Традиция? Софи уже много раз слышала это слово в день их приезда, однако не была уверена, что хорошо понимает его.

Наконец они достигли вершины холма, и Софи почувствовала, как напряглись ее мышцы от сочувствия к людям, которые, как мулы, тащили их на себе. Она взглянула на Джеймса, рассчитывая увидеть его реакцию, но он смотрел в другую сторону и, казалось, не обращал на происходящее никакого внимания.

Перед ними была массивная входная дверь древнего замка, при ближайшем рассмотрении которого становилось ясно, что годы и сырая погода оставили заметные следы на его стенах. Удивление и благоговение, с которыми Софи издали смотрела на замок, постепенно сменились мрачными предчувствиями. Лондонские балы, шикарные гостиные и отделанные кружевами зонтики, казалось, были в тысяче миль отсюда.

Не то чтобы она не радовалась тому, что вышла замуж за Джеймса, но замок вдруг показался ей похожим не на дом для жилья, а на старинный готический музей. Растянувшись на большое расстояние, он выглядел очень массивным и даже устрашающим. В этот момент Софи отчетливо поняла, откуда взялись слухи о привидениях в замке. Найдется ли в этом огромном доме для нее и Джеймса уютный уголок, место, где они смогут быть крепко связанной семьей, когда у них появятся дети?

Молчаливые, с мрачными лицами, слуги выстроились на лестнице неподвижно, и только ветер шевелил ленты на женских шляпах. Все они были одеты одинаково: черные платья и белые передники на женщинах, черные с белым ливреи на мужчинах. Ни приветствий, ни флагов. И никаких сердечных слов или веселых улыбок. Неожиданно Софи почувствовала себя невероятно одинокой, не знающей, как себя вести в этой обстановке. Ей вдруг очень захотелось, чтобы ее сестры оказались с ней рядом. Увы, ей придется научиться обходиться без них, без матери, без отца, который обычно, щелкнув пальцами, смеясь, улаживал все сложности, возникавшие в ее жизни.

Джеймс помог Софи выйти из кареты, и ей пришлось пройти мимо мужчин, которые тащили карету на холм. Незаметно она взглянула на одного из них: глаза его были опущены, грудь тяжело поднималась и опускалась, на лице были видны капли пота. Софи захотелось поблагодарить его, но инстинкт подсказал ей, что этого делать не следовало, и она тут же напомнила себе, что ей надо соблюдать осторожность. Ей еще предстояло встретиться со свекровью, увидеть свой новый дом, и при этом она должна была понравиться всем, а ведь эти люди, безусловно, тоже нервничали.

Джеймс тоже казался необычно серьезным и сдержанным, он даже избегал встречаться с Софи взглядом. Неловко кашлянув, Софи переступила порог своего нового дома. Внутри слуги тоже стояли, вытянувшись, как солдаты, неподвижно глядя на новую герцогиню. Софи попыталась улыбнуться им, но тут ее внимание привлек огромный холл, в котором они оказались. Массивные коринфские колонны поддерживали сводчатый потолок, стены были сложены из громадных плит серого камня. Звук каблуков о каменный пол рождал какое-то гнетущее, мрачное чувство, и это заставило Софи остановиться.

Не выпуская ее руки, Джеймс, тоже остановившись, вопросительно взглянул на жену, и в этот момент Софи заметила женщину, вышедшую из тени большой лестницы. Женщина явно не принадлежала к слугам, потому что была одета по-другому: темный цвет ее платья и отсутствие каких-либо драгоценностей позволили Софи предположить, что это была домоправительница. Ее отличало худое лицо и решительная линия подбородка.

Женщина направилась прямо к Софи и сделала реверанс, после чего Джеймс холодно проговорил:

– Софи, познакомься с моей матерью. Ее светлость, вдовствующая герцогиня Уэнтуорт.

Глаза Софи расширились.

– О, – проговорила она, улыбаясь и протягивая руку – как же я сразу не догадалась! Мне так приятно, что мы, наконец, встретились. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

Герцогиня молча выпрямилась и, не отвечая на вопрос Софи, коротко произнесла:

– Милости просим.

Отпустив руку Софи, Джеймс прошел в другой конец холла, а затем остановился возле доспехов древнего английского рыцаря; и в этот момент Софи показалось, что она совершила самую ужасную ошибку в своей жизни. Ей вдруг вспомнилась бедная Золушка из сказки. Что она делает в этом старинном замке с его неулыбающимися обитателями? Где ее сестры и мать? Вероятно, они уже покинули Англию и плывут сейчас на пароходе через океан, направляясь домой в Америку...

Повернув голову, она посмотрела на Джеймса, стоявшего у блестящих доспехов рыцаря.

Ее герцог. А каким он был красавцем! Она в который уже раз убеждала себя в том, что именно Джеймс является центром ее вселенной, центром, к которому ее притягивает как магнитом. И в каком бы доме им ни пришлось жить, бедном или богатом, ее сердце всегда будет наполнено радостью только от того, что они вместе.

Внезапно тишину замка прорезал быстрый стук каблуков: кто-то спускался по лестнице, и, обернувшись, Софи увидела Лили, одетую в платье в белую и синюю полоску. Спустившись с лестницы, Лили замедлила шаг и, подойдя к Софи, сделала реверанс, как настоящая леди.

– Я рада приветствовать вас, герцогиня, – улыбаясь, радостно проговорила Лили, и эти слова были словно бальзам, пролившийся на душу Софи.

Однако как только Лили взглянула на мать, улыбка исчезла с ее лица. И это сразу сказало Софи о многом. Весь этот холодный этикет – всего лишь дань традициям, а ее свекровь – жесткая и требовательная женщина. Но возможно, за закрытыми дверями, скрывающими ее от посторонних глаз, она окажется мягче? То же касалось всех остальных. Со временем Софи, возможно, удастся узнать их ближе и установить с ними более доверительные отношения.

Затем ее познакомили с горничной Милдред, которая тут же повела Софи по лестнице в ее апартаменты.

Когда они поднялись наверх, Софи обернулась и посмотрела туда, где только что стоял Джеймс, надеясь еще раз заглянуть ему в глаза, однако, к ее большому огорчению, рядом с доспехами рыцаря уже никого не было.

Через несколько минут после того, как новая герцогиня Уэнтуорт зашла в свою комнату, жизнь в замке Уэнтуорт, как хорошо смазанная машина, вернулась к обычному ритму, а Софи смогла наконец, отдохнуть и немного поспать. Но не успела она проснуться, как услышала громкий звон колокола. Хорошо, что Милдред предупредила ее.

– К обеду все переодеваются, ваша светлость, – сообщила она. – Колокол звонит в семь, напоминая о том, что пора одеваться, а обед начнется в восемь.

Софи надела шикарное платье из Парижа со сверкающими драгоценностями, которые родители подарили ей по случаю свадьбы, натянула на руки длинные перчатки и в сопровождении Милдред направилась в гостиную, где члены семьи собирались перед обедом. Ей очень хотелось, чтобы ее сопровождал Джеймс, но у него, видимо, было много других обязанностей в первый день их приезда в замок.

Когда они вошли, Милдред сразу удалилась, и Софи осталась стоять одна в огромной арке, украшавшей вход в гостиную. Ее взгляд невольно обратился к свекрови, которая была в скромном темном платье без всяких драгоценностей. Смутившись, Софи прикрыла рукой большой изумрудный кулон, украшавший ее низкое декольте. Вероятно, она совершила ошибку, одевшись столь изысканно.