– Тяжело так жить, – сказал я, вспомнив об этом. – Может, мой маленький подарок облегчит твою участь?

Я бросил ему бутылку виски «Джонни Уокер», которую неуклюжие с виду лапы рыбака поймали в воздухе с нежданно уверенной легкостью.

– Как я посмотрю, у тебя жидкость сочится не только из промокшей одежды. Но мокрый ты или сухой, а мне все равно радостно, что ты приехал.

– И я рад встрече. Дай мне пять минут, чтобы привести себя в порядок, и приходи в кабинет.

– Хорошо.

Оказавшись за закрытой дверью старого кабинета отца, я задернул шторы и достал из чемодана сухие джинсы и рубашку. А потом уселся за бывший рабочий стол Джейка.

В кабинете главы «Броуди секьюрити» я постарался сохранить все, как было прежде: простой деревянный стол, книжные полки, сувениры. Был там короткий японский армейский меч, который Джейк конфисковал еще будучи офицером американской военной полиции, трехсотлетний глиняный кувшин для саке, подаренный ему на церемонии открытия фирмы «Броуди секьюрити», и кубок за первое место на соревнованиях по стрельбе, завоеванный в годы службы в полиции Лос-Анджелеса. Меткость стрельбы, к счастью, генетически передалась и мне, а унаследованный талант я постарался развить в тире Лос-Анджелеса под руководством корейского соседа, заодно обучавшего обращению с пистолетом собственного сына.

Из памятных мелочей я добавил к обстановке только фотографию Дженни и почетную грамоту «За выдающийся вклад в развитие национальной культуры», которую вручил мне какой-то министерский чиновник, когда стало известно о том, что удалось разыскать редкую чашу, принадлежавшую прежде Сен-но Рикю.

Как диктовала элементарная вежливость, я позвонил в офис Хары, чтобы сказать о своем прибытии, но он проводил совещание, и мне пришлось оставить сообщение секретарю. Через минуту, постучав в дверь, вошел Наразаки и снова с такой силой дружески похлопал меня по плечу, что я с трудом устоял на ногах.

– Ты не представляешь, какое счастье для меня видеть тебя здесь. Знаю, ты поймал свою первую большую рыбу. Он уже устраивал тебе проверку?

Вспомнив нападение телохранителя, я кивнул:

– Было дело.

Наразаки усмехнулся:

– Эти денежные мешки никогда не могут обойтись без подвоха. – И добавил: – Он, конечно, твоя добыча, но странно, почему ты в этот раз не ушел в сторону и не предоставил сделать всю работу нам?

– Не могу. Меня к тому же пригласили консультировать полицию Сан-Франциско.

Наразаки почесал в затылке.

– И все равно тебе не обязательно самому участвовать в расследовании. Ты можешь просто держать их в курсе дела.

– Это особый случай. Кроме того, не ты ли вечно призываешь меня вносить более весомый личный вклад в дела «Броуди секьюрити»? Вот тебе подходящий случай, чтобы начать.

Он нахмурился.

– Я бы предпочел, чтобы ты начал с чего-нибудь помельче.

– Но Хара сам явился ко мне, – заметил я.

Шиг скептически оглядел меня и произнес:

– Ладно, если ты уверен, что это необходимо.

– Да.

– В таком случае моя обязанность – обеспечить тебе поддержку. Нода подключится первым. Лучше его у нас никого нет. Работая с ним, ты быстро и многому научишься. Но только постарайся не лезть на рожон.

– Разумеется.

– А еще я хотел бы использовать Джорджа как дополнительное подкрепление. Ему не терпится заняться чем-то более серьезным, чем бухгалтерия. Не возражаешь?

В октябре прошлого года я предложил Джорджу временную работу в агентстве. Мы нуждались в притоке свежей крови, а Джордж стремился вырваться из пут многонациональной корпорации, которой владела его семья, но так, чтобы не уезжать слишком далеко от родного дома. Мы были одногодками, оба родились в Токио, а наши отцы крепко дружили, причем их дружба могла служить редким примером полного взаимопонимания между представителями Востока и Запада. В детстве мы с Джорджем тоже были близки, но затем наступили трудные времена развода моих родителей, и связь между нами надолго оборвалась. Однажды он вернулся в мою жизнь в самый подходящий для этого момент, когда я действительно нуждался в его помощи, и наши отношения возобновились.

– Это хорошая мысль, – сказал я.

– Тогда все улажено. Нода возглавит дело с твоей помощью, а Джорджа приставим к вам, чтобы выполнял мелкие поручения и поменьше открывал рот. Нода был большим другом твоего отца. Уверен, он поможет тебе разобраться, что к чему, хотя манера делать это у него своеобразная.

Приоткрыв дверь, Наразаки окликнул Ноду и Джорджа, и они сразу же явились. Старший детектив с шумом опустил свою квадратную тушу в кресло, кивком поприветствовав меня. В противоположность ему Джордж пристроился на стуле не без грации в движениях и закинул ногу на ногу. Шрам на брови Ноды все так же бросался в глаза. В офисе рассказывали, что сутенер, напавший на него с ножом, поплатился за это. Нода завладел его оружием и уже сам оставил на лице несколько глубоких отметин.

– Убийство в «Маленькой Японии» станет для нас важнейшим в этом году, – с довольным видом начал Наразаки. – Жертвы были богаты и знамениты, так что громкие заголовки в прессе нам обеспечены.

– Они нам будут гарантированы, если мы не раскроем дела, – огрызнулся Нода.

В этой стране, где слишком многие предпочитали видеть мир сквозь розовые очки, прямодушный сыщик являл собой пример человека, который всегда мыслит реалистически. Поэтому наши японские сотрудники зачастую воспринимали его как грубияна, но понимали, что он – необходимое зло и с ним лучше смириться. Зато американцев его прямота приводила в полный восторг.

Наразаки, седовласый патриарх, любил всех своих людей, прощая любые странности характеров.

– Кей-кун, старый ты ворчун, – сказал он, обращаясь к Ноде в самой добродушной манере. – Хотел бы я знать, как сделать тебя хоть немного счастливее.

– А он не умеет быть счастливым, – заметил Джордж. – Вот мне достаточно было бы поездки к горячим источникам в Точиги в компании двадцатилетних сестричек-близнецов.

Родившийся в богатой семье аристократов, которая вела свою историю от могущественного и древнего клана самураев, Джордж порой вел себя излишне вызывающе, что тоже у многих вызывало раздражение. Вот и сейчас его статус невольно находил отражение в избранных предметах гардероба. Он был в голубой спортивной куртке «Живанши», белой сорочке с оборками в тончайшую полоску цвета морской волны и отливавшем мятной зеленью галстуке «Гуччи». Впрочем, для представителя семейства Сузуки Джордж мог считаться нонконформистом, потому что иной раз обходился и без галстука.

– Кто бы отказался от такого, – улыбнулся терпимый ко всему Наразаки. – Но теперь самое время, чтобы Броуди посвятил нас в детали дела.

В общих чертах я описал им увиденное в «Маленькой Японии», перечислил события, происшедшие после этого, включая появление подозрительного «китайца», проникновение в мой магазин и неожиданно наметившуюся связь кандзи со смертью Миеко. Подводя черту, я не преминул поделиться ощущением, что нам противостоит очень серьезный враг.