– Какая мрачная картина. – Фрэн с кружкой в руках смотрелась очень экзотично. – И что, все будет именно так?

– С огромной долей вероятности – да.

Мне вспомнилось, как дядя Херман махал пальцем и настаивал на том, чтобы на сделку я прибыл лично. Ну да, похоже, что Голд все разложил по полочкам верно. Так и будет.

– Снайпер, – прочавкал Азиз и одним махом сгреб с блюда еще три колбаски.

– Ну да, – помрачнел Голд. – Это мы упустили, такое тоже может быть.

Согласен, от этого хода со стороны мексиканцев страховки нет. Кстати, мне этот вариант развития событий как-то сразу в голову не пришел. Нет, я бы до него додумался, но позже. Вот что значит телохранитель. Он не о политике думает, а о практической стороне дела.

– Что – «снайпер»? – непонимающе повертела головой Фрэн.

– Если ничего они с нами сделать не сумеют, то запросто могут послать по душу Свата стрелка, – буднично объяснил ей Голд. – Обычное дело, что на «том свете», что здесь.

– Ой! – Фрэн приложила ладони к щекам.

– Не пугайся, – успокоил ее я. – Слишком многое должно сложиться для меткого выстрела. Я должен быть в крепости, причем на расстоянии, достаточном для прицельного выстрела, а у нас там стрелковую позицию особо оборудовать негде – везде степь. И самое главное – этого стрелка еще кто-то послать должен, как уже и говорилось.

– К тому же еще столько разных вариантов развития событий может быть, – добавил Голд. – Особенно если мы их разведку прихватим. А мы ее прихватим непременно, я сам этим займусь.

– Подытожим. – Оружейник сложил руки на животе. – «Мексов» мы оставляем за бортом, их пока об этом не информируем.

Я кивнул.

– Далее. Наркотой не торгуем и сворачиваем ее производство. Образно выражаясь, «Скажи наркотикам: «нет».

– Не совсем. – Я с недовольством глянул на официанта, который не спешил нести ребрышки и тем самым лишал нас трапезы, – за Азизом угнаться было сложно. – Скорее «Скажи наркотикам: «иногда». Ну да, как способ убийства времени мы их продавать не будем, но как же другие отрасли? Они могут быть составной частью магических рецептов, может, ремесленникам пригодятся. Зачем убивать культуру на корню?

– Да и просто это ресурс. Опасный, вредный, но ресурс, – добавил Голд. – Пусть он у нас будет. Ситуации могут возникнуть самые разные.

– Вот только из крепости эти плантации надо убирать, – деловито подытожил я. – Вообще. Овощи пусть растут, даст бог, и фрукты появятся, а вот травку и табак надо переносить в другое место, причем незамедлительно, от греха. И я даже знаю куда.

– В лес, – понимающе кивнул Голд. – На поляну.

– Бинго. Будет у нас своя фактория, – ткнул его в бок пальцем я. – Место людьми уже обжитое, кочевники туда не доберутся, и, самое главное, там есть вода. Отберем человек двадцать – тридцать из тех, кому по душе жить в лесу и заниматься растениеводством, у нас наверняка такие есть, и отправим их в те края. Само собой, под охраной, которая там с ними и останется. Ну, понятное дело, не навсегда, пусть дежурят вахтовым методом, месяц через месяц. Или две недели через две, подумаем еще.

– И пришлых пускай собирают, до кучи, – добавил Голд. – Там уже жизнь теплится, да и потом люди выходить будут, авось кого полезного вынесет. Мастера там или мага.

– Я просто потрясена. – Фрэн смотрела на нас с удивлением. – Вы вот так просто решаете, что будет с тремя десятками людей? За пивом и колбасками? «Пойдут туда, пойдут сюда»…

– Что значит – «просто»? – не согласился с ней я. – Мы создаем ситуации выбора – это да. Силком никто никого никуда отправлять не будет. И потом, кто-то должен это делать, в смысле, решать за других. Мы бы и рады таким не заниматься, а просто спокойно жить, да вот судьба у нас такая в этом мире.

– И умрем мы раньше остальных, – спокойно добавил Голд. – Причем, скорее всего, не один раз. И вообще, Фрэн, для таких разговоров ты себе неподходящую компанию выбрала. Ты о подобном с Миленой поговори, она любит поскорбеть обо всех немощных, униженных и оскорбленных.

– Да я не в том смысле. – Фрэн заулыбалась. – Просто до этого никогда не видела, как подобные решения за других принимаются. В кино всегда такое под трагическую музыку показывали, там герои ходили, переживали и так далее. Положительные, разумеется, герои, плохие-то не переживали. Но вы же положительные?

– От слова «положить», – фыркнул Оружейник. – Сват, тебе не совестно этого ребенка с собой брать было? Так-то посмотришь – взрослая девушка, а послушаешь – дите дитем. Ладно. Так вот, милая Франческа, в этой жизни, не только тут, в Ковчеге, а вообще во Вселенной, нет хороших и плохих людей. Вот нет таких. Каждый хороший для кого-то плох, и каждый плохой для кого-то хорош. Все зависит от того, кто оценивает поступки конкретного человека – его враг или его друг. Если, к примеру…

– Обойдемся без примеров, – оборвал я Льва Антоновича. – Думаю, что вопрос с наркотиками закрыт. Сделку не осуществляем, за «Латинским кварталом» присматриваем, Оружейник, это за тобой. Да, расскажи Рувиму, что к чему, накоротке, без свидетелей. Сдается мне, у них с «мексами» особой любви нет, так что намекни ему: если начнутся какие-нибудь столкновения, особенно вооруженные, то я со своими людьми приму его сторону. Исключительно из уважения к владетелю Рувиму лично. Ну и за долю малую, не без этого.

– Разумно, – отсалютовал мне кружкой Оружейник.

– Ну а насчет судьбы урожая вообще все просто, – продолжил я. – Предстоит озадачить нашу травницу тем, что ей посадки надо сворачивать и перевозить черт знает куда. Надо же какую-то тару для этого сделать будет. Впрочем, пусть по этому поводу у Дарьи голова пухнет, вот что я вам скажу.

– Раз с этим все, то у меня сразу вопрос к… – начал было Голд, но Оружейник его опередил:

– Что это у меня за векселя такие с собой?

– Именно, – очень по-доброму подтвердил Голд. – До смерти интересно!

– Ваши ребрышки. – На стол плюхнулось блюдо с дурманяще пахнущим мясом.

– Амм, – заплямкал губами Азиз и потянул было блюдо к себе, но ничего у него не получилось – в мясо вцепились сразу все. Всем захотелось эдакой красотищи.

– Мое! – рыкнул было зимбабвиец, но его никто не слушал, только Фрэн сказала:

– Ты половину колбасок съел, так что все по-честному!

– Н-да, – первым закончил грызть пряно-жирное ребрышко Оружейник, он всегда и везде успевал быть первым. – Итак, векселя. Вексель – это ценная бумага, оформленная по строго установленной форме и удостоверяющая переход одного обязательства…

– Мы знаем, что такое вексель, – вытер куском лепешки жирные губы Голд, а после отправил ее в рот. – При чем тут азиаты?

– Они первые поняли, что разброд и шатание в местной товарообменной системе есть повод упрочить свои позиции, – объяснил Оружейник. – Ну и подзаработать заодно. Потому и ввели векселя, имеющие хождение по всей территории Нового Вавилона, но принимающиеся к оплате только у них. Вот, смотрите.