— Разделить трапезу с новыми друзьями – честь для меня.

— И соседями.

— Верно. Давно хотел познакомиться с обитателями Нестре-дуна.

— А как вам ваш коттедж?

— Вполне уютный. Будь он потеплее, я был бы счастлив. Я неприхотлив, но не люблю сквозняки.

— Если вас что-то беспокоит, я скажу местным умельцам, и они быстро все исправят.

Альв еще раз поклонился и внезапно предложил:

— Буду признателен. Могу я еще чем-то вам помочь?

Аня снова высунулась из-за дерева. Мэр с женой стояли у палатки, фактически на пути в пансион. Фэнес шарил глазами по толпе. Тилла крепко сжимала его локоть.

— Можете, — с надеждой ответила Аня. — Мне также поручено разнести сладости по комнатам резидентов дома. Не могли бы вы меня сопроводить? Старики будут рады такому гостю.

Альв кивнул, заложил руки за спину и пошел по дорожке рядом с Аней. Вдвоем они благополучно миновали Эгладов. Фэнес бросил очередное поздравление, Тилла пригласила альва на чай. В голосе жены мэра Анне послышалось шипение. Оно усилилось, когда Оар Эвелейн отказался и упомянул, что уже приглашен к соседям.

Многие старики в силу дряхлости или болезней не смогли выбраться в сад. Аня разносила печенье и мармелад, спрашивая разрешение медсестры на каждый визит и угощение. Те, кто сохранил ясность ума, понимали, что к ним пожаловал ученый альв, и радовались такой чести. Эвелейн обещал, что устроит лекцию по мотивам своей работы.

В одной из комнат Аня застала работника типографии Ольфреда Дюсса. Пожилой наборщик сидел у кровати незнакомого Анне старика. Увидев и узнав заказчицу, Ольфред огорченно кивнул на приятеля:

— Вы ведь хотели познакомиться с фермером Хуго? Вот он, знакомьтесь. Родня заперла его здесь.

Мужчина в кровати кивнул и подтвердил: такая она, старость. Планов было много, но годы взяли свое. Ноги еле ходят, в груди болит. Хуго просил дочь нанять сиделку, но та посчитала, что среди старичья ему будет веселее. Может, и веселее, учитывая, что из всех приятелей о нем вспомнил лишь Ольфред и то, благодаря визиту Анны. Но Хуго все равно зол. Без работы на ферме, без своих собак и свиней, он быстро сдохнет. Но ничего, зато родня не увидит его денежек! Нужно поговорить с нотариусом и поменять завещание, пока жив.

— А вас интересует типография? — осведомился фермер. — Продам за сущие медяки.

— Боюсь, у меня и медяков столько не наберется, — покачала головой Аня, понимая, что даже самая низкая цена, предложенная стариком, потребует влезть в долги.

Хуго задумался, шевеля узкими губами, а затем пробормотал:

— Мне эта развалина никогда не нравилась. Отец любил свою газету. И толку? Все пропало. Приходите на следующую седмицу, если еще буду жив, позову своего нотариуса и подумаем вместе, что делать с типографией, раз она так вам полюбилась. Ох и разозлится мое семейство, да поделом!

Из комнаты фермера Анна вышла до такой степени ошеломленной, что все остальные проблемы отступили на второй план. Кажется, Хуго собирался подарить ей типографию!

Оар Эвелейн предложил пройтись вместе до коттеджей. По дороге домой он расспрашивал Аню о ее задумке, а она высказывала ему свои идеи.

Городу нужна своя газета. Ну пусть не газета, а информационный листок. Бизнес так себе, но Анна знает, какая информация понравится жителям Лонто-хейма – свежая и интересная. Придя домой и управившись с делами (Эйджи мирно спал в своей люльке, а Люк работал), Анна села за кухонный стол и набросала короткий репортаж о мероприятии в честь Излома.

Вернулись Гельда и Марисса, за окном стемнело, а Анна все работала. Она как наяву видела всех, о ком писала. Работа увлекла ее, заставила вновь почувствовать себя полезной.

Легкий стук в окно отвлек Аню, она подняла голову… стук повторился. Кто-то бросал в стекло мелкие камешки. Помня тот вечер, когда во двор подкинули раненого кота, Аня с опаской выглянула.

У крыльца маячила долговязая фигура. Анна немного успокоилась, узнав в ней Горга Эглада. Но что понадобилось сыну мэра в Нестре-дуне в такой поздний час? Кому-то на ночь глядя потребовалась помощь детектива?

Анна набросила пальто и вышла. Эглад-младший отошел к калитке и переминался, не решаясь приблизиться к двери. Анна пошла к нему, стараясь не поскользнуться на заиндевевшей траве.

— Горг? Что случилось? — встревоженно спросила она.

— Нет, ничего… — молодой человек отступил было на несколько шагов и тоскливо оглянулся на дорогу, но вернулся к калитке. — Я просто… я хотел… Добрый вечер, мистресс Триеер! Простите за поздний визит. У вас… у вас все хорошо?

Аня недоуменно кивнула. Ну что за нелепый парень?

— Что ты хотел, Горг? Говори быстрее, холодно. Ведь ты не осведомиться о моем благополучии пришел?

— Нет, то есть… Да, мистресс Триеер… Анна, я пришел ради вашего благополучия, — молодой человек набрал полную грудь воздуха и выпалил: — Уезжайте! Прошу вас, уезжайте из Лонто-хейма. Пока… не поздно.

— Ну вот, — хмыкнула Анна, — начали во здравие, закончили за упокой. Объясни, что стряслось и почему я должна уехать.

Горг облизал потрескавшиеся губы:

— Просто поверьте мне!

— Не могу. Мы мало знакомы, и ты не предъявил никаких веских аргументов. Так разговоры не ведутся.

Эглад-младший явственно скрипнул зубами:

— Хорошо. Мой отец. Вы ему нравитесь. Он влюблен в вас. Опять! Это плохо! Это очень-очень плохо!

— Да уж, хорошего немного, — согласилась Аня. — Но я справлюсь. Не волнуйся, на твоего отца я не претендую, скорее наоборот. Спокойствие вашей семьи не потревожу и поводов для волнения не вижу. Лишь бы господин мэр перестал вести себя… как дамский угодник. Не могу сказать, что совсем не дорожу репутацией, однако уезжать из-за слухов и сплетен? Нет уж!

— Вы не понимаете! — вскричал Горг. — Вам лучше ему уступить! Так будет лучше! Боги, что я говорю?! Нет, не лучше!

— Я в любом случае не собираюсь…

— Мой отец – страшный человек! Вам грозит опасность! — выкрикнул Горг, задыхаясь.

— Хочешь об этом поговорить? — напряглась Аня. — Давай зайдем в дом.

— Нет! — парень отчаянно замотал головой и отступил. — Я хотел предупредить… хотел… предотвратить. Уезжайте, умоляю!

— Но…

Однако молодой человек уже бежал по дороге под фонарями, попадая из одного освещенного круга в другой. Анна быстро пошла к дому. Встревоженный Люк уже выезжал из-за угла со стороны зимнего сада. Аня рассказала ему о