– Пойдем, только тихо. – Профессор решительно двинулся вдоль рядов.

Через несколько шагов Олег явственно услышал звуки, напоминающие всхлипывания ребенка. Причем не одного, а нескольких, словно кто-то обидел целую детскую площадку.

Батрид остановился у прилавка, на котором были расставлены бутылочки с пилюлями, коробки с какими-то снадобьями и пучки сушеных трав.

– Печень мартыша, печень мартыша, – немедленно стал зазывать продавец.

– Какая печень мартыша? – взревел профессор. – Что у вас там?

Батрид указал на грязную штору из грубой ткани за спиной продавца.

– Не нравится – не берите. – Вежливость продавца моментально испарилась.

– Ты что же, сволочь, делаешь? – Лано попытался взять торговца за грудки.

– Люди добрые, хулиганы врача обижают! – стал кричать гнусавым голосом шарлатан, сгребая товар под стол.

Но Олег уже все понял, перескочил через прилавок, свалив большинство снадобий, и сорвал штору. За ней находилась криво сколоченная клетка. В ней сидели три мартыша. Они горько плакали.

– Ах, ты, сволочь! – Батрид неловко попытался ударить торговца, но тот увернулся.

– По какому праву?! – орал продавец, обращаясь к публике.

– Сейчас ты узнаешь у меня права, – прошипел Шергин.

Он ударом ноги вышиб дверцу у клетки. Мартыши, не веря своему счастью, немедленно ринулись прочь. Двое. А третий кинулся к Батриду. Третий, у которого на шее висела железная чайная ложка. Из глубины базара уже неслись свистки и крики – приближалась охрана рынка.

– Лано, берите Дуду и уходите, я попридержу этих, – бросил Олег.

– Поезд через Пустошь сегодня вечером, встретимся на станции, – не стал возражать Лано и с Дуду на руках поспешил в направлении выхода.

– Держите вора! – истошно вопил обиженный продавец снадобий. – Уходит же! Охрана!

Шергин схватил его за волосы и ткнул лицом в прилавок. Вопли прекратились, торговец нехорошо крякнул и медленно сполз на землю.

Олег увидел, как, расталкивая покупателей, к нему несутся с десяток дуболомов в униформе. Он стоял посередине между торговыми рядами и ждал. Охрана бежала тяжело, сопя, как стадо бизомотов. Даже неискушенному зрителю было понятно, что рыночные стражники никак не подготовлены к силовым действиям. Как только первые двое оказались рядом, Шергин от отчаяния, неожиданно даже для себя самого, сделал широкий шаг охранникам навстречу, раскинул руки, ухватил их за плечи и сильно дернул. От неожиданности те глухо стукнулись черепами и упали под прилавок. Олег подобрал дубинки, стал в позицию, которую видел в фильмах с Джеки Чаном, и заорал как можно страшнее. Завертелась мельница, манипуляции дубинками выглядели устрашающе. Через несколько секунд Шергин понял, что бой окончен, базарная гвардия закрыла головы руками в страхе перед бешеным покупателем. Не задерживаясь, потому что уже были слышны свистки приближающейся полиции, он развернулся и побежал к центральному выходу из рынка.

Олег не ориентировался в городе, но это ему и не было нужно. Он несколько раз повернул в узких улочках, расходящихся в разные стороны от рынка, увидел укромный пустой двор и заскочил в него. Убедился, что никого нет вокруг, что никто не смотрит в подслеповатые окна старых домов, окружавших дворик. Спустя какое-то время мимо пробежала толпа полицейских, не обратив никакого внимания на тихий закоулок. Отдышавшись, Олег порылся в кармане и достал записку, которую ему передала на заставе Калька. Адрес нужного человека в Гранце.

Лано нервно вышагивал по перрону вдоль гигантского состава – от последнего вагона до разводившего пары паровоза и обратно. Дуду топал рядом, деловито помахивая на ходу хвостом и крепко сжимая ладонь профессора. Издали могло показаться, что солидный человек прогуливается с питомцем перед дальним путешествием. Но Батрид волновался, это было видно и по его напряженной фигуре, и по тому, как он время от времени оглядывался, как непрерывно теребил свой шелковый поясной шнурок. До отправления поезда оставалось четыре минуты, а Олега не было. Конечно, Батрид был уверен, что Олег не бросил его, но вот задержка явно беспокоила.

– Тебе, глупое создание, надо купить обувь. Вот придет Олег, сядем мы на поезд, и что? – Батрид говорил с мартышом, прекрасно зная, что тот его не понимает до конца, но молчать в этот напряженный момент не мог. – Ты своими грязными лапами будешь ходить по коврам купейного вагона? Если ты уж собрался со мной в путешествие, будь добр, соблюдай элементарные правила гигиены.

Дуду внимательно слушал, поглядывая на Батрида большими влажными глазами.

– Ведь мы же поедем не просто на каком-то междугородном дилижансе с попами, а на само́м федеральном составе «Маршал Гронд». Ты, Дуду, даже и не подозреваешь, кто такой великий маршал Гронд. Много лет назад он покорил Пустошь западнее Лореи и впервые связал наше духовное сердце с индустриальным телом. Хотя какое, к небесам, духовное сердце этот Цад? Просто сборище выживших из ума церковников. Но все равно был положен конец многовековой войне в тех местах. И пусть даже война в других континуумах только обострилась, и пришлось провести всеобщую мобилизацию, но маршал Гронд, да провалится он на дно самой глубокой пропасти вместе со своей могилой, остался навеки в памяти народа.

Дуду, уловив интонации Лано, согласно кивнул.

– Вот видишь, ты все-таки меня понимаешь. Но, к сожалению, куда запропастился Олег, ты мне не сможешь объяснить.

– Господин профессор Лано Батрид? – К ним подошел человек в форме высшего офицера железнодорожных войск. – Разрешите представиться, я начальник состава генерал-майор Балакирев.

– Очень приятно, – поклонился Лано. – А это мой… это Дуду.

– Дуду, – басовито повторил мартыш и даже попытался повторить жест Балакирева – отдал честь.

– Серьезный товарищ, – улыбнулся генерал и, обращаясь к мартышу, сказал: – К пустой голове руку не прикладывают!

– У вас странная фамилия, вы… – начал было Батрид.

– Я с Земли, но никто не сомневается в моей лояльности Клондалу, – немедленно ответил Балакирев. – Я здесь живу с рождения.

– Что вы, что вы, я никоим образом… Просто я жду товарища, моего аспиранта, он тоже с Земли, какое совпадение. Но он задерживается, и я даже не могу предположить, что делать.

– Не вижу оснований для беспокойства. Со мной только что связались из Главного управления путей сообщения и, сославшись на директиву Министерства Иных Миров, попросили оказать вам полную поддержку в предоставлении транспортных услуг. – Генерал бросил мельком взгляд на клочок бумаги, который он держал в руке. – В директиве упоминаетесь и вы, профессор, и ваш сотрудник с Земли Шергин. Письмо было направлено всему руководству подвижного состава, но я узнал, что вы выбрали именно мой. Я думаю, что человек, который идет по перрону, и есть ваш аспирант.