Мира слишком долго была покорной, сначала с родителями, потом с мужем. Привыкла подчиняться старшим, и вот этой её особенностью я решила воспользоваться.

Я знала, что она сделает всё, как я скажу.

Не поверишь, но это я вспомнила про тебя.

Мы находились на кухне в их квартире. Стас уехал в командировку, нам никто не мог помешать спокойно поговорить. Я собиралась обсудить с Мирой некоторые свои соображения. Она была в прекрасном настроении. Надела стильный фартук, как у шеф-повара в ресторане. Такой чёрный, с надписью kiss the cook. Включила модную песенку Билли Айлиш, суетилась на кухне, пританцовывала и выглядела счастливой. Она достала из духовки какое-то печенье, сделанное по итальянскому рецепту, и была очень довольна тем, как у неё получилось. В комнате запахло розмарином и вялеными помидорами.

– Ммм… да ты, оказывается, мастерица, – я с удовольствием вдохнула аромат свежей выпечки. – У тебя был приятель в школе. Паша, кажется… – как бы невзначай проронила я.

– Кукушкин? – Мира удивлённо посмотрела на меня.

– Угу. Он как? На него можно положиться?

– Да, он очень хороший. Я знаю его с первого класса. Что это ты вдруг его вспомнила?

У Миры все всегда были хорошими. Я уверена: спроси я ещё о каком-нибудь Васе, Андрее или Серёже, все они оказались бы замечательными ребятами.

Вообще-то, Паша, твои достоинства меня мало волновали. Важнее было то, где ты работаешь.

– Кажется, я видела его недавно в городе. Такие белые ресницы редко у кого встречаются, да и изменился он не сильно. Вытянулся в высоту, а мордашка такая же детская осталась. Только он был в форме. Он что? В полиции служит? – не отвечая Мире на вопрос, уточнила я.

– Да. В дежурной части города. Принимает звонки на 02, кажется. Мы на встрече выпускников виделись. Его ещё девчонки подначивали, чтобы он их арестовал. Дурёхи. – Мира поднесла к мойке противень и стала его намывать.

– То есть ему звонят, если что-то случилось, да? А как он работает? По сменам? – я попыталась перекричать шум воды.

– Не знаю. Наверное, – пожала плечами Мира.

– Сутки через двое или трое, видимо, – продолжала рассуждать я. – Ага… Так.

В моей голове уже складывались кусочки сумасшедшего плана. Ты был совсем не второстепенной фигурой в нём. Можно даже сказать – ключевой.

– Подожди, но при чём тут Паша? – Мира не понимала, с чем был связан мой интерес.

Я смотрела на неё и не знала, какие слова подобрать. Мне было дико произносить это. Особенно потому, что не сомневалась: Мира не посмеет мне возразить.

– Ты должна с ним переспать, – наконец выдала я ей прямо в лоб.

– Но… – Мира удивлённо посмотрела на меня, в её глазах не было ни следа оскорбления или возмущения. – Как ты вообще это себе представляешь? Мы с ним не виделись с января, да и тогда-то не говорили даже. Может, он не захочет. Или я ему не нравлюсь. Или он не свободен. Да и зачем? – протянула Мира, округлив глаза и улыбаясь. Её явно позабавило моё предложение.

– Ты же говорила, что он – простачок.

– Нет. Я говорила, что он – простой добрый парень. Это не одно и то же.

– Которому ты очень нравишься… – настаивала я.

– Может быть, когда-то давно… Не знаю, зачем это тебе? – она подлила чаю в чашки и посмотрела на меня уже серьёзно.

– Так надо.

Волшебные слова. Главное, сказать их уверенно. В детстве они на Миру всегда действовали.

– В общем, если ты готова сделать это…

– Ну, если ты так считаешь…

В этом была вся Мира. Я еле сдержалась, чтобы не возмутиться её покорностью. Мне совсем не хотелось подкладывать сестру под какого-то парня. Извини, Паша, говорю как есть. Но я решила, что так получится хоть немного ослабить путы, которыми Мира была обмотана с ног до головы. Стас имел очень большую власть над ней.

Пусть она порвёт эту нездоровую зависимость. Пусть появится другой мужчина, пусть, прикасаясь к ней, целуя и обнимая, этот новый сотрёт жирные отметины пальцев Стаса с её тела.

Понимаю, выбивать клин клином – не лучшая идея. Но я уверена, что действовать надо было радикально. Честно говоря, Паша, о тебе я совсем не думала, и потом, твоя роль заключалась не только в этом. Надо было спасать Миру. Я поняла это с первой же нашей встречи с ней после разлуки.

Чем больше мы общались и я узнавала об их семье, тем тревожнее мне было за неё. Я видела, что иногда она искренне хотела вырваться из отношений. Но одного желания было мало. Мира понимала, что нужно бежать, но зависимость пригвождала к земле, как многотонные гири. С такими далеко не убежишь. Её постоянно терзали сомнения, правильный ли это выбор? Или можно потерпеть, сделать ещё одну попытку всё исправить?

– Сегодня мы даже не ссорились с мужем, – могла она сообщить. – Может быть, я погорячилась. Не нужно ничего делать, пусть останется как есть. Всё-таки мы семья, у нас ребёнок.

Мне иногда хотелось выть от бессилия – какая она была слепая! Настолько сильно она пропиталась отравой его внушений, его власти над ней.

А потом Стас снова стаскивал её с розовых облаков на землю. Только падала она всё ниже и ударялась ещё сильнее.

Трудно было побороть её сомнения, я пробовала убедить её в том, что такие, как Стас, не меняются, а значит, ей придётся всю жизнь терпеть. Разве она хочет этого? И надо не бояться перемен. Мира согласно кивала головой, а потом зависала, уходя в себя в своих мыслях. Она думала о Стасе, начинала его защищать и оправдывать. При этом винила себя, называла предательницей, плакала. Потом подолгу молчала, переваривая мои жёсткие доводы. Это походило на ломку наркомана.

Я поняла, что без моей помощи Мире не справиться, собственных сил на то, чтобы изменить ситуацию, у неё почти не оставалось.

Поэтому я решилась на такие радикальные меры. На тебя.

Глаза Паши сузились, ноздри затрепетали.

– То есть вы предложили ей… использовать меня, – мрачно проговорил он и снова натянул шапку по самые брови.

– Но… ведь ты же ей нравился. Она о тебе очень хорошего мнения. Только вот насчёт её внезапно вспыхнувшей страсти я прошу тебя не обманываться, – останавливаю его я.

– О чём вы сейчас говорите? – Паша почти срывается на крик. – Мира мертва. Даже если бы я что-то себе представлял, в этом не было бы никакого смысла.

Его губа дрожит. Слышать мои слова ему больно. Но он сам хотел правды. Вздыхаю и продолжаю:

– Я познакомилась со Стасом, когда мне было семнадцать. Отец беспробудно пил. Мать жила с выражением всемирной скорби на лице и делала вид, что нас с Мирой не существует. Мире было трудно это вынести, она старалась добиться их внимания: училась на одни пятёрки, наводила дома чистоту, пела на сцене, побеждала в школьных конкурсах красоты. Родителям было всё равно, они её в упор не видели. Один ловил призраков, присосавшись к бутылке, другая убивала своим равнодушием.