– Вот, Саша, как бы на моем месте поступил наш завзятый однолюб Лева? – Крячко вопросительно взглянул на Александра и тут же поспешно добавил: – Правда, и ты поступил бы точно так же, как и он, – вы ж одного поля ягоды… Он ушел бы, так ничего и не узнав. А я решил, пусть мне и придется пожертвовать собой, но даже такой ценой надо добыть информацию, чтобы содействовать нашему расследованию. И, представьте себе, моя жертва оказалась не напрасной: Маргарита рассказала, что как-то месяца полтора назад Лобух при ней говорил с каким-то дельцом по телефону, называя его при этом Шалвой Эдуардовичем. Судя по имени, это грузин.

– Хм-м-м… – почесал за ухом Орлов. – Это и есть суперважная информация, ради которой ты пожертвовал собой? М-да… А кто это – Шалва Эдуардович? Что-то не припомню такого…

– А не Чача ли это? – ненадолго задумавшись, обронил Гуров. – Ну, известный грузинский вор в законе Чубуридзе, по кличке Чача. Он процветал в начале двухтысячных, потом куда-то запропастился. Прошла информация, что он на чем-то попался в Голландии и сел там лет на пять или семь. Ты его что, и в самом деле не помнишь? Году в две тысячи шестом мы расследовали завоз в Россию крупной партии героина в бочках с грузинским вином.

– А-а-а! Было, было! – хлопнув ладонью по столу, согласился Орлов. – Вспомнил. Так, значит, именно Чача может быть причастен к незаконному обороту искусственных алмазов? Вернее, намеревается включиться в их куплю-продажу…

– Я тоже немного помню этого дельца, – кивнув, произнес Александр. – Он, кажется, еще и держатель крупного регионального «общака». Если это так, то у него на руках, считай, несколько сотен миллионов рублей. Вот и оборотные средства на покупку алмазов…

– «Общак»?! – Генерал даже присвистнул. – Ну, тогда все понятно… Оборот алмазов сулит огромные прибыли, и поэтому наш криминалитет никак не может пройти мимо такой выгодной аферы. Разработку этого Чачи мы возьмем на себя, а вот за поставщиков уж вы беритесь. Идет?

– Идет, – согласился Вольнов. – Сейчас изучу все уже сделанные вами наработки и буду корпеть над планами по выходу на Прибалтику.

Закончив обсуждение у Орлова, опера с Вольновым пошли к себе. Просмотрев все, что им удалось «накопать», Александр констатировал – намечается нечто крупномасштабное, способное нанести экономике России немалый ущерб.

– Да, я полностью согласен с вашими выводами о том, что контрабандный ввоз алмазов преследует две цели – нанести нам финансовый урон и одновременно подпитать деньгами подпольные ячейки исламистов как в России, так и за ее пределами. На этот счет у меня есть кое-какие соображения, но об этом потом…

Они обсудили дальнейшие действия по расследованию теперь уже их общего «алмазного дела», после чего Вольнов отправился в свою «контору», пообещав операм делиться с ними любой интересной информацией, если таковая вдруг появится. Дав ему такие же гарантии – немедленно извещать обо всем новом, что им удастся узнать, приятели обсудили планы на предстоящий день.

Гуров взял на себя поиски Чачи – тот едва ли оставил свой номер телефона и адрес в справочной Главка, поэтому найти этого крупного проходимца будет не так-то просто. Стас решил во что бы то ни стало разыскать «братьев» Лобуха. Номера их авто он списал у охраны на воротах поселка. Впрочем, он тоже не был уверен в том, что эти двое не маскируются, прячась под вымышленными именами, разъезжая на автомобилях, оформленных на подставных лиц, и общаясь по телефону с чужой сим-картой.

Расхаживая по кабинету, он вслух размышлял:

– Если разобраться по совести, то зацепок у нас мизер. Хорошо известное нам промежуточное звено в этой контрабандной цепочке – Лобух. Но он мертв. Его уже не допросить. Его телефонные разговоры нам недоступны – он пользовался чужой сим-картой. Его деловые партнеры по торговле нам неизвестны. Да если мы их и найдем, то нам они едва ли что расскажут. С чем придем, с тем и уйдем…

– Это верно… – не отрываясь от компьютера, согласился Гуров.

– Вот… Теперь по поводу Чачи. Мы на данный момент все еще не можем уверенно сказать, что Лобух общался по телефону именно с Чачей. Так? Но даже если и с ним, то ведь не факт, что речь шла об алмазах. Верно?

– Абсолютно верно… – вновь подтвердил Лев.

– Лева, а ты меня хотя бы слушаешь? – неожиданно спросил Крячко.

– Конечно, слушаю! Я как Юлий Цезарь – и здесь читаю, и тебя слушаю… Ты прав – насчет Чачи наши доводы хлипковаты. Но! Ничем другим, более стоящим на данный момент, мы не располагаем. Поэтому – прочь сомнения! Работаем по максимуму с тем, что имеем. А ты с чего это вдруг начал разводить всякую тут меланхолию?

– А с чего это я должен бы впадать в оптимистичный щенячий восторг? – с некоторым даже вызовом ответил Стас. – Дни идут, наш отпуск все отодвигается и отодвигается… Честно говоря, уже и ехать-то никуда не хочется.

– Вот и отлично! Мне тоже на море расхотелось, тем более что уже на второй-третий день пребывания там я начинаю зверски скучать. А вот у Мраморных озер почему-то скучно никогда не бывает. Я сейчас смотрел материалы по Чубуридзе. В открытом доступе нашел только две статьи. Одна пятилетней давности – о том, что он вышел из голландской тюрьмы и вернулся в Россию. Описывается встреча Чачи в Москве, колонна дорогих иномарок, растянувшаяся на полкилометра. А другой материал вышел года три назад, о его избрании главным вором.

– О как! – саркастично хохотнул Крячко. – И как же его избирали?

– В одном из самых престижных ресторанов Москвы… Правда, название не указывается. Зато описана процедура. О-о-о!.. Это было что-то! На плечи Чаче была накинута мантия, наподобие королевской, на голову надета шапка – точная копия шапки Мономаха, вручены скипетр и держава, отлитые из чистого золота, украшенные бриллиантами по десять-двадцать каратов. Гостей было около ста пятидесяти человек. Присутствовали православный батюшка и мусульманский имам. Оба дали свое благословение на «добрые дела» нового главного вора. Обслуживали это пиршество юные официанточки не старше восемнадцати. Подавали шампанское по полторы тысячи баксов за бутылку, закуски – соответствующие. Несколько депутатов Госдумы прислали ему свои поздравления. Правда, их имена держатся в секрете. К себе в гостиницу новоиспеченный воровской «король» уехал на «Роллс-Ройсе» ручной сборки, и не один, а с подарком своих корешей – юной девственницей, победительницей одного из региональных конкурсов красоты… Как тебе это?

Отчего-то разом помрачневший Стас проворчал что-то непечатно-многоэтажное, после чего разразился горьким, сардоническим смехом.

– Ну, и чего ради мы работаем? – риторически вопросил он. – Бегаем, как две шавки, ловим всякую мразь, отправляем за решетку, а ее меньше не становится! Более того, она прямо-таки процветает! Я уже не включаю телевизор – какой канал ни включи, везде одно и то же: подайте на спасение больного ребенка. Не потому, что мне денег жалко. Я перечисляю – когда стольник, когда больше… Но меня ужасает масштаб происходящего. Кругом уймища неизлечимо больных детей, если только это не крупномасштабная афера. И где же наш Минздрав?! Где государство?!! Почему воры и бандиты купаются в деньгах, разъезжают на дорогих авто, покупают яхты и виллы, а у здравоохранения нет денег, чтобы помочь больным детям? Да лучше уйти в дворники, чем заниматься этой херней, именуемой уголовным сыском. Тьфу, твою дивизию!..