Сидит за шахматной доской царь Иван. Вот оно, поле боя. Пешки, офицеры, другие фигуры. А вот и королевы и короли.

Оживился, глядя на доску, царь. Двинул фигуры вперёд, в атаку. Глаза на секунду прежним огнём сверкнули. И вдруг качнулся, упал Иван. Бросились слуги. Нагнулись. Мёртв государь.

Бояре боялись народной смуты. Захлопнулись враз ворота Кремля. Застыла у стен, у входов, у выходов грозная стража.

Однако весть уже поползла по Москве.

– Царь умер!

– Умер!

– Умер!

И вот…

«Умер!» – подтверждая смерть Ивана Грозного, ударили московские колокола.

Прошли годы тяжёлым шагом, словно медведь по цветам и травам.

Хватала за горло людей война. Измотали поборы боярские, истощили подати царские. Пожар плясал по селу. Мор накатил на жителей. Оголил недород поля. Все возможные и невозможные беды, казалось, на них обрушились. Разорено село и разрушено. Всё живое навек приглушено.

Росла когда-то при селе у дороги, на зависть округе, груша. Большая, ветвистая. Любили все место у старой груши.

Соберутся ребята. В игры свои играют: в салки, считалки, скакалки, сиделки, гуделки, сопелки, догонялки.

Весело здесь ребятам.

– Догони!

– Догони!

– Догони!

Соберутся и взрослые возле груши. Разговоры об урожае, о недороде, о дожде, вообще о погоде, о барах, о боярах, о податях и налогах, о сенокосе, о медосборе, об опоросе, об Юрьевом дне, о свадьбах, о крестинах, о колдунах и всякой нечистой силе, о конце света, о грозном царе Иване.

При самой дороге груша. Пронеслись над селом, над округой, над всей Россией лихие ветры. Погибла, засохла и старая груша.

Не слышно здесь больше детского смеха.

Не слышно речей крестьянских.

Не присядет на отдых под грушей путник.

Не укроется конь в тени.

И вдруг… Дело было как раз по весне. Прибежали как-то, резвясь и играя, дети Викулка и Дуняша, по старой памяти, к старой груше.

Поравнялись. Остановились. Замерли.

– Видишь? – тихо спросил Викулка.

– Вижу, – так же негромко в ответ Дуняша.

Стоят они притихшие, смотрят на грушу. Не верят своим глазам. Ожила вдруг груша. Будто проснулась. Листочком брызнула.

– Видишь? – уже громче спросил Викулка.

– Вижу! Вижу! – кричит Дуняша.

Схватились за руки дети. Бегут они к людям.

– Ожила!

– Ожила!

– Выжила!

Радости нет конца.

Налетел вдруг весенний ветер. Подхватил он Викулку. Подхватил Дуняшу. Оторвал от земли. Высоко над полями поднял.

Летят они чистым небом. А под ними лежит Россия – реки, озёра, леса, сёла и города.

Ищут ребята родное село и грушу. Вот они! Вот они! Вон он – на груше листочек брызнул. На груше листочек брызнул!

Нет у жизни, видать, конца. Конец лишь у этой книги.