эти бабочко-рыбы вдруг увидели Олега и наперебой стали предлагать ему выпить препарат из флакона с тонкой пипкой на конце крышки.

– Пять капель с утра, пять капель с утра, – пищали твари, – и полетишь ты капустницей на Футурологический конгресс.

– Да ведь я и так уже прилетел, – удивлялся Олег.

– Ну, тогда, дорогой, на брудершафт! – требовала самая большая рыба-бабочка. А это уже и не рыба. Это уже профессор Попов. Покойный, между прочим. И ведь, гад такой, обнимает белокурую красотку Синтию! Да еще коктейль ей подливает, скотина! Ну, дела…

Олег проснулся и посмотрел на часы. Восемь утра. Отлично: есть время и на пять капель, и на гигиену, и на бритье, и на подготовку речи в память о незабвенном Семене Моисеевиче Попове. Лучшем друге, как сказали.

Завтрак на столе, соответствующий заказу, уже стоял. Что ж, персонал здесь вышколен.

Голова кружилась, хотелось пить. Эх, наверное, не стоило вчера увлекаться «Дайкири»!

Итак, первым делом здоровье! Он нашел флакончик с препаратом. Открыл колпачок. Приятный запах, однако. Аккуратно отсчитал в рот пять капель. Неплохо. Даже, можно сказать, ве-ли-ко-леп-но! Теперь надо было заняться остальным.

Олег принял душ. Побрился. Сосредоточенно позавтракал, полностью погруженный в создание текста речи. Затем записал на листке бумаги саму речь:

«Многоуважаемые участники и гости IX Всемирного футурологического конгресса! Коллеги! Друзья!

Вместе со всеми я скорблю о героической гибели выдающегося ученого нашей эпохи, доктора физико-математических наук, директора Российского Федерального института математического моделирования Семена Моисеевича Попова.

Я был с Семой в последние минуты жизни. Мы обсуждали проблемы цифрового бессмертия, и он делился со мной, как с ближайшим другом, замыслами о светлом будущем. Что же волновало его? Он очень хотел встретиться со своими уважаемыми коллегами по вечной жизни: гениальным Яном Штейном, выдающимися господами Лю Можо, Полом Ричардсоном, Богомилом Брайновым, Улофом Холмквистом, генералом Виктором Ивановым, мудрецами Алексом Вагнером и Хироямой, а также знаменитой мадам Софи Депардье.

«Если же мне, – говорил он, не удастся по какой-то причине свидеться с ними, сделай это за меня! Непременно поговори с ними о будущем цифрового бессмертия, дорогой Олег!»

Коллеги! Воля покойного свята! Во имя вечной жизни мы должны ее выполнить! Я сделал запрос на встречу со всеми перечисленными деятелями в пресс-центр конгресса и жду ответа!»

Олег просмотрел электронную почту – ничего существенного. Ознакомился с новостями в Интернете. Оказалось, что вокруг аэропорта бушуют нешуточные страсти и идут непрерывные демонстрации, как сторонников, так и противников оцифровывания людей. Кое-где происходили столкновения. На мониторе мелькали разгоряченные физиономии, лозунги поражали разнообразием. Так, на одном из них было написано «Нет цифровым насильникам!», на другом – «Да здравствует бесконечность!», на третьем – «Бессмертие – это мазохизм!». Попадались и совсем удивительные: «Свободу цифровому нудизму!» и «Долой ханжескую реальность!».