амеры, ничего не скажешь! — про себя похвалил Ян. — Если идею не использовать субатомные технологии я реализовал на свой страх и риск, то амеры наверняка знали, что и как делать».

— Мы отправили в новую волну на задержание спецгруппу из «Беркута» Южнорусского главка, — продолжил Мустафин. — Но этих троих так и не нашли. Однако обнаружили капсулу. Сейчас ей занимаются. При этом замкнулось одно из хроноколец, которые возникли, во время половой связи Воронцова и Голицыной. Второе всё ещё разорвано.

— Капсулу? — переспросил Параскевич. — Её пытались внедрить в тело Воронцова?

— Возможно. Выясняем. Но это ещё не самое плохое господа, — Мустафин явно чем-то озабочен, — с этого момента всё, что вы здесь услышите, должны знать вы и только вы. Больше никто. Кому из группы расскажешь, Прилуцкий, реши сам. Соберёшь подписки и отправишь курьером. Гриф секретности — максимальный.

Он помолчал, словно собираясь с духом, и, выделяя каждое слово, произнёс:

— О Воронцове. Нет. Никакой. Информации. Нигде.

Ян обалдел. Нечто подобное они обсуждали с девчонкой. Присутствующие кроме, может быть, «Иван Иваныча» выглядят такими же обалдевшими.

— Простите, Григорий Алексеевич, — тихо проговорил Параскевич. — Разве такое возможно?

— Выходит, да. О Воронцове нет никакой информации после момента его транслокации в Галицию. Ни в основной волне, ни в бинарах до четвёртого уровня бинаризации включительно, ни, что самое… м-м-м… непонятное, в изохронных базах данных. Нигде.

— Но… — подала голос Любомила, — это же… Но… ведь есть приказ начдива о присвоении некоему прапорщику Воронцову чина подпоручика. Есть приказы о его комиссации, и о принятии на службу в МПС республики… Тогда получается, он должен работать в нашем веке. Но документов об этом тоже нет…

— Всё гораздо хуже, девочка, — вступил в разговор до сих пор молчавший «Иван Иваныч». — То, что вы описали, влияние закона конгруэнтности. Если он вступит в Добровольческую армию, появится приказ о его зачислении в её ряды. Но сейчас этого приказа нет. Ситуация такая, будто Воронцова вообще нет в мироздании. Но он есть. Живёт, дышит, ходит, убивает разных… там. Но и это не самое плохое.

Ян удивлённо вскинул брови. «Интересно, что же может быть страшнее или хуже?». Следующая фраза «Ивана Ивановича» показала, может быть хуже. И гораздо хуже.

— Скорее всего, амеры ошиблись, определяя уровень Агнихотри Воронцова в пятьдесят тысяч агни. По оценкам специалистов института его уровень может составить около семидесяти, семидесяти пяти. Моя оценка — ещё хуже. Около девяноста.

Присутствующие поражённо замолчали. Действительно, хуже некуда.

— Когда Воронцов выйдет на «десятку», он станет полностью неподконтрольным ни нам, ни «Ти-Эс-Эй», ни какой-либо другой службе защиты времени. То, что о нём нет информации, скорее всего, работает неактивный потенциал объекта.

— Простите, господа, — перебил Кольцов, — а если применить положение пункта тридцать четыре тридцать три, два ноля восемьдесят третьего приказа?

— Полагаю, Артём Сергеевич, ликвидация Воронцова даже сейчас, пока он находится в чужом срезе, с большой вероятностью может привести к серьёзной деформации хроноствола, а может даже и всего древа мироздания. Даже изохронные базы могут не сохраниться. И сейчас последствия всех его действий не определены. Я даже не могу дать гарантии, что мы не исчезнем в следующее мгновение.

— А ведь теоретически рассчитанный уровень Бога — сто тысяч, — задумчиво произнесла Милка.

* * *

6 (19) декабря 1917 г.

Харьковская губерния

Ян в пол уха слушает доклад Максутова о том, что произошло в его отсутствие. Воронцов вместе с Анастасией Голицыной в ближайшее время должен прибыть в небольшой городок, где сейчас разместился оперативный штаб Хронослужбы. В городке ситуацией рулит небольшой отряд красной гвардии из десяти человек. Больше вооружённых формирований нет, но у населения есть на руках оружие.

«Леким-два» принял видео.

Небольшой снег. По грязной, подмёрзшей дороге худая лошадка везёт телегу. За спиной старика, правящего лошадкой, Воронцов обнимает княжну…

Как лучше довести до коллег новую информацию?

В конце совещания Мустафин приказал ему и Параскевичу остаться. «Иван Иваныч» остался без всякого указания. Директор ещё раз напомнил, что теперь нет ни малейшего представления, что случится дальше. С одной стороны Воронцов очень опасен, с другой — его как бы и нет. Учёные НИИ Хронофизики попытались смоделировать развитие событий. Получилось очень много разных и главное, неопределённых, результатов. Статистических данных не хватает для проверки адекватности моделей. Мустафин приказал вести только наблюдение за Воронцовым, аккуратно вести его к точке предполагаемой транслокации. Все решения Прилуцкий должен принимать на месте. Сам. По возможности докладывать о действиях Кольцову или Параскевичу. Приказ будет. Те в свою очередь уже доложат директору. Курьерская связь — три раза в сутки.

Выходит, теперь за всё отвечает он, капитан Прилуцкий…

— Максимыч, — отвлёк от мыслей Максутов. — Ты вроде бы здесь и вроде бы где-то летаешь. Что случилось? Чего тебя так резко сдёрнули?

Ян собрал всю спецопергруппу. Теперь надо решить, кому сообщить новую информацию.

Он посмотрел на коллег-оперов — Вацлава Лесньяка и Олега Максутова. Вацлав хоть и старше Максутова по званию, замом назначили Олега. Двое лейтенантов из ОБО — Никита Бутурлин и Варя Гаевская. От лингвистов — Аня Бурых. От историков — Даша Фархади. Группу технической поддержки возглавляет Андрей Сухостоев. От биофизиков вместо Любомилы Ян взял Валентина Пахомова. Многочисленную группу силовой поддержки «Беркута» возглавляет майор Станислав Сергеев. Он — единственный в группе старше Прилуцкого по званию.

Пожалуй, лингвистам, технарям и «бекрутовцам» новая инфа ни к чему. Обязательно — для биофизика. Нужно ли Бутурлину и Гаевской? Пожалуй, нет. Девчонка? Она хоть из историко-археологического, но работает как опер. Пару раз даже предлагала интересные идеи. Ладно. Итак, остаются Лесньяк, Максутов, Пахомов и… девчонка.

— Ян, ты какой-то пришибленный. Всё в порядке? — Гаевская внимательно посмотрела на Прилуцкого.

— Ничего особенного. Срочное совещание у Мустафина. Приказ — только наблюдать, по возможности мягко направляя Воронцова к точке транслокации. Вчера, Стас, твои коллеги из Южнорусского главка наши пресекли нападение на Воронцова в Галиции 16 июня.

У присутствующих глаза полезли на лоб. Народ загалдел.

— Чего?

— По второму кругу?

— Там же должна быть блокировка. Повторный вход невозможен.

Прилуцкий поднял руку. Гвалт прекратился.

— Не невозможно, а затруднительно, — возразил Ян. — Хронополе неоднородно в пространстве и времени. Этому нас всех в Академии учат. Где-то блокировку невозможно обойти, где-то можно. И нельзя везде заблокировать доступ в хроносрезы. Амеры нашли уязвимую точку, где мы не смогли или не стали ставить блок. Поэтому, самая главная задача — любой ценой не допустить контактов Воронцова с «Ти-Эс-Эй» или «европейцами». Никита, Варя и Стас, за это отвечаете вы. Мустафин обещал ещё людей прислать, если окажется мало. Кроме того, вот приказ, — Ян приказал «Лекиму-два» передать копии на компы присутствующих, — что теперь за всю операцию отвечаю я. И только я принимаю решения без согласования с руководством. На тот случай, если вы вдруг засомневаетесь в моих решениях.

— Ничего себе! — «беркутовец» Сергеев вскинул смоляные брови. — Выходит, если напортачишь, с тебя голову снимут, а если всё выгорит, может быть с тобой славой поделятся. Если захотят. Круто.

— Да, — согласился Ян. — Круто. Воронцов очень нужен нам и очень нужен амерам. Нам нужно любой ценой переправить его домой, затем к нам и деактивировать «Ящик Пандоры» и заст… уговорить работать у нас. Все свободны. Олег, Вацлав, Валентин, Даша, останьтесь.

— Как кто-то говорил в очень-очень старом фильме: «Штирлиц, а вас я попрошу остаться», — съязвила Анька Бурых, поднимаясь со стула.

Прилуцкий лишь кисло улыбнулся.

Когда лишние «уши» вышли, Ян встал со стула и пошёл с кружкой к конфигуратору за чёрным кофе.

Девчонка тут же вскочила.

— Давай я налью.

— Сам справлюсь. Ты лучше подготовь четыре бланка подписки о неразглашении.

Разумеется, лейтенант не удержалась от дурацкого вопроса:

— Зачем?

— За навьим болотом! — резко ответил Прилуцкий. — Дашка, — он подошёл к столу с кружкой дымящегося напитка, — ещё раз вместо исполнения приказа задашь идиотский вопрос, отправлю в родной отдел, на фиг.

Девчонка изготовила на другом конфигураторе спецбланки со встроенными