И во время ее выполнения у меня появилось ещё несколько вопросов, один из которых я сразу озвучила, едва шагнула в коридор:

– А вы где спали?

– На диване.

Я посмотрела на него изумленно:

– Но у меня нет дивана!

– Как же нет? А на кухне?

Я схватилась за голову. Мои представления о времени и пространстве никак не позволяли представить высокого и широкоплечего босса, уместившегося на маленький угловой диванчик.

Но имелся ещё один вопрос… Его, конечно, не стоило бы задавать. Но я задала:

– Точно ничего не было?

Пока я стояла то под холодными, то под горячими струями, у меня в памяти кое-что всплыло. И это «кое-что» заставило усомниться в правдивости босса.

– Ну-у-у, – протянул он, – не могу сказать, что вы не настаивали… Но я держался твердо.

Лучше бы не спрашивала. Оказывается, я ещё и настаивала!

– Между прочим, у меня тоже есть к вам вопросы, – заявил босс. Я вскинула на него испуганный взгляд. – Например, мне безумно интересно узнать, что там за влюбленность первой степени и какую Ангелину вы определили мне в невесты?

– Что, вот прямо сейчас?

Мне бы хотелось отложить этот разговор на как можно более долгий срок. Например, навсегда.

– Нет, – босс покачал головой. – Сейчас мы отправимся в офис. Работа сама себя не сделает. Но за ужином я с удовольствием послушаю вашу версию вчерашних событий.

Я с облегчением выдохнула. Главное, не сейчас. До вечера еще дожить надо.

Я быстро сбегала за сумочкой, и мы вместе с боссом вышли из моего дома, вместе сели в его автомобиль, вместе приехали на работу и вместе вошли в приёмную. А там уже сидела Алина. Черт! Я совсем потеряла бдительность. Теперь-то уж она точно напридумывает себе всякого. А у нас, между прочим, никакого «всякого» не было! Хоть, как выяснилось, я и настаивала.

Я украдкой огляделась по сторонам. В приемной действительно было идеально чисто. Уборщица не зря получила отгул и премию. Алина поприветствовала нас как положено: ослепительной улыбкой без тени удивления. Но стоило боссу скрыться за дверью, как она подлетела ко мне:

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? Сбежала вчера неизвестно куда, на звонки не отвечала, сегодня являешься вместе с боссом… Выражение лица такое, что краше в гроб кладут. Скажи на милость, куда делись наши орхидеи? И как все эти события между собой связаны?

Я понимала, что человек, заплативший за меня вчера по счёту (не такому уж и маленькому) имеет право знать подробности.

– Алиночка, – взмолилась я, усаживаясь за стол и включая компьютер, – я тебе всё обязательно расскажу. Но потом, пожалуйста! Потом!

В чём Алинку нельзя упрекнуть, так это в непонятливости. Я и вправду была ей очень обязана, и с каждым часом становилась всё обязаннее и обязаннее: она взвалила на себя не только свою работу, но и часть моей. Внушительную часть. Потому что работник из меня сегодня был, увы, никакой. Нет, я, конечно, старалась думать о бумагах, но…

Босс в моем фартуке на моей кухне постоянно стоял перед глазами. Какая уж тут почта или документы на подпись. Кстати, с теми документами мне лучше было вообще не соваться в начальственный кабинет. Потому что я вспомнила, как именно я «настаивала».

Мысли о том, как бы все происходило, если бы босс не проявил твердость, настойчиво лезли в голову, и поменять их на рабочие удавалось с трудом. Стоило мне только сосредоточиться на своих обязанностях, как по внутренней связи раздавался знакомый низкий голос, и все летело кувырком! Хорошо еще, что кофе, подписание документов и прочие контакты с боссом Алинка взяла на себя, и я умудрилась ни разу его не увидеть.

В борьбе самообладания и здравого смысла с распоясавшимся воображением рабочий день пролетел как одно мгновение.

И наступил вечер – время назначенного ужина с объяснениями. Алина исчезла с работы ровно в девятнадцать ноль-ноль. Словно ветром сдуло. Никогда ещё правило «не задерживаться после рабочего времени» не выполнялось с такой потрясающей точностью. А затем из кабинета вышел босс.

Сердце екнуло и пустилось вскачь.

– Какой ресторан вы предпочитаете? – спросил он твёрдо, давая понять, что от ужина мне не отвертеться.

– Я домой хочу, – жалобно пискнула я.

После напряженного дня перспектива даже просто находиться рядом с боссом вселяла настоящий ужас. Я точно не выдержу и натворю что-нибудь такое, за что потом будет стыдно.

– Домой? – он пристально посмотрел на меня. И неожиданно легко согласился: – Что ж, ужин можно заказать и домой. Так даже лучше.

Лучше?! Кому лучше?

Он вышел из приёмной и явно стал звонить в доставку. А я, пользуясь тем, что сейчас он меня не видит, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Вообще-то домой я хотела бы отправиться одна. Но, кажется, выбора мне не оставили.

Мы вышли из офиса, вместе сели в машину. Я уже смирилась с тем, что завтра поползут сплетни, и молча устроилась на переднем сиденье. Но через несколько минут встрепенулась:

– Ой! Вы пропустили поворот! Мой дом – там!

– Ничего я не пропустил. Вы просили домой? Вот мы и едем домой. Ко мне.

После этого «ко мне» все изменилось. Словно в голове нажали какую-то кнопку. Самообладание ушло в отгул, здравый смысл вообще сдуло в приоткрытое окно, и воображение окончательно вырвалась из-под контроля, рисуя картинки одна бесстыднее другой. Воздух мгновенно раскалился, и сидение раскалилось, будто под ним работал обогреватель.

Я облизала губы и покосилась на босса. Почувствовав взгляд, он повернул голову и посмотрел на меня. Зеленые глаза горели таким жаром, что, казалось, еще немного, и все вокруг полыхнет огнем.

Желание, горячее, острое, кипящей лавой промчалось по венам, скрутило низ живота, стукнуло в голову, разметав все мысли, кроме одной: хочу! Хочу его прямо сейчас!

Его зрачки расширились, поглощая радужку, от которой остался лишь темно-зеленый ободок по краю горящей бездны… Бездны, куда тянуло нырнуть, погрузиться, утонуть без надежды на спасение…

О господи…

Надо немедленно взять себя в руки. И перестать таращиться, пока мы куда-нибудь не врезались!

Я сглотнула и с трудом отвернулась.

Все, что происходило потом, тонуло в тумане. Сладком горячечном тумане возбуждения. За окном проносились здания, площади, кварталы, сливаясь в сплошное пестрое пятно. Кажется, босс что-то уточнял по телефону, и его хрипловатый голос отдавался внизу живота короткими сладкими спазмами. Я ерзала по раскаленному сиденью, прижималась лбом к прохладному стеклу, ощущая присутствие босса всей кожей. И от невозможности дотронуться до него хотелось завыть. Проплыли стены подземного гаража. Потом был лифт с дурацкими прозрачными кнопками, дыхание босса за спиной и слабость в подгибающихся коленках. Дверь в квартиру, у которой топтался курьер с громадной сумкой, коридор…