Он ни о чём не жалел и с благодарностью вспоминал тот день, когда побежал по минному полю. Дрезнок скончался в ноябре 2016 года. Ему было 75 лет – и он был счастлив, несмотря на все болезни и невзгоды.

«Я чувствую себя как дома. Я действительно чувствую себя как дома. Я не обменял бы это ни на что другое».

Так начиналось обращение, опубликованное в газете The New York Times 7 сентября 1960 года. Его написали два молодых человека – 31-летний Уильям Мартин и 29-летний Бернон Митчелл. Оба – молодые и успешные криптографы, сотрудники Агентства национальной безопасности (АНБ), занимающегося радиоэлектронной разведкой. Пройдут годы, и о делах АНБ будет рассказывать другой перебежчик – Эдвард Сноуден. Но пока у нас на дворе 1960 год и до новой эры ещё далеко.

Сами, впрочем, Митчел и Мартин не могли в тот день прочитать первую полосу главной американской газеты. Потому что они сбежали в СССР и давали там пресс-конференцию – так что к их услугам была передовица «Правды».

Но как они оказались в СССР? И чего они хотели? И причём тут загадочная лавандовая угроза?

Уильям Мартин и Бернон Митчелл были не только сверстниками, но и вообще были довольно похожи друг на друга. Уильям Мартин изучал математику в Вашингтонском университете в Сиэтле, а Митчелл бросил колледж после первого года, ушёл в армию – и именно там уже стал криптологом; отслужив, он получил степень в Стэнфорде.

В армии они и познакомились. Они служили на флоте в одно время (с 1951 по 1954), оба были заняты в работе военно-морской разведки в Японии. Мартин увлекался коллекционированием ножен для японских мечей. Митчелл был страшным библиофилом и запоем читал книги – это увлечение было с ним с самого детства.

Два молодых человека быстро сошлись, проводили друг с другом почти всё свободное время и, судя по всему, начали романтические отношения. То, что они вообще были, никогда не было доказано – но в восприятии многих Митчелл и Мартин были связаны именно такими отношениями, и это впоследствии сыграло определенную роль в их (да и не только их) судьбе.

Служба закончилась в 1954 году. Оба они продолжили обучение в Штатах – и хотя они были далеко друг от друга, они продолжали поддерживать дружеские отношения. Вновь встретились они уже только в 1957 году, когда их обоих пригласили на работу в Агентство национальной безопасности. Митчеллу пришлось непросто: на интервью его спрашивали о том, не склонен ли он к «сексуальным извращениям»; пришлось признаться в том, что в детстве он экспериментировал с собаками и цыплятами, а кроме того, у него был гомосексуальный опыт. Хотя гомосексуалов не брали на военную и государственную службу в США (в силу того, что считалось, что их проще шантажировать и вербовать вражеским разведчикам), комиссия сочла разовый опыт в прошлом не слишком серьёзной проблемой.

АНБ в тот момент было совсем новым и абсолютно секретным ведомством. Агентство сформировали внутри Министерства обороны в 1952 году, осознав, что в ходе холодной войны радиоразведка становится одним из ключевых направлений для разведывательной работы. Это была уже не первая радиоразведывательная служба в истории США, но самая основательная и масштабная. Аналогичные службы к тому времени существовали уже во многих странах: например, британская GCHQ (Центр правительственной связи) с 1919 года занимался радиоэлектронной разведкой на постоянной основе.

Но создание новой службы американцам было необходимо форсировать ещё и по той причине, что появилось ощущение отставания от СССР. Когда США разработали и испытали ядерную бомбу в 1945 году, научные и военно-политические элиты были уверены, что ядерная гегемония у страны сохранится ещё как минимум лет 10–15: британские союзники были оттеснены от тайны ядерного оружия и пошли своим путём, а советская экономика казалась абсолютно разрушенной войной, попросту неспособной к созданию такого дорогостоящего и сложного оружия.

Но первое испытание советской атомной бомбы произошло уже в 1949 году – и в США об этом узнали только отследив содержание радиоактивных частиц в атмосфере. Это означало, что у американской разведки серьёзные недоработки на ключевом, советском направлении. Закрутились бюрократические шестерёнки, и США перешли в атаку. Серьёзность, с которой США относились к угрозе этой войны, очевидна даже по зданию, которое было выстроено под штаб-квартиру АНБ: Форт-мид, мрачный параллелепипед из черного стекла, возвышающийся над пустынным пространством в штате Мэриленд.

1950-е годы были временем стремительно разогревающейся холодной войны: конфликт в Корее в 1950–1953 годах (когда американский адмирал Макартур всерьёз предлагал перейти к атомной бомбардировке Китая), волнения в Берлине, подавление восстания в Будапеште, стремительная разработка всё более мощных ядерных бомб. Казалось, что мир катился к войне. И Митчелл с Мартином находились в центре разведслужбы, в которую стекалась информация почти обо всех случаях невидимых потерь в этой ещё не грянувшей войне.

Одним из важных американских орудий в сражении против СССР была аэроразведка. Вербовка ключевых людей из научной и производственной сферы была сложным и опасным делом, в то время как фотосъёмка Советского Союза с воздуха была сравнительно несложной и почти неопасной. Советское ПВО не всегда справлялось с американскими самолётами-разведчиками, нередко они летали на высоте, недоступной для советских лётчиков и зенитчиков. Время от времени разведчиков, конечно, сбивали (в советской прессе писали «самолёт удалился в сторону моря»), но информация, которая добывалась в ходе подобных операций, была настолько ценной, что никто не думал прекращать вылеты.

Инциденты происходили постоянно, с нарастающей частотой. Авиаразведчики наглели – они не только проводили фотосъёмку, серьёзно заходя в глубь страны, но и забрасывали шпионов на территорию страны. В 1956 году США запустили операцию HOMERUN: на протяжении трёх месяцев американские самолёты ежедневно заходили в воздушное пространство СССР, перелетая через Северный полюс, долетали до Урала и возвращались обратно в Штаты. Операцию прекратили только после разгневанной дипломатической ноты советского правительства.