Они разработали план. Чаттертон и Маттера станут искать новые подходящие места в стороне от Кайо-Левантадо, но в пределах залива Самана. Эренберг и Кречмер займутся ремонтом «Исследователя глубин». И никто из них не остановится, пока они не найдут место, которое отражало бы гений Баннистера – место, достойное этого человека.

В конце обеда, когда все пошли к своим машинам, Маттера окликнул Чаттертона.

– Джон, – сказал он. – Я рад, что ты вернулся.

На следующее утро Чаттертон и Маттера пришли на маленький каменистый пляж ниже виллы и спустили на воду свою надувную лодку «Зодиак». Эта двенадцатифутовая резиновая лодка, имеющая твердое дно из стекловолокна, была подобна тем, что использует спецназ военно-морских сил США. На ней можно было маневрировать на глубинах менее одного фута. Такая лодка идеально подходила для перемещения по заливу Самана и являлась прекрасной заменой для «Исследователя глубин» на период, пока катер ремонтировался.

Задача Чаттертона и Маттеры теперь заключалась в том, чтобы взглянуть за пределы практичного в сторону прекрасного. На протяжении нескольких месяцев они ограничивались в своих поисках хорошо скрытыми участками возле Кайо-Левантадо, на которых имелись хорошие пляжи для кренгования, удобные места на берегу для размещения пушек в оборонительных целях и глубины около двадцати футов. На этот раз они отбросили в сторону все критерии и решили руководствоваться исключительно интуицией.

В первый день они обследовали бухточки и малюсенькие островки, и каждое последующее местечко было более живописным и менее испорченным людьми, чем предыдущее. Но ни одно из них не показалось им подходящим. Уже перед закатом они увидели вдалеке Гарсиа-Алеконта: он стоял на песке и махал им рукой. Когда они приблизились к нему, он сообщил им кое-какие новости.

Один его знакомый в правительстве предупредил его, что по меньшей мере еще одна группа охотников за сокровищами собирается искать в заливе Самана «Золотое руно». Подробностей источник Гарсиа-Алеконта не знал, однако полагал, что эти конкуренты из числа «тяжеловесов», имеющих серьезное финансирование и своих людей в правительстве.

– А где именно в заливе Самана? – спросил Маттера.

– Возле Кайо-Левантадо. Кто-то вел наблюдение за тем, как вы там работали. Они полагают, что вы поторопились оттуда уйти.

– Ты, наверное, надо мной издеваешься.

– Нет. И это еще не все. Они думают, что «Золотое руно» может стать одной из величайших находок в сфере поиска затонувших кораблей.

– Возле Кайо-Левантадо они не найдут и куска дерьма, – сказал Чаттертон. – Но мне все равно не хочется, чтобы здесь кто-то ковырялся.

– По крайней мере, до тех пор, пока здесь ковыряемся мы, – добавил Маттера.

Гарсиа-Алеконт спросил у своих собеседников, как они собираются помешать своим конкурентам.

– Еще не знаю, Виктор, – ответил Чаттертон. – Я могу смириться с очень многим, но я не буду мириться с ворами. Никто не украдет «Золотое руно» у Трейси. И никто не украдет его у нас.

В тот вечер Гарсиа-Алеконт устроил на вилле вечеринку для своих родственников и друзей. Он частенько устраивал такие вечеринки по субботам и воскресеньям. Гости веселились до первого часа ночи. На следующее утро Чаттертон объявил, что он, Эренберг и Кречмер съезжают с виллы. Единственное объяснение, которое он дал, заключалось в том, что он, по его мнению, уже слишком долго злоупотребляет гостеприимством, и ему больше не хочется быть для Гарсиа-Алеконта обузой. Они собрались переехать в маленькую квартиру, находящуюся в центре Саманы. Платить за нее нужно было четыре тысячи песо (около сотни долларов), и в ней не было горячей воды. Когда Маттера потребовал более подробных объяснений, Чаттертон сказал ему, что продолжительные вечеринки на вилле отрицательно сказываются на их работоспособности и отвлекают их от выполнения главной задачи, которая состоит в том, чтобы найти «Золотое руно».

Вскоре они снова сели в «Зодиак» и вышли в залив. На этот раз они отправились к внешней границе зоны своих поисков, пролегающей в нескольких милях к западу от Кайо-Левантадо вдоль северного побережья главного острова. Им опять не встретилось идеальное место, которое Баннистер выбрал бы для кренгования, и так продолжалось в течение следующих нескольких недель: их лодка заходила в такие места, которые поначалу казались им очень даже подходящими, но потом они не находили там ничего экстраординарного.

Как-то раз во второй половине дня Чаттертон заглушил двигатель «Зодиака» и пустил лодку в дрейф. И он, и Маттера были не из тех, кто станет жалеть самого себя, но им все же хотелось, чтобы им хотя бы чуточку повезло так, как повезло Уильяму Фипсу, когда тот, зайдя в залив Самана, наткнулся на судно Баннистера.

Вспомнив об этом историческом эпизоде, они невольно задумались.

Направляясь на поиски затонувшего галеона «Консепсьон», Фипс зашел в залив Самана, чтобы поторговать с местными жителями. Это означало, что в то время в данном районе должны были жить сотни туземцев, и почти наверняка некоторые из них – или даже большинство – видели, как пираты Баннистера сражались с моряками английского королевского военно-морского флота. Поскольку Эспаньола в те времена принадлежала испанцам, вполне возможно, что отчеты о данном сражении были отправлены соответствующим властям в Испанию.

«Я знаю, где можно получить эти отчеты, – сказал Маттера Чаттертону. – Заплати за мой ужин в пиццерии, и я тебе расскажу».

Несколькими часами позже Маттера изложил свой план. Несколькими днями позже он уже летел в самолете в Мадрид.

Маттере в его жизни мало что нравилось так, как европейские скоростные поезда, и в течение двух с половиной часов своей поездки из Мадрида в Севилью он в основном смотрел в окно на то, как оливковые плантации и земля цвета ржавчины проносятся мимо него со скоростью около двухсот миль в час. Под ритмичное покачивание вагона ему очень хорошо думалось, и его мысли сейчас были о том, что он поступил правильно, отправившись искать пиратский корабль в Испанию.

В Севилье Маттера поехал на такси в Главный Архив Индий[24]. Стоя у входа в это величественное здание, построенное еще в 1584 году, он мысленно представил себе, как сюда приезжали верхом гонцы, привозившие документы, написанные путешественниками, конкистадорами и теми, кто выжил при кораблекрушении. Он бывал здесь раньше, собирая сведения о судах, перевозивших сокровища, и мечтая о золоте.

Переступив порог, он вскоре почувствовал растерянность. В этом величественном здании хранились сотни тысяч оригиналов документов, насчитывающих в общей сложности более восьмидесяти миллионов страниц, и любой из них вполне мог быть отправной точкой для затеянных Маттерой поисков. Он казался самому себе лодкой, которая отвязалась от причала и плывет неизвестно куда по волнам. И тут вдруг его слегка похлопала по плечу какая-то симпатичная женщина. Ей, похоже, было уже за тридцать. Она сказала на хорошем английском языке, что она архивариус, и спросила, может ли она ему чем-нибудь помочь.