– Какая для нас удача, – ледяным тоном произнес мистер Катуби. – На сколько еще ночей вам понадобится ваш номер?

– Это подлежит выяснению, Катуби. Ждите дальнейших указаний.

– Буду ждать, герр Клемп.

Каир

– Я никогда не брался ни за что подобное, – мрачно произнес Киннелл.

Время было после полуночи; они сидели в видавшем виды маленьком «фиате» Киннелла. На той стороне Нила в центре Каира не прекращалось движение, а в Замалеке в этот час было тихо. Потребовалось два часа на то, чтобы туда добраться. Габриэль был уверен, что никто за ними не следовал.

– Вы уверены, что у вас верный номер квартиры?

– Я был там, – сказал Киннелл. – Учтите, не в том качестве, в каком надеялся, – просто был на одной из вечеринок Мими. Она живет в квартире шесть «А». Все знают адрес Мими.

– Вы уверены, что у нее нет собаки?

– Только ангорская перекормленная кошка. Я уверен, что для того, кто утверждает, что он друг великого герра Хеллера, не будет проблемы справиться с толстой кошкой. А вот на мою долю выпадет семифутовый нубиец-привратник. Как такое может быть?

– Вы – один из лучших в мире журналистов, Киннелл. Уж привратника-то вы, конечно, сумеете обмануть.

– Верно, но это не совсем по части журналистики.

– Считайте это шуткой английского школьника. Скажите привратнику, что у вас заглохла машина. И вам нужна помощь. Дайте ему денег. Пять минут – и ни минутой дольше. Понятно?

Киннелл кивнул.

– А если появится ваш приятель из «Мухабарата»? – спросил Габриэль. – Какой вы подадите сигнал?

– Два коротких гудка, затем длинный.

Габриэль вышел из машины, перешел через улицу и спустился по каменным ступеням на набережную. Он на миг приостановился, глядя на изящную прямоугольную мачту фелукки, медленно плывшей вверх по реке. Затем повернулся и пошел на юг – красивая кожаная сумка герра Клемпа свисала с его правого плеча. Через несколько шагов над холмом появились верхние этажи дома Мими – старого замалекского здания, белого, оштукатуренного, с большими террасами, выходящими на реку.

В сотне ярдов от здания другая лестница вела с набережной на улицу. Габриэль, прежде чем подняться, бросил взгляд вдоль реки, проверяя, не следует ли кто за ним, но на набережной было пусто. Он поднялся по лестнице и, перейдя через улицу, направился к темному проулку, шедшему вдоль задней стороны многоквартирных домов. Если бы он был тут впервые, он мог бы не найти того места, куда направлялся, но он прошел по этому проулку днем и знал наверняка, что через сто тридцать нормальных шагов подойдет к служебному входу в дом Мими Феррере.

На поцарапанной металлической двери арабскими буквами были выведены слова: «Не входить». Габриэль взглянул на свои часы. Как он и предполагал, ему понадобилось четыре минуты и тридцать секунд, чтобы дойти сюда от машины. Он подергал дверь и обнаружил, что она заперта, как было и днем. Он вынул из бокового кармана сумки пару тонких металлических инструментов и присел так, чтобы замок находился на уровне глаза. Через пятнадцать секунд замок сдался.

Габриэль открыл дверь и заглянул внутрь. Перед ним был короткий коридор с цементным полом. В другом его конце была приоткрытая дверь в вестибюль. Габриэль прокрался по коридору и притаился за второй дверью. Он услышал голос Дэвида Киннелла, предлагавшего привратнику двадцать фунтов за то, что он сдвинет с середины улицы его поломанную машину. Когда переговоры прекратились, Габриэль выглянул за дверь и увидел, как в темноте исчезает развевающееся одеяние нубийца.

Он вошел в вестибюль и остановился у почтовых ящиков. На ящике квартиры 6-А было написано: «М. Феррере». У двери стояли две пальмы в кадках. Габриэль приложил ухо к двери и не услышал внутри ни звука. Он достал из кармана приборчик в виде электрической бритвы и провел им вокруг по краю двери. Глазок горел зеленым светом – значит, приборчик не обнаружил наличия электронной системы безопасности.

Габриэль положил аппаратик обратно в карман и всунул в отверстие для ключа старомодный лобзик. Только он приступил к работе, как внизу, на лестнице, раздались голоса. Он спокойно продолжал начатое, кончиками пальцев чувствуя легкие изменения в сопротивляемости и вращении, а в уме прокручивая все варианты того, что может произойти. В доме было одиннадцать этажей. Женщины на лестнице могли направляться не обязательно на шестой этаж или выше. У него было два выбора: прекратить на время работу и пойти вниз в направлении вестибюля или укрыться на верхнем этаже. У обоих планов были потенциальные западни. Женщины могут счесть присутствие в доме незнакомца подозрительным, а если они живут на верхнем этаже, он может лишиться возможности сбежать.

Габриэль решил продолжать начатое. Он вспомнил про муштру в академии, про то, как Шамрон стоял у его плеча, побуждая работать так, будто от этого зависела его жизнь и жизни товарищей по команде. Теперь он уже слышал стук высоких каблуков по лестнице, а когда одна из женщин захохотала, у него даже сердце ушло в пятки.

Когда наконец последний шуруп выскочил, Габриэль положил руку на затвор и почувствовал движение. Он толкнул дверь и, проскользнув внутрь, снова закрыл ее, как раз когда женщины дошли до площадки. Он прислонился спиной к двери и, не имея другого оружия, кроме лобзика, затаил дыхание, а женщины со смехом прошли мимо. На миг он возненавидел их за веселость.

Он запер дверь. Достав из сумки фонарик величиной с сигару, Аллон обвел тоненьким лучиком помещение. Он находился в маленькой прихожей, за которой была гостиная. Прохладная и вся белая, с низкой удобной мебелью и обилием ярких подушек и ковриков, она слегка напомнила Габриэлю ночной клуб Мими. Он медленно двинулся вперед и вдруг остановился – свет фонарика упал на пару неоновых желтых глаз. На оттоманке лежала, свернувшись, толстая кошка Мими. Она без интереса посмотрела на Габриэля, потом положила морду на лапы и закрыла глаза.

У него был список объектов, составленный по степени важности. Первым номером шли телефоны Мими. Первый аппарат он обнаружил в гостиной на приставном столике. Второй он нашел на ночном столике в спальне; третий – в комнате, служившей Мими кабинетом. К каждому аппарату он прилепил миниатюрное устройство, именуемое на лексиконе Службы «стеклышком», – которое будет передавать все, что говорят по телефону и в комнате. Он покрывает пространство приблизительно в тысячу ярдов, что позволит Габриэлю вести прослушивание в своем номере в «Интерконтинентале».

В кабинете был номер второй по списку – компьютер Мими. Он сел, включил компьютер в сеть и вставил в него компакт-диск. Оборудование автоматически включилось и начало перекачивать то, что хранилось в памяти: почту, документы, фотографии, даже аудио- и видеофайлы.

Пока файлы скачивались, Габриэль осмотрел кабинет. Пролистал стопку писем, открыл ящики письменного стола, просмотрел файлы. Из-за отсутствия времени он мог лишь бегло знакомиться со всем, что видел, и не обнаружил ничего такого, что привлекло бы его внимание.