– Нет, – ответил Вражда. – Это просто мера предосторожности, последнее дополнение, которое я сделал, чтобы предотвратить потенциальную катастрофу. То, что я получу сегодня, намного больше – даже грандиознее, чем сам город. Проводник моей свободы. Проклятие Рошара. Вперед, дитя! К пролому в стене. Возможно, мне понадобится, чтобы ты говорила за меня.

Она сглотнула, а затем пошла в сторону города. Следом двинулся темный призрак из клубящегося тумана – последний из тех, кому еще предстояло найти себе тело.

Каладин взлетел к черным небесам, покрытым призрачными облаками, за которыми светило далекое солнце. Четверо Сплавленных полетели следом. Адолину придется иметь дело с двумя другими.

Сплавленные летали аккуратно. Они использовали плетения, как Каладин, хотя, похоже, не могли варьировать свою скорость. Им требовалось больше времени, чтобы достичь сильных плетений, значит, ему будет нетрудно держаться впереди.

Но, буря свидетельница, как же они двигались! Так грациозно! Не дергались туда-сюда, но плавно перетекали из одного положения в другое. Использовали каждую часть собственного тела, чтобы придавать воздушным струям нужную форму и управлять своим полетом. Даже Убийца в Белом не был таким изящным, как эти воплощения ветра.

Каладин объявил небеса своей вотчиной, но, буря свидетельница, похоже, он вторгся на территорию, где уже были хозяева.

«Мне не сражаться с ними нужно, – напомнил он себе, – а всего лишь отвлекать их достаточно долго, чтобы Шаллан поняла, как запустить портал».

Каладин направил себя плетением вверх, к странным, слишком плоским облакам. Перевернулся на лету и обнаружил одного из Сплавленных почти над собой – самца с белесой кожей, которую лишь на щеках украшали красные разводы, похожие на тонкие струйки дыма. Тварь ткнула в его сторону длинным копьем, но Каладин вовремя изменил направление движения.

Плетения на самом деле не были полетом, и в этом отчасти заключалась их сила. Каладину не нужно было поворачиваться в определенную сторону, чтобы перемещаться в воздухе. Изменив точку притяжения своего тела, он спиной «падал» вверх и слегка на север и отбивая копье врага своим гарпуном. Оружие Сплавленного оказалось намного длиннее, и заостренными у него были не только наконечник, но и боковые стороны. Гарпун Каладина сильно проигрывал.

«Точно. Пора это исправить».

Когда Сплавленный опять ткнул копьем вверх, Каладин вытянул обе руки, держа оружие чуть вбок, и позволил вражескому копью попасть в отверстие между своими руками, грудью и гарпуном.

Потом сплел свое оружие вниз несколько раз. И отпустил.

Гарпун скользнул вдоль копья и ударил Сплавленного по рукам. Тварь закричала от боли и разжала хватку. В тот же миг Каладин нырнул, отменив все плетения, тянущие вверх, и вместо этого связав себя с землей.

От внезапной резкой перемены у него кувыркнулся желудок и в глазах потемнело. Даже с буресветом это было рискованно. Стиснув зубы, он перетерпел звон в ушах и кратковременную потерю зрения. Каладин перевернулся в воздухе, затем остановился и схватил пролетающее мимо копье.

Четверо врагов погнались за ним, хотя теперь они вели себя осторожнее. Ветер полета высушил пот, выступивший на лице Каладина, когда он едва не потерял сознание.

«Больше… так не буду», – пообещал он себе, взвешивая в руке новое оружие. Похоже на пики, с которыми он упражнялся на стенах Холинара, но те были слишком длинными для боя один на один. Но в полете это не имело значения.

Сплавленный, которого он обезоружил, спустился за гарпуном. Каладин махнул другим и направился к близлежащим темным обсидиановым горам с поросшими лесом склонами. Он видел, как внизу иллюзии Шаллан сражаются с двумя Сплавленными на мосту.

«Смотри вперед», – приказал себе Каладин, когда четверо других погнались следом за ним. Как и эти твари, он чувствовал себя в небесах как дома.

Пора это доказать.

Верховный Акасикс Янагон Первый, император всего Макабака, мерил шагами каюту своего корабля.

Он потихоньку привыкал ощущать себя императором. Больше не стеснялся, разговаривая с визирями и отпрысками. Многое понимал из того, что они обсуждали, и не дергался, когда кто-то обращался к нему «ваше величество». Удивительное дело – даже начал забывать, что когда-то был испуганным воришкой, крадущимся по дворцу.

Но даже у власти императора имелись пределы.

Янагон повернулся и пошел в другую сторону. Царственные одеяния, изукрашенные азирскими узорами, давили ему на плечи, а имперский юаназиксин – затейливая шляпа с большими полями – на голову. Он бы ее снял, но чувствовал, что головной убор придает властный вид, когда речь идет о беседе с тремя самыми важными советниками.

– Крадунья считает, нам следовало остаться, – заявил он. – В город Тайлен пришла война.

– Мы всего лишь защищаем свой флот от бури, – возразила Нура.

– Прошу прощения, визирь, но это куча чулльего навоза, и вы в курсе. Мы ушли, потому что вы забеспокоились, не находится ли Холин во власти нашего врага.

– Это не единственная причина, – возразил отпрыск Уноква, пожилой и пузатый. – Мы всегда скептически относились к падшим Сияющим. Силы, которые хочет обуздать Далинар Холин, чрезвычайно опасны, что теперь подтверждается переводами древней летописи!

– Крадунья говорит… – начал Янагон.

– Крадунья? – перебила Нура. – Вы чересчур много слушаете ее, ваше императорское величество.

– Она умная.

– И как-то выразила намерение съесть ваш камербанд.

– Она… перепутала название пояса с десертом. – Янагон перевел дух. – Кроме того, Крадунья не такая умная. Она умная по-другому.

– В каком смысле, ваше величество? – спросила визирь Далкси. Ее белые, как пудра, волосы виднелись из-под официального головного убора.

– В таком, что знает, когда нельзя предавать друзей. Я считаю, нам надо вернуться. Я император или нет?

– Император, – подтвердила Нура. – Но, ваше величество, вспомните свои уроки. То, что отличает нас от монархий Востока – и бережет от хаоса, свойственного им, – это подконтрольность императора. Азир может выдержать, и выдержит, смену династии. Ваша сила абсолютна, но вы не используете ее всю. Вам это не положено.

– Вас избрал сам Яэзир, – добавил Уноква, – чтобы возглавлять…

– Меня избрали, – перебил Янагон, – потому что никто бы не пролил и слезинки, если бы Убийца в Белом пришел за мной! Давайте не будем морочить друг другу голову, хорошо?

– Вы совершили чудо, – напомнил Уноква.

– Это Крадунья совершила чудо. Прибегнув к тем самым силам, которым вы сейчас не желаете довериться, потому что они, дескать, слишком опасны!

Два визиря и отпрыск переглянулись. Уноква был их религиозным лидером, но Нура стоит выше в иерархии, поскольку экзамен на старшую должность сдала – удивительное дело! – в двенадцать лет.