этого, как Азула, пользуясь замешательством атакующих, создала большую огненную волну и кинулась в проем. Ей не хватило лишь доли секунды, когда ее опомнившиеся противники нанесли слитный удар. Взрыв был такой мощи, что ее отбросило на десятки шагов и придавило развалившейся кладкой стены соседнего дома. Последней мыслью затухающего сознания стало нечто, сказанное голосом Озая: «Семья — слабость».

center***/center

Все случилось быстро. Огненная волна, рывок Азулы в дверной проем и обрушение стены. Чан в ужасе наблюдал, как на его сестру падает дряблая стена. Как сгнившая от старости и погодных условий кладка разваливается и придавливает собою ее хрупкое тело. Как в растерянности соляными столбами застывают дети от двенадцати до четырнадцати лет, и как Зуко вместе с Айро опускают руки, боясь взглянуть на место обвала. Как он бежит туда и старается как можно быстрее вытащить ее из-под завала. «Жива!» — кричит мозг, а руки уже совершают пассы над ее головою, и энергия ци вливается в ее тело, восстанавливая повреждения. Он не замечает, как к нему подходит девушка из Племени Воды, с удивлением и неверием смотрит на его действия. Как другая девочка в зеленой одежде так же подходит к нему, но не решается начать говорить. Для него сейчас есть только он и его израненная сестра. В один момент Чан чувствует, что слабеет, и прекращает вливать в нее ци. Протирает глаза и с облегчением видит, что ушибы и синяки исчезли, а обморок сменился крепким сном. Только теперь он выдыхает и пытается встать, но не выдерживает и падает.

— Мин! Миииин! — слышит он словно из-за марева и с трудом открывает глаза. Он чувствует, как его кто-то встряхивает, а голова лежит на чем-то, а конкретнее, на ком-то мягком. Проморгавшись, он видит, что над ним склонилась до боли знакомая черноволосая головка с замутненными зелеными глазами.

— Тоф, привет, — выдавливает из себя Чан и устало улыбается.

— Катара… помоги, — говорит Тоф, всем видом умоляя ее помочь.

— Тоф, но он же…

— Катара… прошу — выдохнула Тоф, и Катара сдалась. Она подошла к принцу, опустилась на колени и стала водить над ним руками, восстанавливая его жизненные силы. Ее руки осветились синим сиянием, и Чан сразу же стал чувствовать себя лучше.

— У него истощение. Он влил в нее все свои силы. Не остановись он сам, она бы поглотила все без остатка, — сказала Катара, пытаясь быть бесстрастной, но в ее голосе угадывалось плохо скрытое осуждение. Тоф не обратила на это внимание, чувствуя ступнями, как дядя и Зуко осторожно подходят к ним. Так же осторожно, то и дело оглядываясь, подошли и Сокка с Аангом.

— Ох, Чан. Зачем же ты вмешался... — пробубнил себе под нос Айро.

— Тоф, ты его знаешь? — спросил Аанг, на что та лишь кивнула. Тем временем, Катара закончила исцеление и встала.

— Он еще слаб, но его жизни более ничего не грозит, — сухо констатировала она, на всякий случай становясь между Зуко и Аангом.

— Спасибо, целительница, — услышали они слабый, но властный голос этого человека, что так некстати вмешался в их бой. — Тоф, я рад тебя видеть, — сказал он, теперь обращаясь только к Тоф, что продолжала держать его голову на своих коленях.

— Я тоже рада, Мин. Или мне звать тебя Чан? — весело, как будто и не было того боя, спросила у него она.

— Зови как хочешь. У меня двойное имя, сестренка, Чан Мин.

— Всегда яркий. Необычное имя, — просто ответила Тоф, не обращая внимания на удивленные взгляды друзей.

— Сестренка? — вновь донесся до уха принца возглас воина из Племени воды. Впрочем, он не обратил на него внимания и продолжил.

— Ага. Еще бы, — согласился с ней Чан. — Помоги мне сесть, — попросил он ее и поднял свою голову. С помощью Тоф он встал и поковылял к одной из уцелевших стен. Усевшись под ней и вздохнув, Чан обвел взглядом собравшихся. Сколько эмоций! Растерянность, неверие, стыд, радость, любопытство, сожаление.

— Зуко, думаю сегодня Аватара надо отпустить, — сказал он, обращаясь к Зуко, который стоял рядом с Айро, со стыдом смотря на своего старшего брата. На это предложение, Зуко лишь кивнул и отошел к одной из уцелевших стен, где и уселся, положив голову на скрещенные на коленях руки.

— А теперь, что касается остальных. Тоф, вам лучше уйти. У нас намечается семейная беседа. Да и, небезопасно здесь, — сказал он собравшимся молодым людям, обведя взглядом полуразрушенное поселение.

— Но Мин…

— Поверь, Тоф. Сейчас мне ничего не грозит. А Азула… Азулу я сумею успокоить, — Чан сжал маленькую ладошку Тоф. Та шмыгнула носом и кивнула.

— Пошли, ребята. Здесь нам больше делать нечего, — сказала она друзьям. И, повернувшись, спросила: — Мы ведь еще встретимся, братик?

— Конечно, сестренка. И очень скоро, — поднял уголки губ Чан, сам не понимая, почему он так ответил. Тоф улыбнулась и побежала догонять уже ушедших друзей. Когда она скрылась за углом, Чан тяжелым взглядом обвел Айро и Зуко. Айро продолжал стоять, хмуро смотря в одну точку, словно боясь соприкоснуться взглядом со старшим племянником. Зуко же просто сидел, спрятав свою голову в коленях.

— Докатились, — хмуро бросил Чан и посмотрел на Азулу. Та продолжала спать, а с ее лица исчезла вся та брезгливость, высокомерие, злоба и ненависть, что Чан видел еще каких-то несколько минут назад. Теперь это было лицо девочки-подростка, которая должна была еще в куклы играть и читать любовные романы, а не охотиться за Аватаром, гоняясь за ним по всему свету.

— Эх, Азула, глупенькая моя сестра, во что же он тебя превратил, — приговаривал Чан, массируя шею и собираясь с мыслями.

— Азула всегда была похожа на Озая, — буркнул Айро и опустил глаза, столкнувшись с острым как бритва взглядом Чана.

— Помолчи лучше, дядя. Это, — Чан обвел рукой место боя, — результат твоих ошибок!

— Дядя не виноват… — попытался заступиться за Айро Зуко, но, наткнувшись на тяжелый взгляд Чана, вновь опустил голову.

— Верно. Виноваты вы оба. Что я просил