Теперь она уже сама не понимала, что так привлекало ее в нем. В ее глазах Пол был опытным, светским человеком, утонченным, уверенным в себе.

— Я узнала, что он женат, когда рассказала ему о ребенке. У него уже были дети. — Линди проглотила комок в горле. Ее лицо приняло отрешенное выражение. — Он стал... он очень разозлился. Он спросил, как я могу доказать, что это его ребенок.

Губы Сэма дернулись, и руки сжались в кулаки.

— А что стало с ребенком?

С трудом выдержав его напряженный взгляд, Линди молча покачала головой.

— Ты прервала беременность?

— Нет! — страстно воскликнула Линди. — На этом настаивал Пол. Он даже предложил оплатить операцию. Нет, просто случился ранний выкидыш. Все произошло очень быстро, мама и папа так ничего и не узнали. Анна как раз оказалась в Лондоне — она тогда танцевала в балете. Она заботилась обо мне, а потом приехала Хоуп.

Линди вздрогнула от нахлынувших воспоминаний.

— И ты подумала, что я — такой же, как тот подонок?

Линди знала, что для него это — худшее оскорбление.

— Ты должен понять, Сэм, я не доверяла самой себе, своей способности разбираться в людях. Когда ты не стал отрицать то, что наговорила Магда, мне показалось, что старая история повторяется. Я высказала тебе все то, что долгие годы мечтала высказать Полу. Понимаешь, тогда я ничего ему не ответила. Он говорил мне все эти гнусности, а я стояла перед ним и молчала. Я была как парализованная. Я так испугалась, когда узнала о ребенке, но все время повторяла себе, что Пол все устроит.

Она горько усмехнулась.

— Я и правда в это верила. Прости меня, Сэм, я выплеснула на тебя свои застарелые обиды.

— Ничего, у меня широкие плечи.

Это верно — у него были широкие плечи, и еще глаза, горящие сдерживаемым гневом.

— Тебя соблазнил мерзавец, который воспользовался своей ролью учителя, — рявкнул он. — Черт возьми, чего же тебе стыдиться, женщина?

Линди сморщилась от боли и поскорее отвернулась, прижалась щекой к гладкой коре дерева. Сэм схватил ее за плечи и безжалостно развернул лицом к себе. Его твердая рука приподняла ее подбородок.

— Я виновата, что потеряла ребенка. Я его не хотела. Я боялась, что он будет напоминать мне Пола, я его ненавидела. Я хотела потерять его. Все случилось по моей вине.

Слова наскакивали одно на другое, и голос все повышался.

Линди покорно ждала его реакции — отвращения, брезгливости. Мнение Сэма для нее важнее мнения всех остальных людей, а он теперь будет ее презирать.

Сэм грубо рванул ее к себе, Линди уперлась лбом в его крепкую грудь. Она судорожно хватала ртом воздух, пытаясь заглушить рвущиеся наружу рыдания.

— Тише, маленькая, не плачь. Все хорошо, — приговаривал он ей на ухо. — Людей судят по их делам и поступкам, а не по мыслям и страхам, а не то мы все давно сидели бы в тюрьме. У тебя была естественная реакция. Все это прошло бы, если бы ребенок остался жить.

— Я знаю.

Линди шмыгнула носом. Потерлась щекой о мягкую ткань его рубашки.

— Думаешь, я не говорила себе этого тысячу раз? Потом я поняла, что в глубине души любила этого ребенка, но было уже поздно... Господи, я всю рубашку тебе промочила. — Она неуверенно заглянула Сэму в лицо. — Я, правда, хотела этого ребенка, Сэм.

— У тебя еще будут дети.

С бесконечной нежностью он отвел легкие пряди волос от ее лица.

Его мягкий голос убаюкивал ее истерзанные нервы. Он понимает, он не осуждает ее! Она опять его недооценила.

— Нет!

Неожиданно Линди изо всех сил оттолкнула его. Ну что за дурочка! Если он добрый и понимающий, это еще не значит, что он ее любит!

Сэм отступил на несколько шагов, восстанавливая равновесие.

— Какого черта?..

— Я не выйду за тебя, — упрямо сказала Линди, глотая слезы.

— Ты сказала, что любишь меня.

— Ну, сказала, и что?

Она смахнула слезы тыльной стороной руки.

— Боже, дай мне терпения! — Сэм с силой сжал кулаки. — Ты не можешь сказать, что отказываешься выйти за меня, потому что не любишь. Ты все бросила и прилетела ко мне, хотя не знала даже, как я тебя встречу. Может, ты в принципе против брака? Предпочитаешь, чтобы мы просто жили вместе? Ну, скажи, объясни мне!

Он, правда, такой тупой или притворяется? Дело-то не в том, что она сказала, а в том, чего он так и не сказал!

Она спросила с горечью:

— А если окажется, что я не беременна, что ты будешь делать? Отменишь церемонию?

— Причем тут твоя беременность? — Он как будто по-настоящему удивился.

— Да при всем! — возмутилась Линди.

— Растолкуй мне, будь добра! — Сэм был уже просто в ярости.

Линди попыталась его успокоить:

— Ты только что пережил тяжелый стресс. Ты сейчас не в том эмоциональном состоянии, чтобы принимать серьезные решения.

— Ты хочешь, чтобы я делал тебе предложение без эмоций?

— По-моему, именно это ты и сделал. — Линди сжала губы, чтобы они не дрожали.

— Побойся Бога, женщина, ты же знаешь, что я люблю тебя! — Его бархатный голос прозвучал хрипло.

— Что я знаю? — взвизгнула Линди, не веря своим ушам.

Сэм недоверчиво посмотрел на нее.

— Конечно, я тебя люблю! Я же тебе говорил, — напомнил он сквозь стиснутые зубы.

— Это было до... до того, как я наговорила тебе все эти ужасные вещи. А потом ты вел себя так, как будто ненавидишь меня.

Вдруг это просто очень яркий сон? Линди на всякий случай ущипнула себя — больно!

— Ясное дело, я думал, что ненавижу тебя. Во всяком случае, хотел ненавидеть, но не мог, вот в чем вся чертовщина! Я жил как в аду из-за того, что люблю тебя. А теперь ты мне заявляешь, что у меня не должно быть эмоций по этому поводу! — заорал он. — Как, по-твоему, за каким дьяволом я хочу на тебе жениться? — Сэм вгляделся в ее лицо. — Ты думала, это только из-за ребенка? — глухо спросил он.

— Я просто сложила два и два, — нерешительно ответила Линди. Сэм любит ее, правда любит! Голова у нее кружилась. «Никогда, никогда больше не буду смеяться над счастливыми концовками любовных романов», — поклялась она мысленно. Невероятная радость понемногу начинала пробиваться сквозь ее оцепенение.

— А я был уверен, что ты меня ненавидишь, пока ты не приехала сюда, ко мне. Даже не могу тебе сказать, что это для меня значило. — Его глубокий голос задрожал от волнения. — Если у меня еще оставались сомнения, не могла ли ты сделать это из чистой дружбы, то ночью они окончательно рассеялись. — Сэм засмеялся, наслаждаясь ее смущением. — Бурная была ночка, не правда ли?