– А меня вот костобоки дюже злят, – размышляя вслух, добавила Всеслава.

Глаза Светловзора вдруг радостно сверкнули.

– Но ведь от врага можно отдалиться, – быстро выпалил он, – а вот друга, что рядом всегда, отбросить не можно! Потому что холодно без него будет и тревожно. Да и прогонять друга – стыдно!

– Но разве друг могёт раздражать? – удивился Твастар.

– А вот ты меня, когда намедни водой охладил, а потом плошкой по лбу огрел, я дюже на тебя возбесилась, – прищурив глаза, сказала Всеслава.

Твастар довольно заулыбался, вспоминая содеянное, а Леший радостно закивал головой и одобрительно показал ему большой палец.

– И «отбросить» меня нельзя, – согласился Твастар. – Ведь я же тяжёленький.

– Ты как Леший в дружине нашей, – улыбнулся Светловзор. – Злодействуешь по чуть-чуть, но без тебя холодно и грустно бывает.

Все дружно засмеялись, а Всеслава даже потрепала мастера по голове.

– А что же делать, если друг близкий тебя дюже злит? – спросил Радомир. – Как тут «мудро благотворить»?

– Если его не изменить, то нужно самому меняться, чтоб не раздражаться, – задумчиво произнесла Всеслава.

– Верно! – воскликнул Твастар. – Помните, нам ещё дедушка Родослов говаривал: «Если что-то донельзя могёт тебя возбесить, принимай то, как забаву и радуйся тому. Ведь это тебе возможность, выдержке поучиться».

– Правильно! – воодушевлённо поддержала его Всеслава. – А значит, «мудро благотворить», это отношение своё вспять повернуть! То бишь, делать наоборот: не злиться, а радоваться!

– И я тоже помню! – обрадовался Радомир. – Мне дедушка Родослов говаривал: «Будешь говорить тише — будут лучше слышать!». А значит, частенько полезно отношение своё нашиворот вывернуть.

Твастар вдруг задумался и медленно произнёс:

– Помятую я… не знаю откель, что при встречи с Лешим, люди рубашку свою наизнанку переодевали. И ведь оное нам образно то же самое сказывает.

– Отношение своё как рубашку навыворот вывернуть, – произнесла Всеслава. – А что, давайте попробуем!

Друзья быстро вывернули одежду наизнанку и, с радостными улыбками вытянув руки, шагнули вперёд. Прозрачной преграды и след простыл.

– Ура! – закричала Всеслава. – Отгадали мы загадку твою, дедушка Святибор!

– Разгадали, – грустно улыбнулся Леший. – Да уж больно скоро. Не дали мне подольше потешиться.

– Ну, ты не серчай на нас, – примирительно сказал Светловзор, – Ведь китежане мы и шустростью мысли завсегда славились.

– Благодарим тебя, Святиборе, за мудрость! – поклонился ему Твастар. – Радости лесу твоему мы желаем, пусть процветает и в дивном созвучии выситься.

– Благодарю вас, славные странники, за слова мудрые-добрые, – поклонился в ответ Леший. – Желаю и вам в добром пути мудрость мою не терять. Относитесь к испытаниям с радостью. Ведь это возможность великая, что вам жизнь посылает: себя испытать да другов своих!

Распрощавшись с Лешим, друзья весело побежали по тропинке к показавшейся сквозь деревья реке. На сердце было вновь светло и тепло. Выскочив на берег, друзья отвязали Сокола и, весело обсуждая лесное приключение, продолжили свой путь.

– А ведь прав оказался Леший, – сказал Твастар, переодевая назад рубашку. – Добрую мудрость нам он поведал!

– Ведая хитрость сию, много легче странствовать будет, – согласно кивнула Всеслава, нежно поглаживая Котофея по голове. – Вот, например, вороги нас разделить захотят, а мы лишь дружнее сплотимся; они нас ослабить замыслят, а мы только силой наполнимся!

– Угу, – важно заметил Твастар, с удовольствием выуживая сочные ягоды из котомки. – Они нас голодом уморить вздумают, а мы лишь пухлее станемся.

Рассмеявшись, славные путешественники радостно обнялись за плечи. Всеслава достала свои яворовые гусли, и все дружно запели путеводную песню.

…По велению Рода небесного,

по хотенью-желанью сварожьему —

там где перья вороньи рассыпались —

встали горные кряжи Рипейские,

там где падали соколиные —

груды золота залегли в горах…

«Песни Птицы Гамаюн», Клубок Третий

Наутро следующего дня на горизонте показались высокие пики Рипейских гор. Похожие издали на грозовые облака, они непоколебимыми стражниками властвовали над равниной, а почтенная седина их заснеженных вершин знавала доселе лишь серебряную россыпь звезд да песни смелого северного ветра.

Река меж тем стала эже, и неугомонные волны заметно ускорили свой бег. Твастару, сидящему у руля, то и дело приходилось резко закладывать то вправо, то влево, правя между камнями, отмелями и перекатами. Светловзор и Радомир ловко управляясь с вёслами, изо всех сил помогали великому мастеру. Всеслава же была ответственна аж за два дела: беззаботно играть на носу лодки с Котофеем, мотая над его головой маленьким зелёным колоском, и внимательно оглядывать окрестности, восхищаясь красотой приближающихся великих гор.

– Чего-то уж дюже вода неспокойна, – вглядываясь вперёд, произнёс Твастар. – Как бы на камень подводный не налететь.

– Вон полянка по правому борту, – указывая рукой направление, ответил Светловзор. – Давайте там остановимся, да о пути дальнейшем подумаем.

Ловко обогнув большой валун, Твастар плавно повёл лодку вправо, и уже спустя мгновенье нос Сокола осторожно коснулся берега. Первой выбравшись на полянку, Всеслава удостоверилась, что поблизости никого нет. Молча кивнув, она принялась привязывать Сокола к стоящей у воды молодой березке.

– Дальше идти по воде несподручно, – глядя на бурлящий поток, сказал Твастар. – Два раза уже камни днищем цепляли.

– А что, если Сокола тут запрятать, а самим через лес пойти? – предложила Всеслава.

– Так нам за Рипейским Кряжем опять на воду становиться, – задумчиво ответил мастер, наблюдая, как Котофей выпрыгнул на берег и, выгнув спину, благодарно трётся мохнатым боком о борт лодки. – Да и тут оставлять нашего Соколика дюже не хочется, – добавил он с тёплой улыбкой.

– А ежели над водой подняться с помощью твоих двигательных ускорителей?

– Вода в реке Ра особливая; силы Сокола утроено наполняет. Но всё равно, хватит её лишь вёрст на пять, а опосля полдня восстанавливать, – покачав головой, ответил Твастар.

– Ну так пяти вёрст нам с лихвой хватит, чтобы до Рипейского Камня добраться, – глядя на возвышающиеся горы, сказал Светловзор.

– Вестимо, что хватит. А как потом Сокола за собою вверх без двигательной силы тащить? – нахмурившись, произнёс мастер.

– А что, обойти стороной тоже не выйдет? – спросил Радомир.

– Дюже долго в обход добираться. Ведь простирается Камень Рипейский с полуночи на полдень, от Парсийского моря до самого, до Молочного. Месяц на обход понадобится. А ежели сквозь горы пройти, то мы за три дня управимся.