из горла вырывается рычание, и я смотрю на своего подмастерья уничтожающим взглядом.

– Ладно-ладно, – он сразу выставляет руки перед собой в знаке полной капитуляции. – Я это… просто хотел немного поддеть тебя. Ну я ж не со зла, ты же знаешь… – тут же идёт на попятную Макс.

Если бы не его такой миролюбивый характер и врождённое отсутствие злобы, уже давно бы его выгнал!

Перевожу взгляд на шлифовальную машинку, намереваясь её включить и снова взяться за работу. Но именно сегодня чёртова работа не помогает мне отвлечься. Я всё время думаю о Саше…

В груди стало как-то пусто без неё. Почти уверен, что она совсем не ждала мужа… И не лгала мне, говоря, что быстро выставит его… Но я всё равно должен дать ей возможность разобраться в своих чувствах самостоятельно, без моего присутствия. Поступи я иначе, чем тогда я лучше грёбаного Глеба?

– Я знаю, Вадим… Ты считаешь, что поступаешь правильно, – вновь заводит свою шарманку Макс. – Не хочешь вмешиваться, и всё такое… Но ведь ты даже не видел этого мудилу! СерОжу… Он такой… Такой… Такой мудила!

Он всё же не находит других подходящих эпитетов и брезгливо морщится.

– Они муж и жена, – бросаю я бесстрастно. – И пока это так, я не буду вмешиваться.

– Отлично! – вдруг выпаливает Макс. – Тогда просто сиди здесь и смотри, как Саша уедет. И, кстати, именно от этого мудилы она узнает, что является хозяйкой всего этого. Как ты думаешь, она сильно обрадуется, что ты обманывал её?

– Я не обманывал её…

– А-а… Типа не говорить правду и обманывать – это разные вещи, да? Ну-ну.

– Слушай! Шёл бы ты!

– Куда?

– Работать! – выплёвываю я. – Просто работай, и всё! Молча!

Макс бубнит себе под нос что-то нечленораздельное. Я вырубаю лобзик из розетки. Вытираю пот со лба краем футболки и направляюсь к выходу, на ходу бросая Максу:

– Когда вернусь, хочу увидеть, что ты действительно работал. Вон тот материал нужно отшлифовать.

– А ты куда?

Макс плетётся за мной через мастерскую на склад.

– По делам, – бросаю я в конце концов, выхожу со двора и направляюсь к машине.

Дальше Максим за мной не идёт. Знает, что я могу вновь взорваться. Видит, что я и так держусь на одном волоске от вспышки бесконтрольного гнева.

Несколько раз за последний год Максим был свидетелем того, как мы с Глебом мордовали друг друга. Едва я появляюсь в посёлке, этот ублюдок, заметив меня, тут же находит причину для конфликта. Моей жены и сына уже давно нет в живых, но теперь у Глеба другая цель. Он хочет отнять у меня лесопилку.

Всё это – участок, на котором стоит мой дом, часть леса, лесопилка – по документам принадлежат отцу Саши. Я перебрался сюда восемь лет назад. Через пять лет начал строить собственный дом. За это время наладил работу лесопилки. И почти всё, что она приносила, откладывал на отдельный счёт.

Всегда знал, что всё это незаконно… Но мне было больно смотреть на то, как земля загибается без хозяина. Как целое производство зарастает паутиной и покрывается пылью, потому что там никто не работает.

А Глеб последние пять лет пытался найти настоящих хозяев, чтобы, наконец, увидеть меня за решёткой. Ведь по факту я присвоил себе чужое…

Сев в пикап, бросаю взгляд на домик Саши. Вижу, как её муж слоняется по террасе без футболки, и меня буквально накрывает от подобного зрелища. Кровь в венах закипает. Мышцы рук вздуваются, и я с остервенением хватаюсь за руль.

Я ведь реально могу наломать дров прямо сейчас!

Какого хрена он расхаживает там в таком виде?!

Мужик держит в руках чашку. Вижу, как он садится за стол, и его взгляд устремляется в мою сторону. И он улыбается, чёрт бы его побрал!

Мне нужно просто сдать назад. Развернуться и уехать.

Сдать назад…

Развернуться…

Уехать…

И я делаю это.

Подчиняюсь здравому смыслу и всё-таки уезжаю прочь. Мчусь прямиком к лесопилке. Въезжаю в ворота. Там меня встречает мой помощник Степан.

– Вадим, в чём дело? Я про заказ какой-то забыл, да? – изумляется он моему визиту.

Я нечастый гость здесь. С тех пор, как нанял Макса и Стёпку, почти не выхожу из мастерской. Даже материал сам не вожу. Переключился целиком на непосредственную работу с деревом, на изготовление мебели.

– Нет, ты ничего не забыл, – выбираюсь из пикапа, осматриваюсь. – Хочу предупредить, что завтра у нас тут будут гости.

– Гости? – ещё больше изумляется Степан. – Какие, к чертям, гости?

– Те самые… Которых мы так долго ждали.

– О-о… – его лицо вытягивается от изумления. – Да быть не может! Макс, конечно, что-то трындел о том, что какая-то хозяйка пожаловала. Но я думал, что он заливает. А выходит, что нет? И что же теперь будет?

Я прохожу дальше. Обвожу взглядом всю территорию лесопилки. Степан идёт следом.

– Вадим… Что теперь будет-то? – немного повышает голос. – Эта хозяйка… Она всё закроет? Или сама будет заниматься делом?

– Не знаю…

Я очень рассчитывал на её благоразумие. Надеялся, что она согласится продать мне всё это… Но теперь появился этот её муж, и вряд ли он пойдёт мне навстречу. Да может и свинью какую-нибудь подложить.

– Мне надо всё здесь закрыть, да? – растерянно продолжает догадливый Стёпка. – Надолго?

– Давай пока на неделю, – говорю я с тяжёлым сердцем.

Мой помощник опускает голову и огорчённо кивает.

– Как скажешь, Вадим. Как скажешь…

А я еду обратно. И, не заходя в мастерскую, сразу иду к дому Саши.

Мне нужно, наконец, ей во всём признаться…

Глава 26

Слышу, как Серёжа чертыхается, пытаясь отстирать свою одежду в тазике. Потом моется под уличным душем и является на кухню без футболки. Поигрывая мышцами, встаёт возле меня.

Я как раз завариваю вторую чашку кофе за это утро. Есть не хочу. Кормить мужа не собираюсь. Да мне на него и смотреть-то противно.

– Ты уже способна нормально разговаривать? – негромко спрашивает Серёжа, придвинувшись ко мне слишком близко.

Подхватив свою чашку, резко отстраняюсь и собираюсь пройти на террасу, но муж преграждает мне путь.

– Саш… – произносит со вздохом.

– Что?

Вскинув голову, смотрю ему в лицо. Он недолго молчит, потом смещается в сторону.

– Ничего, проходи.

Открыв дверь, выхожу на террасу, сажусь за стол. Слышу, как на кухне Сергей делает себе кофе. Через пару минут он садится напротив.

– Когда вернёмся в город, я поведу тебя в ресторан, – говорит с улыбкой. – Помнишь? Тот, на углу Горького и Ильинской.

– Не