* * *

Федеральная башня «Бендер»

Нью-Йорк, США

GS создавалась долго и трудно.

Перед людьми, придумавшими архитектуру глобальной специальной службы, стояла грандиозная задача: требовалось безжалостно сломать ведомственные границы и объединить в единую структуру организации, имеющие разные задачи, но занимающиеся одним – безопасностью. ФБР, АНБ, ЦРУ, министерство внутренних дел, иностранные агентства, имеющие собственные цели и опыт работы, – во главе каждой из них стоял умный, цепкий, амбициозный руководитель, команда которого жаждала успеха, и людям, затеявшим создание глобальной службы, пришлось потрудиться. Но результат превзошел ожидания. Получившаяся в итоге GS оказалась не только глобальной, распространившей свою юрисдикцию по всему земному шару – за некоторыми исключениями, – но и действительно эффективной. А ее штаб-квартира – серый небоскреб «Бендер» в правительственном квартале Манхэттена, – стал одним из символов нового порядка, и его контур был известен всему цивилизованному миру.

Разумеется, штаб-квартира столь большой организации физически не могла поместиться в одном здании, комплекс GS раскинулся на три квартала, но кабинет Арнольда Митчелла находился именно в «Бендере», на предпоследнем этаже небоскреба, был очень просторным и казался еще больше из-за того, что директор GS предпочел обставить его в минималистическом стиле. Впрочем, его нынешний гость уважал современный дизайн.

– Дядя Сол, позвольте представить специального агента Джехути Винчи, координатора европейского направления.

– Руководителя? – переспросил дядя Сол, тяжело разглядывая офицера.

– Координатора, – свободно уточнил Джа. – Европейским филиалом GS управляет глубоко уважаемая мной Сильвия Родригес, прекрасный профессионал, находящаяся в ранге заместителя директора. А я координирую проект, направленный на продвижение ваших интересов на темных территориях…

– Где?

– «Темными территориями» агенты называют европейские страны, – негромко уточнил директор GS. – Сленг.

– Смешно, – одобрил дядя Сол.

– Спасибо, – склонил голову Джа, причем склонил с таким видом, будто лично придумал понравившийся инвестору термин. – Я – один из ваших скромных, незаметных служащих, сэр.

– Специальный агент Винчи великолепно зарекомендовал себя в продвижении проектов, требующих известной ловкости, смелости и решительности.

– Вы мне льстите, господин директор, – улыбнулся Джа, но его серые глаза остались абсолютно холодными.

– То есть ты готов на многое, специальный агент Винчи? – уточнил дядя Сол, от которого не укрылось выражение глаз Джа.

– В определенных границах, – немедленно уточнил Винчи.

В кабинете директора GS царил современный минималистический стиль, однако одеты мужчины были консервативно: в классические, без всякого влияния моды, костюмы. Старик выбрал темный, почти черный, на фоне которого ярким пятном выделялась белоснежная сорочка. Митчелл был известным приверженцем синего. Что же касается Джа, то он явился на встречу в сером и пренебрег галстуком. И дядя Сол не понял, что агент этим подчеркнул: свое низкое положение или свою независимость?

– Чем определяются границы?

– Гарантиями и уровнем вознаграждения.

– Это единственное, что тебя интересует?

– Под вознаграждением я не имел в виду золото, сэр. Иначе бы я стал банкиром или преступником.

– Можно подумать, существует разница, – хмыкнул старик.

– Я хотел проявить вежливость, сэр.

– У тебя получилось. Но вернемся к вопросу оплаты.

– Я хочу место, которое позволит не задумываться о будущем.

– Любое серьезное место требует задумываться о будущем, – старик помолчал. – Даже мое.

Намекнув на то, о чем Винчи знал: выше него людей нет, есть равные, но и только.

– Я – как червяк, ищущий подходящее яблоко, сэр, – немедленно уточнил Джа. – Я готов оказаться там, где мне будет удобно, и согласиться с тем, что о моем будущем будете думать вы.

– Даже так?

– Жизнь коротка, я прожил изрядную часть и не откажусь от тихой гавани, сэр. Меня устроит не всякая, но ради той, которая понравится, я готов на все.

– Мы к тебе присматриваемся, Джа, – взял слово Митчелл. – И уверены, что к концу года ты вырастешь в серьезного руководителя, возглавляющего, например, Оперативный департамент GS.

– Кого мне для этого придется убить?

– Кажется, твои пределы только что раздвинулись? – усмехнулся старик.

– И существенно, – подтвердил Джа.

– В таком случае, слушай: мы собираемся крепко прижать пингеров, сынок. Без обид.

– Я считаю себя человеком, сэр, и понимаю, что опасных людей нужно держать в узде, – хладнокровно ответил Винчи. – А пингеры – опасны.

– Ты не дурак, – оценил дядя Сол.

– Спасибо, сэр, я искренне рад, что наша оценка моих способностей совпадает даже в мелочах. Вы собираетесь продавить закон об обязательной регистрации maNika?

– Откуда ты знаешь? – старик не играл, он действительно был удивлен и бросил недовольный взгляд на Митчелла, предположив, что директор поделился с агентом информацией. И ошибся.

– Это самое логичное, что следует предпринять в ближайшее время, и самое сложное, поскольку закон придется в буквальном смысле слова продавливать, – мягко ответил Винчи. – Я просто догадался.

– Ты не дурак.

– Вы уже об этом говорили, сэр.

Старик пожевал губами, сделал Митчеллу знак принести виски, но ждать его возвращения не стал и продолжил говорить, когда директор находился у бара.

– Да, мы считаем, что пингеры должны находиться под жестким контролем.

– Некроз Помпео косит всех подряд. Возможно, при нашей следующей встрече вы тоже будете подключены.

Несколько мгновений дядя Сол изумленно таращился на безмятежно улыбающегося Джа, после чего перевел взгляд на вернувшегося со стаканами Митчелла:

– Арнольд, ты кого привел?

– Я знаю, что Винчи производит впечатление абсолютно отмороженного человека, но это наш лучший специалист, – произнес директор, подавая стратегическому инвестору «бурбон». – Он именно тот, кто вам нужен, дядя Сол. Он все сделает.

Старик повернулся к Винчи:

– Ты поэтому такой наглый? Из-за хорошего послужного списка?

– Дерзкий, – уточнил Джа.

– Поэтому?

– Все остальные будут перед вами юлить, сэр, потому что боятся.

– А ты не боишься?

– Боюсь, – честно ответил агент. – Именно в этом кроется причина моей дерзости, сэр, и вы это прекрасно понимаете.