– Бен, это Мадлен! – воскликнула моя Принцесса. – Спаси ее!

– Тогда нам придется сразу уехать…

Но переживающая за малышку Беатрис меня не услышала:

– Скорее, Бен, ей всего двенадцать!

– Захар, срочная эвакуация, – произнес я в коммуникатор. – И берем с собой девочку.

– Есть, – коротко отозвался мой человек.

И Беатрис вновь вздрогнула, на этот раз от того, что погромщики начали падать. Вступать в переговоры Захар не собирался, его парни открыли огонь – промахнуться с такой дистанции у них бы не получилось, – и прикончили насильников за три быстрые секунды. Затем шестеро моих ребят выскочили на улицу: четверо прикрывали, двое подхватили пребывающую в прострации Мадлен и затащили в дом.

Я хотел приказать проверить соседнее здание, но в этом не было необходимости: как только девочка оказалась в безопасности, группа из четверых парней перебежала бульвар и скрылась в подъезде.

– Две минуты, патрон, – раздался в наушнике голос Захара.

– Нужно идти, – я поднялся и подхватил с дивана небольшой рюкзак. – Через две минуты здесь будет толпа, с которой нам не справиться.

– Что с родителями Мадлен? – нервно спросила моя Принцесса.

– Захар?

– В доме напротив чисто, – сухо доложил командир телохранителей. – Других пассажиров не будет.

– Они не выжили, – сообщил я девушке. – Мне жаль.

Беатрис кивнула и в последний раз оглядела гостиную. Затем взяла меня за руку – ей требовалась поддержка, – и печально поинтересовалась:

– Мой любимый город падет?

Щадить Принцессу я не собирался и ответил, как есть:

– Есть только один Вечный Город. Все остальные падут.

Верхний Вест-Сайд

Манхэттен, Нью-Йорк

США

Грохот…

Проклятый, совершенно невозможный грохот… Как будто обрушилась крыша… Как будто приближается камнепад, грозя снести стоящий на склоне горы дом… Как будто…

– Чтоб вы сдохли, – пробормотала Эрна и открыла глаза.

И громко застонала: от яркого света, накатившей дурноты, занывших мышц, особенно – от занывших мышц, потому что проснулась Эрна скрючившись в ванне и теперь с огромным трудом распрямляла руки и ноги.

И стонала.

– Будь оно все проклято!

В голове шум, во рту – неприятная сухость, руки и болят, и дрожат, и такое чувство, будто чужие, общее ощущение: «Вчера было весело!»

Выбравшись из ванны – и едва при этом не упав, – Эрна посмотрела на себя в зеркало и вновь ощутила дурноту, на этот раз – от отвращения. Волосы в ужасном беспорядке, глаза красные, под глазами мешки, из одежды – только футболка и… – последовала быстрая проверка гардероба, – и трусики.

«Трусики на месте…»

Это, конечно, ничего не значило, поскольку в памяти вчерашние события до сих пор не всплыли, но девушке стало легче.

Эрна порылась в шкафчиках, отыскала тюбик зубной пасты, почистила зубы, умылась, причесалась, убедилась, что теперь отражение в зеркале вызывает не отвращение, а тихий вздох, и вышла из ванной, оказавшись в длинном и темном коридоре.

В котором пахло разлитым алкоголем и выкуренной вчера травой.

– Прекрасно…

К счастью, в ванной девушка отыскала чьи-то босоножки, и ей не пришлось босиком шлепать по заляпанному полу.

– А мы и в самом деле неплохо повеселились…

Впрочем, так и планировалось.

Выход Карифы на свободу пикси решили отпраздновать в одном из своих клубов – «Samba Chili», отправились в него на розовом внедорожнике, там повстречали подружек и начали праздновать… Нет! Праздновать начали по дороге, открыв то ли четыре, то ли шесть бутылок шампанского, в клуб приехали разогретые, и потому финал праздника Эрна помнила нетвердо… Ладно, если честно – совсем не помнила.

Кажется, были стриптизеры.

И заглянув в гостиную, Эрна убедилась: да, стриптизеры были, но сейчас устали и уснули. Один на полу, на надувном матрасе, двое на диванах и еще один на столе. Одежда валяется отдельно. Рядом с каждым мужиком – не менее двух пикси.

– Прекрасно…

Эрна еще раз проверила трусики, затем подняла с пола полупустую бутылку с водой, сделала большой глоток и пошла дальше. В следующей комнате обнаружила примерно то же, что и в гостиной, только стриптизеров здесь оказалось меньше, а пикси – больше. За следующей дверью, в спальне, активно трахались, причем, если судить по голосам, не менее пяти человек, а на кухне, в которую Эрну в итоге вывел коридор, девушка обнаружила пьющую кофе Карифу. Феллер молча кивнула подруге, подошла к кофейнику, налила себе и уселась напротив.

– Как мы здесь оказались?

– Приехали из клуба.

– К кому?

– Это одна из наших квартир.

– Понятно, – Эрна сделала глоток кофе. – Во сколько я вырубилась?

– Примерно за час до того, как мы уехали из «Samba».

– И что?

– И все, – Карифа помолчала. – Я думала положить тебя спать, но не успела: когда парни тебя притащили, ты очнулась, заявила, что не хочешь быть трахнутой, и заперлась в ванной, оставив нас с одним унитазом на всю компанию, потому что Оити не разрешила выбивать дверь. Мы пытались тебя разбудить, но не получилось.

– Стучали?

– Да.

– Поэтому у меня голова болит?

– Не уверена.

Девушки рассмеялись, а затем Эрна спросила:

– Надеюсь, я не наделала глупостей? – постаравшись выразиться так, чтобы вопрос прозвучал с небрежным безразличием.

– Нет, – качнула головой мулатка, которая прекрасно поняла, что имеет в виду подруга.

– Хорошо…

– Но когда тебя уже выключило, но еще не вырубило, ты просила всех называть тебя Мегерой.

– А-а, – Эрна отвернулась. – Какой-то идиотизм, правда?

– Я тоже так подумала, – в тон ей ответила Карифа. – Поэтому не стала искать в сети информацию о хакере, работающем под ником Мегера, и не стала узнавать, что он хорошо известен в Европе как опытный сетевой наемник.