– Я не соглашусь, – заявил лорд Фернвуд.

– Помолчи, – возразила его супруга.

– Почему, мистер Кавендиш? – поинтересовалась Фелисити с милой улыбкой. – Вы опасаетесь проигрыша?

– Я очень боюсь… что мы выиграем.

Их взгляды скрестились. Его глаза светились раскаянием. Возможно, это самое красивое, что она когда-либо видела.

– Найджел, так не играют, – решительно объявила Фелисити. – Игру не пытаются закончить, если карты не нравятся. Даже из самых лучших побуждений.

– Ну что ж, продолжим.

Мужчины выиграли следующую взятку, и леди Фернвуд взглянула на Фелисити с сочувствием. Возможно, это был ужас при мысли о следующем сезоне. Фелисити просто кивнула в ответ, оценила карты и поняла, что игра за ней.

Леди выиграли следующую взятку, потом еще одну, а когда Фелисити разыграла последнюю карту, выиграли партию.

– Великолепно, моя дорогая! – Леди Фернвуд просияла от удовольствия.

– Я и не подозревал, что у нее такое в запасе. Прекрасно, девочка моя. – Лорд Фернвуд кивнул. – Ваш отец будет вами гордиться.

Найджел с недоверием взглянул на карты, лежавшие на столе, потом перевел взгляд на Фелисити:

– Вы выиграли.

– Да, я знаю. В этом и состоял мой план.

– Вы победили меня, – произнес он, не веря в произошедшее.

– Да, именно так. – Она улыбнулась ему ослепительной улыбкой. – Это было чрезвычайно весело.

– Судьба, – тихо произнес он. – Черт побери!

– Найджел! – возмутилась леди Фернвуд.

– Мне хотелось бы получить портрет сейчас, – попросила Фелисити.

– Портрет? – На лице Найджела появилось болезненное выражение. – Что касается портрета…

– Не хочу ничего слышать. Теперь он принадлежит мне, и… я хочу его получить.

– Сейчас? Сегодня вечером? – Найджел с сожалением покачал головой. – Не думаю, что это удачная мысль.

Фелисити сдвинула брови.

– А когда вы заставили бы меня покинуть Лондон в случае выигрыша?

– Конечно же, не сегодня, – ответил он, будто возмущаясь, что Фелисити могла такое предположить.

– Я не верю вам, мистер Кавендиш. – Я хочу получить портрет прямо сейчас. Сейчас, Найджел.

– Как угодно, леди Фелисити.

Найджел кивнул, поднялся и направился к портрету.

Леди Фернвуд низко наклонилась к Фелисити и понизила голос:

– Хорошая игра, дорогая.

Фелисити ответила пожилой даме, не спуская взгляда с Найджела:

– Полагаю, вы имеете в виду карты?

– А что же еще? – Леди Фернвуд помолчала. – Вы понимаете, что портрет ему не принадлежит?

Фелисити кивнула.

– Он не должен был ставить его на кон.

– Ему придется его вернуть.

– Я на это рассчитываю.

– Он не сможет избегать вас, если будет пытаться убедить вас вернуть картину. Я бы сказала, с его стороны потребуются для этого огромные усилия. Вы будете постоянно вместе. – Леди Фернвуд улыбнулась. – И впрямь хорошая игра.

– Спасибо, но я просто честно выиграла. Игра, леди Фернвуд… – она улыбнулась, – только началась.

Мужчине по-настоящему нужно, чтобы с ним не обращались как с идиотом, даже если он иногда может быть таковым.

Благородный Найджел Кавендиш

– Нам нужно поговорить, – произнес Найджел и проводил Фелисити из библиотеки.

Ее рука лежала на его руке, они шли следом за лордом и леди Фернвуд.

– Что вы сделали с моим портретом?

Ей было прекрасно известно, что Найджел вручил портрет слуге, и она совершенно не удивилась бы, что тому даны распоряжения спрятать его подальше от новой владелицы.

– Я приказал упаковать его для вас. Не можете же вы выйти из дома с портретом под мышкой?

– Это маленький портрет.

– Тем не менее на вас бы обратили внимание.

– Конечно, вы правы. Думаю, это привлекло бы нежелательное внимание, а также вызвало бы множество вопросов. Довольно неловко объяснять, почему я стала владелицей семейного портрета. Хотя есть и другое объяснение, столь же неловкое.

– Сомневаюсь, – пробормотал Найджел. Фелисити сдержала улыбку.

– У меня была двоюродная бабушка, которая имела склонность… присваивать вещи из домов, в которых останавливалась.

Найджел нахмурился:

– Что она делала?

– Брала вещи. Интересные вещи, которые ей нравились. Однажды она стащила мраморный бюст из загородной усадьбы герцога. Никто так и не смог понять, как ей это удалось. – Фелисити понизила голос до доверительного тона: – При ней всегда была довольно объемная сумка. Думаю, в свое время она стащила одну-две картины.

– Именно об этом нам и нужно поговорить, – невыразительно произнес Найджел.

– О воровских проделках моей двоюродной бабки?

Найджел прищурился, но ничего не сказал. Фелисити сдержала смех.

Лорд и леди Фернвуд повернули налево – в салон, где гости собирались танцевать, но Найджел решительно направился вперед. Фелисити взглянула туда, куда направились пожилые супруги.

– Значит, мы не идем танцевать?

– Нет, – коротко ответил Найджел.

– Я предпочла бы сначала потанцевать, а не играть в карты. Вы помните, что не я предложила игру в карты?

– Помню.

Фелисити вошла в небольшой салон, явно предназначенный только для членов семьи. Найджел закрыл за ней дверь.

Фелисити подняла удивленно брови:

– Вы собираетесь добиться своего?

Он не обратил внимания на ее слова.

– Фелисити, я хотел бы обсудить ситуацию с портретом.

– Это означает, что вы не собираетесь ничего добиваться?

– Нет, не собираюсь. Я хочу сказать, что хотел бы отсудить портрет, мой портрет…

– Теперь он принадлежит мне.

– Это фамильный портрет, не более того.

– Как жаль. А я-то надеялась, что вы признаетесь в своих чувствах ко мне…

– Я не испытываю по отношению к вам никаких чувств.

– Найджел, желание – это чувство, вы не можете этого отрицать. Что же касается портрета, я не вижу повода для обсуждения. Вы поспорили на него. Я выиграла, и теперь он мой.

Найджел поморщился.