Если, конечно, Сейдж появится…

Я мотнула головой, прогоняя подступившее к горлу отчаяние. Появиться-то он наверняка появится. Вот только это будет означать, что он сунет голову прямо в готовую захлопнуться ловушку. Было страшно подумать, что его поймают. Нейсон не остановится перед недостойной местью, лишь бы поквитаться за попранную гордость. А даже если и проявит благородство…

Самое лёгкое, что ждёт Сейджа – это тюрьма и суд. Возможно, каторга. Возможно – казнь. За использование тёмной магии, за контроль над людьми (наверняка вызовут и дин Койоху, чтобы он дал показания), за убийства… Мой отец, тоже всю жизнь тесно работавший с тёмной магией, ухитрился остаться чистым в глазах закона. Верным специалистом на службе короны. Сейджу это не удалось.

И ведь я даже не могла бы свидетельствовать в его пользу. Пусть в последнее время, за те две недели, что я с ним прожила, я ни разу не видела ни того, как демон овладел бы его разумом, ни того, как он убивал кого-то, я всё же, положа руку на сердце, не могла бы поклясться, что он безопасен. И пока Фараиту с ним рядом, пока соблазняет силой и властью, ничего не изменится. Сейдж должен освободиться от демона, только тогда он сможет зажить жизнью законопослушного обывателя.

Вот только захочет ли Сейдж такой жизни? В глубине души я сомневалась.

Так и выходило, что, когда я думала обо всём этом, то молилась святой Миене, чтобы он не пришёл. А потом вспоминала холодный и липкий взгляд Нейсона, его безжалостность по отношению к Алайне, досадливая гримаса и отношение к ней как к помехе – и мне становилось страшно. Ведь он был прав, ради дочери я пойду на всё. И нечего и думать, что мне удастся повлиять на него самого, если даже защита, которую он наложил на своего подручного, так хороша. Может быть, при долгом взаимодействии, долгом соприкосновении – рука к руке, кожа к коже…

Одна мысль о том, чтобы отдаться Нейсону, вызывала во мне гадливость. Но если на другой чаше весов будет лежать жизнь Алайны, а Сейдж не появится… Я сделаю всё, чтобы её защитить.

В спальне отца я провела пару часов. Успела и покормить Алайну, и переодеть, очистив пелёнки очень облегчавшим жизнь ритуалом бытовой магии. Даже прилегла немного на отцовской кровати, но заснуть не успела: почти сразу услышала шаги.

Я тут же вскочила и привела себя в порядок, быстро провела отцовским гребнем по взлохмаченным волосам, на всякий случай опустила чуть ниже край корсажа, приподнимая грудь. Надо выглядеть соблазнительнее, чтобы Нейсон забыл об Алайне. Я невольно напряглась, когда дверь открылась, ожидая увидеть Нейсона – но на пороге стоял всё тот же лакей.

– Ещё спит? – пробормотал он, посмотрев на накрытого покрывалом отца. – Эй, ты знаешь, что с ним?

Я замотала головой. Потом спохватилась и пустилась плести небылицы:

– У него и раньше так иногда бывало, когда сильно устанет. Будить бесполезно, он не просыпается, пока его тело не восполнит силы. Может и день спать, и два.

– Да? – лакей взглянул на меня с подозрением, но расспрашивать дальше не стал. – Бери своего младенца и идём.

Я без слов, с короткий заминкой повиновалась. Лакей тщательно запер дверь, явно не очень доверяя моим словам. И вообще мне самой – это было видно по тому, как он кивком велел мне идти первой.

На пути в кабинет я не удержалась от вопроса:

– Он появился?.. – затаила дыхание, а сердце пустилось вскачь.

Но лакей ответил лишь многозначительное:

– Сейчас узнаешь.

В кабинете нас ждал Нейсон, в одиночестве. У меня и отхлынуло от сердца, и одновременно тоскливо заныло внутри. Сейдж не пришёл. Одарив меня одним быстрым взглядом, Нейсон поинтересовался, где отец. Лакей начал объяснять про срубивший его сон, предложил поднять силой, но Нейсон с досадой махнул рукой:

– Бесполезный старый хрыч. Пусть себе спит, справимся и так.

Потом он снова посмотрел на меня – пренебрежительно-изучающим взглядом.

– Зачем ты её притащил-то? – осведомился у лакея. – Я же сказал: давай сюда ребёнка.

– Так это… – растерялся тот, а я похолодела и крепче обняла Алайну. – Только ребёнка, что ли?

– Ты меня расстраиваешь, Эвард! Эй ты! – обратился Нейсон ко мне. – Давай младенца сюда и возвращайся в комнату. Твой остолоп что-то не торопится, надо его наказать.

Наказать! Что этот мерзавец собирается делать с Алайной? О боги, если бы сейчас парализующее заклинание осталось бы при мне, я бы, не сомневаясь, остановила бы Нейсону сердце. И никакая совесть не мучила бы меня потом.

– Давай сюда, говорю! – прикрикнул он, подходя. Попытался выдернуть Алайну у меня из рук, но я, не выпуская ребёнка, вцепилась свободной рукой ему в рожу. Хотела попасть в глаза, но Нейсон зажмурился, и я проехалась ногтями поперёк лица, раздирая кожу. – Ах ты гнида!

В следующий миг он, не церемонясь, ударил меня. Всего лишь дал затрещину, но в ушах зазвенело, из глаз посыпались искры, и я на мгновение потеряла ориентацию. Этого хватило ему, чтобы вырвать у меня Алайну. Я дико закричала, бросилась за ним следом, но Нейсон оттолкнул меня и выкрикнул заклинание. Из пола проросли золотые прутья, заключая меня в подобие клетки. Я снова закричала, забилась о прутья, как безумная, но всё было напрасно. Поймала взгляд лакея, странный, как будто с сочувствием – и в следующую минуту лакей подошёл к клетке, встал спиной ко мне, закрывая обзор. Я плакала и умоляла выпустить, использовать меня вместо дочери. Мысль о том, что её снова будут резать – а потом сделают и что-то другое, что-то ужасное, что-то, что может стать для Сейджа наказанием – раздирала душу в клочья.

И тут замок сотрясся. Я не сразу обратила на это внимание, продолжая биться о прутья, но голос Нейсона прозвучал настороженно:

– Что происходит? Ну-ка выгляни в окно.

Лакей выполнил приказ, я увидела Алайну. В руках Нейсона она казалась такой маленькой и беззащитной. Она не плакала, моя маленькая ничего не понимающая девочка.

– Алайна! – я снова затрясла прутья клетки.

– Это он, – голос лакея дрожал от странного восхищения.

Это немного привело меня в себя. Он? Сейдж здесь? Я обернулась, но с моего места нельзя было разглядеть, что творится снаружи. Только чувствовалось, как замок дрожит под ногами, словно сама земля вдруг пришла в движение.

Нейсон щелчком снял заклинание. Я пошатнулась, когда прутья внезапно исчезли. Бросилась вперёд, вырывая Алайну из его рук. Он не мешал, только обругал меня непристойно и широкими шагами пошёл к окну. Оттолкнул лакея, занимая его место.

– Он не пройдёт, – сказал Нейсон через некоторое время. – Дурак! Хочет проломить грубой силой – да куда там. Идиот! – и он расхохотался – злобным торжествующим смехом, как будто Сейдж уже пал на колени перед ним и просил пощады.

Я осторожно отступила в угол. Бросила взгляд на дверь. Она была в противоположной окну стене, так что и Нейсон, и лакей стояли к ней спинами. Я тихо начала двигаться. Добралась до двери, нажала на ручку… о счастье! Дверь была не заперта.