Он небрежно переступил через еще теплый труп и вошел в проходную. Когда в проеме показалось еще двое, он хладнокровно разрядил в них обойму, заменил ее на новую и двинулся дальше. Неожиданно перед ним возник мужчина в темном костюме.

— Вадим! Ты что? — крикнул он.

— Прости, Толя, ты сделал свое дело, — процедил сквозь зубы парень и выстрелил мужчине точно в лоб. Тот упал как подкошенный. Это был начальник службы охраны Верхотурова Анатолий Сергеевич Леонов.

Неожиданно за спиной молодого человека раздался едва уловимый шорох. Он успел обернуться и выстрелить еще до того, как здоровенный дог-любимая собака Верхотурова, успел броситься ему на плечи. Выстрел был настолько точный, что собака даже не успела взвизгнуть и замертво свалилась к его ногам.

Молодой человек ловким движение руки вынул из пистолета обойму, проверил наличие патронов и двинулся дальше. Он миновал коридор и вышел на террасу. У входа он заметил скучающего охранника. Стреляя на вытянутых руках он свалил и его. Впереди была палата, в которой лежал после сердечного приступа Верхотуров. Молодой человек уже шел как бык на красный свет. Ему было все ни по чем. У него на пути возникла тонкая фигурка медсестры, с которой еще вчера трахался тот самый охранник, которого он уложил у входа на террасу.

В глазах у девушки застыл ужас, но длилось это доли секунды. Кларитин, а это был он, вскинул пистолет и выстрелил ей прямо в центр лба. Девушку сильно отбросило к стене, на шум выскочил доктор, который тот час же был пригвожден к стене двумя выстрелами в сердце. Молниеносным движением рук Кларитин сменил обойму и двинулся в палату. Один из охранников, стоявший у входа только успел вынуть из-под мышки «макаров» и замертво упал. Второй дернулся было в сторону, но в ту же секунду вздрогнул и рухнул на пол.

— Что там за шум? — позвал Верхотуров. — Борис, ты куда ушел? Прекратите шуметь!

В это время дверь с треском отворилась и на пороге показалось мертвенно бледное лицо Кларитина.

— Что! Что! Что! — заорал Верхотуров, пятясь к стене. Нет!

Постой!

Но подобного рода уговоры только оттачивали действия Кларитина. Он привык делать свое дело быстро, жестоко, не взирая на лица, пол, возраст тех, кто возникал на его пути. Так надо было действовать, чтобы не погибнуть самому, выполнить задание и не дать пустить тебе пулю в лоб, если ты сделал что-то не так.

Кларитин мгновенно вскинул пистолет и сделал свой коронный выстрел-в центр лба.

Верхотуров так и остался сидеть прижавшись к стене. Его глаза были широко открыты, рот исказился в страшной улыбке ужаса. Убойная сила пули быт такой мощной, что заднюю коробку черепа выворотило полностью. Тем не менее Кларитин подошел к своей жертве и сделал еще один выстрел в сердце. Затем он пощупал пульс, бросил в растопыренные ладони Верхотурова пистолет и направился к выходу. Он не бежал, он спокойно шел, как идет человек, выполнивший свой долг.

Эта бойня продолжалась какие-то считанные минуты. Вторая часть охранников не сразу заметила, что произошло, тем более, что никто из них не слышал выстрелов.

Калитка скрипнула в тот самый момент, когда я собралась уходить, взяв с собой сумку с разобранной винтовкой. Это пришла она. У меня было два варианта: или выброситься в окно, или дождаться ее и поставить точку. Я выбрала второй.

Девушка не торопясь поднялась по ступенькам, открыла дверь и вошла в комнату.

В это время я уже стояла у окна, зажав в руке пистолет. Сумка с винтовкой лежала у моих ног. Увидев меня, девушка спокойно поставила на стол бидон с молоком и вытянулась во всю красоту своей фигуры. Она, кажется, все поняла и ни сказала мне ни слова.

— Как тебя зовут? — спросила я.

— Таня, — тихо ответила она.

— Твоя фамилия Гусева?

— Да.

— Тебя послали, чтобы убить Евгения Верхотурова?

Она промолчала в ответ. В это время ее руки словно вздрогнули и как мне показалось в них что-то мелькнуло.

— Таня не валяй дурака! Крикнула я ей. Ты приехала сюда, чтобы убить не Верхотурова, а своего отца. Он твой родной отец!

Ее глаза лишь наполнились холодным блеском.

— Я прошу тебя, оставь его в покое, иначе он посадит мою маму надолго в тюрьму. Уходи. Я отдам тебе даже твое ружье, — в тот же миг я наклонилась, чтобы взять с пола сумку, одновременно над моей головой раздался свист и только чудо спасло меня от страшной звездочки, которую обычно используют демоны ночи-ниньдзя.

— Зря, — я вскинула пистолет. — зря ты это делаешь. За тобой охотится все ФСБ. Возможно, с минуты на минуту они будут здесь и тебе не уйти. Они знают о тебе все.

– Кто ты? — спросила она.

— Это не важно, я только прошу тебя, возьми свое оружие и уходи. Я не хочу в тебя стрелять.

— Если меня не убьешь ты, то это сделают мои товарищи, — прошептала она, — не все ли равно как умирать. Только здесь я умру без позора.

В это время раздался вой сирен. Он доносился со стороны пансионата «Красные зори».

— Я знаю тебя, — не обращая внимания на посторонние звуки сказала Таня, — ты была у Верхотурова. Он говорил с тобой. Я видела.

— Как ты могла это видеть?

— Через оптический прицел.

— Почему же ты не стреляла?

— Я не стреляю просто так.

В это время за окном раздались крики и голос какой-то тетки завопил:

— Убили! Евгения Александровича убили!

Повсюду стали хлопать двери, калитки, народ бежал в сторону пансионата.

Таня вздрогнула всем тело и попятилась к двери.

— Кто его убил?! — крикнула она так, словно это был ее любимы человек. — Кто это сделал?

— Не все ли равно, — сказала я, — если его приговорили, то рано или поздно приговор должен был вступить в законную силу. — Тебе же я советую поспешить. Бери мою машину и езжай. Если тебе удастся прорваться, да поможет тебе Бог.

— Постой! Неужели я должна была застрелить своего отца? — спросила она, глядя на меня своими печальными глазами. И как мне показалось, она только в этот миг наконец-то осознала ту информацию, которую я ей только что сообщила.

— Разве ты не знала?

— Я знала, что академик Гусев не мой родной отец, но кто именно мой отец от меня скрывали…

Оперативная группа уже рассредоточилась, прочесывая дачу за дачей. Кольцо вокруг дачного массива сжималось все плотнее и плотнее.

Таня схватила со стола сумку из которой выпали косметические принадлежности, губная помада, массажная щетка, дезодорант.

Но она не стала их собирать, подбежала ко мне и сказала:

— Спасибо тебе, может быть после этого я стану другой, — она пожала мое плечо своей твердой рукой, схватила сумку с винтовкой и бросилась во двор.