За разговорами подошли к своему стану.

– Собирайтесь, ладьи нас ждут! – сказал Орм. – Базилевс узнал о том, как прорывались мы на ладьях к Царьграду сквозь неприятельский флот, как пожгли часть кораблей мятежников, и приказал, чтоб и в этот раз мы послужили ему ладьями своими. Так-то, други, быть нам вскоре в сече.

Задолго до рассвета русские ладьи отчалили от берега и почти бесшумно понеслись в сторону флота мятежников. За ними, в отдалении, следовали дромоны базилевса. Горизонт моря окрасился в кровавый цвет, когда русские ладьи были уже рядом с кораблями мятежников, их заметили, но было уже поздно, в ход пошли абордажные крюки. Руссы и варяги, несмотря на летящие в них стрелы и дротики, влезали на палубы кораблей и вступали в кровавую сечу с моряками и воинами Варды. Палубы кораблей сделались скользкими от крови и были завалены убитыми и ранеными. Корабли горели.

– Не жечь! Не палить! Так отымем! – кричал Орм двум руссам, пытавшимся поджечь корабль. Мечеслава и Злата мятежники прижали к борту, тыча в них копьями и мечами. Сил для отпора у двух попавших в западню молодых славян оставалось все меньше и меньше. У Злата была рассечена щека и ранено плечо, с Мечеслава сбили шлем и поранили руку.

«Прыгнуть в воду не дадут, посекут мечами, оборониться не успеешь! Все, пришла смертушка!» – подумал Мечеслав. Отбивая удар меча от зазевавшегося Злата, он заметил, что тот совсем ослаб, движения вялы, лицо побледнело.

«Не устоим!» – мелькнуло в голове Мечеслава.

– А-а-йя! – донесся откуда-то сверху крик, и в толпу нападавших, пнув ногами в спину одного из мятежников, спрыгнул Сахаман со своим кривым ножом. Воины Фоки, теснившие Мечеслава и Злата, обратили свои взоры на него. В это время Мечеслав с раненым Златом, воспользовавшись замешательством нападавших, вырвались из окружения.

– Мечеслав, сюда! – позвал их Стефан. Друзья увидели его около сосудов и бочонков, стоявших на палубе. Не теряя времени, они побежали к нему, через секунду их догнал Сахаман, за которым увязались несколько воинов Варды, пытавшихся до этого поразить Мечеслава и Злата. В это время Стефан начал кидать в преследователей бочонки, а вскоре к нему присоединились Мечеслав, Злат и Сахаман. На головы и под ноги неприятелей полетели амфоры с оливковым маслом, вином и бочки с медом. Мятежники, прикрываясь щитами, пытались подойти ближе к противникам, но, спотыкаясь о бочонки и скользя на жиже из масла, меда и вина, падали, мешая друг другу. В это время к борту дромона подошла еще одна ладья с русскими воинами, и вскоре с врагами было покончено.

Жалкие остатки флота Варды Фоки, снимаясь с якорей, пытались уйти от преследования кораблей базилевса, метавших им вдогон греческий огонь, таранивших и захватывавших отставшие суда. Мятежный полководец потерпел поражение на море, но у него еще оставалась сильная армия, а с нею – и надежда на победу.

* * *

Высадившиеся с ладей на берег руссы и варяги, участвовавшие в разгроме мятежного флота, присоединились к воинам базилевса, которые подошли вплотную к лагерю Варды Фоки. Противники изготовились к сражению. Два огромных войска стояли друг против друга, готовые победить или погибнуть в кровавой схватке. На миг в воздухе повисла тишина, как это бывает пред бурей, слышно было только колыхание знамен, хоругвей и воздушных змеев, запущенных лучниками для того, чтобы определить направление ветра. Над головами воинов раздавался клекот парящего в небе орла, видимо, возмущенного тем, что какие-то непонятные существа вторглись в его воздушные владения. Но вдруг голос царственной птицы заглушил грохот барабанов. Войска пришли в движение, легионы базилевса, впереди которых драконарии-знаменосцы несли воинские знаки – вексиллумы и хоругви, сомкнули щиты и с криками «Крест побеждает!» ринулись навстречу войскам Варды Фоки. Телохранители базилевса – сколоты и отряды руссов-наемников – стояли на холме неподалеку от императора, ожидая своего часа. Мечеслав видел, как два войска сближаются, как стремительно уменьшается полоска свободной земли, разделяющая противоборствующие стороны. И вот войска сошлись. До Мечеслава донесся звон оружия, он увидел, как они сшиблись, похожие на две волны, накатившие друг на друга. Передние ряды смешались, линия между войсками стала выгибаться в сторону лагеря Варды, но тут Фока ввел в бой резерв. В сражение вступили отборные отряды, состоявшие из иверов и армян. Войско базилевса стало медленно отступать. Правый фланг и центр прогнулись под натиском свежих отрядов узурпатора, а затем стали отступать и части, бившиеся на левом фланге. Мечеслав, засмотревшись на поле битвы, не услышал сигнала к бою, но почувствовал толчок в спину и увидел, как шагнули воины, стоявшие впереди. И двинулось русское войско к месту сечи. Мимо передних рядов руссов во главе отряда покрытых чешуйчатой броней клибанофоров, поднимая облако пыли и потрясая копьем, промчался брат базилевса Константин. Разрозненные отряды воинов Василия расступились, пропуская руссов, и они увидели перед собой воинов мятежного полководца, до которых оставалось не более двадцати шагов. С той и другой стороны полетели стрелы и дротики, Мечеслав прикрылся щитом, чувствуя, как сотрясается он под ударами увесистых камней, выпущенных из пращи. Руссы прибавили шаг, сокращая это опасное, насквозь простреливаемое расстояние между ними и неприятелем. Противники сошлись, ударились друг о друга щиты, затрещали сломанные копья, завязалась сеча. Турмы Варды Фоки, не выдержав натиска, начали пятиться. Северные воины, воодушевившись видом отступающего врага, бросились преследовать их, но вдруг остановились.

– Катафракты! – раздался крик в передних рядах мятежников. Их пехота, быстро отхлынув от руссов, расступилась, давая возможность своей коннице вступить в битву. Северные воины базилевса вдруг подались назад, завидев закованную в броню грозную силу.

– Викинги! Хирдманы! Один не простит нам позора! Вперед! Валькирии помогут нам! – подбадривал своих воинов скандинав Карл Сигурдсон.

– Христиане, вперед! Да поможет нам Бог! – вскричал Орм, размахивая боевым топором.

– Стену! Стройте стену! Копья вперед! Цельте в голову! Кони не пойдут на копья! – подал голос Стефан.

Перед катафрактами выросла стена из щитов и копий. Мечеслав, стоявший во втором ряду, увидел вражеского конника в черном плаще, шлем которого украшали пышные белые перья, а панцирь, сработанный в виде обнаженного мужского тела, сверкал на солнце. «Эх, не одолеть мне доспехов его», – подумал Мечеслав и все-таки с силой метнул в него сулицу, которую готовил сам. Тяжелый дротик, пробив броню катафракта, вонзился ему в грудь, всадник свалился с лошади.

– Видать, легкий доспех у вершника, видел я такие, стрела и нож их не берут, а супротив копья да меча они защита слабая. Воин сей или храбр и более на умение свое надеялся, или нет у него доспеха другого, – сказал Торопша.

Железный поток катафрактов, достигнув рядов руссов, приостановился. Кони, завидев перед собой направленные на них во множестве копья, вставали как вкопанные, иные поворачивали назад, задние напирали на передних. Началась свалка, падали лошади и всадники. Некоторые из них на конях, тоже одетых спереди в броню, врезались в пеший строй руссов, но тут же гибли под ударами мечей. Иногда руссы специально расступались, пропуская катафрактов, а затем, поражая их копьями и секирами, снова смыкали свои ряды. Они устояли, а устояв, пошли на врага. Сахаман прыгнул на коня позади вражеского всадника и, смахнув того наземь, размахивая саблей, бросился в погоню. Его сотоварищи, а за ними и другие воины устремились вслед за отступающими катафрактами. Оставшиеся всадники Фоки стали спешно покидать поле сражения, их преследовала конница базилевса, налетевшая с фланга. Но, отбив атаку катафрактов, руссы сразу же столкнулись с иверийскими отрядами Варды Фоки. Это были лучшие его воины, и они, выдержав натиск руссов, с криками «Лаша!» стали теснить их, уставших в бою с катафрактами. Мечеслав что есть силы крикнул пятившимся товарищам: