Рык и мое платье разлетелось на клочки, а я замерла, понимая, что все, действительно допрыгалась. И умолять, похоже, бесполезно. Аспар припал сухими, обветренными губами к моей шее и принялся неистово ее слюнявить. Меня затошнило. Пожалуйста, кто-нибудь помогите!

— Отс-с-ставить! — рявкнула Тьма моим голосом, а я снова почувствовала толчок и неприятное состояние, когда не управляешь собственным телом, а только смотришь на все со стороны. — Не трош-ш-шь девчонку!

— П-повелительница? Н-но как же… Она все равно будет моей, какая разница сейчас или позже?

— Потерпиш-ш-шь пару дней, — я прямо чувствовала негодование богини, — а пока даже не думай! Или ты ос-с-смелиш-ш-шьс-с-я ос-слуш-ш-шатьс-ся?

Аспар недовольно посопел, но с меня встал, и тут же Тьма вернула мне мое тело. Вздрогнув от неожиданного хлопка двери, я попыталась прикрыться тем, что осталось от платья, однако мои попытки были бесполезными — слишком мало осталось от моего наряда. Поднявшись на непослушные ноги, я сдернула покрывало с постели и закуталась в него. Очень сильно хотелось в душ, а лучше в ванну, и полежать там несколько часов, избавляясь от тошноты и отвратительного ощущения «грязного» тела.

Так я и сделала. Мне удалось раздобыть небольшое полотенце, собственно это все, что мне удалось найти в большом и таком пустом шкафу. Набрав полную ванну горячей воды, я тут же забралась в нее и просидела, обняв колени, не меньше получаса. После я взяла жесткую мочалку и без мыла, так как его я не нашла, стала растирать кожу. До красноты и царапин. Мне хотелось смыть с себя запах Аспара, его омерзительные прикосновения и поцелую. Меня передернуло. Фу… Пока натиралась, не заметила, как слезы сами собой потекли по щекам. Я редко плакала, но сейчас в них была острая нужда. Они помогали снять скопившееся за столько дней нервное напряжение. Все-таки как я устала от всего. Ни одного спокойного денечка! Постоянно какая-то борьба: то за выживание, то за любовь… я явно не создана для этого мира, как же хочется обратно на Землю! Но Киллиан… Нет его бросить я нес могу. Киллиан… О, нет, бал! Я же пропущу бал, а значит…

Схватившись за голову, я застонала. Все пошло наперекосяк, и все из-за этой тетки Тьмы!

— Ну уш-ш-ш нет, — заговорило мое отражение в воде, и хотя не в первый разразговариваю сама с собой, но все равно шарахнулась так, что больно ударилась спиной о бортик ванны.

— Что тебе надо?

— Спрраведливос-сть хочу вос-с-становить, — мое красноглазое отражение обижено надуло губы, — не надо меня во вс-с-сем обвинять. Да, я не с-с-святая, но в том, ш-ш-што ты схватила нож с-с-сетрицы, я не виновата. Так ш-ш-что во вс-с-сем виновата только ты.

— Уйди, а? — попросила Тьму, и отвернулась, показывая, что разговор окончен.

— Ну и ладно, — хихикнула богиня, — тем более с-скоро мы вс-с-стретимс-ся лицом к лицу.

Это еще что значит?

— Стой! — повернулась я вновь к воде, — что это значит?

Оно хитро улыбнулось:

— Не надо, конеш-ш-шно тебе этого говорить, — протянула темная богиня и тут же махнула рукой, — ну, ладно, уговорила — рас-с-скажу. Через два дня наступит особенная ночь, и этой ночью Аспар и ты… — Тьма, словно девчонка, прикрыла рот ладонью и тихонько посмеялась, — сделаете мне новое тело.

— Это как? — решила уточнить я, а то уж больно не понравилась мне моя фантазия на эту тему.

— Это самым простым и древним способом. — Ухмыльнулась тетка в воде и пропала, оставив меня и дальше сидеть в воде в ступоре.

Чего? Чего???

Подскочив из ванны, я завернулась в хиленькое полотно, называемое полотенцем, и вернулась в комнату. Сдернула с окна занавеску и накрыла им единственное зеркало — не хочу еще раз видеть хоть и свою, но все равно противную красноглазую морду. Поразмышляв немного стоит или не стоит баррикадировать дверь, все же поняла, что сие действие бессмысленно, так как: во-первых — Аспар все-таки маг и снести преграду ему ни чего не стоит, и во-вторых — Тьма приказала ему меня не трогать…пока, а ее приказа он не ослушается. Одеждой мне послужило все то же покрывало, я как следует им обмоталась и вдобавок подвязала сползающую ткань шнуром все от той же занавески. Так себе нарядец, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба.

За весь день лорд заходил ко мне два раза — ближе к обеду принес еду и воду и вечером, на закате, чтобы с хмурым видом и не глядя на меня поставить на столик поднос с легким ужином, спросить не надо ли мне чего, а получив молчаливый отрицательный ответ, удалиться, громко хлопнув дверью.

У, какие мы обидчивые! Можно подумать — это я хотела его изнасиловать!

Хотя какая мне разница до его чувств?

Гнездо я устроила себе у окна: подтащила кресло, накидала в него подушек и, забравшись на него с ногами, стала просто пялиться на улицу. Вид, кстати, открывался не самый плохой. Край зеленого леса, много-много голубого, покрытого пушистыми облаками неба и птички, любопытства ради прилетающие к моему окну. Какая ни какая, а компания.

Тоска зеленая…

В таком же «безудержном веселье» и «безбашенном кутеже» прошел и второй отведенный мне день. Тьма не являлась мне, не разговаривала со мной и даже в ушко свои ехидства не подшептывала. Аспар тоже вел себя примерно — кушать подавал вовремя, на меня не смотрел и вообще усердно делал вид, что меня тут не бывало.

И все бы ни чего, но солнце безжалостно катилось к горизонту, окрашивая его в неприятно багровый цвет, словно намекая, что мне скоро кирдык.

Ну и где мой ненаглядный?

А, поняла! Он же очень любит появляться в последний момент! Герой чертов. Но в этот раз мог бы и нарушить сложившиеся у нас традиции и прийти чуть раньше! Сейчас, например.

Однако сколько бы я не оглядывалась на дверь, а потом в окно — Киллиан являться пред мои прекрасные очи не торопился. Он что ждет, когда меня этот Аспар обрюх… окучит?

Киллиан, сволочь белобрысая, только попробуй опоздать! Тогда я точно забеременею, рожу маленькую, красноглазенькую Тьму и попрошу ее снести его дурацкий дворец!

— А я и так могу, — вдруг подала голос темная богиня, а я от неожиданности уронила на себя чашку с чаем. Хорошо, что он уже остыл! — хочеш-ш-шь?

— Нет! — ответила, раздраженно отжимая подол покрывала-платья, — ну, может быть, попозже.

В моей голове раздался веселый каркающий смех, а я продолжила тоскливо смотреть, как солнце неумолимо все больше пропадает за горизонтом.

День закончился. Через два томительных и неспокойных часа, за которые я исходила небольшую комнату вдоль и поперек, дверь в мою темницу распахнулась, и пред мои очи предстал Аспар в своем фирменном черном плаще и спрятанном под глубоким капюшоном лицом. В руках он держал поднос, на блестящей поверхности которого посверкивал хрустальными боками бокал с алой жидкостью.