Она ожидала, что на нее будут смотреть с подозрением, и не прогадала. Но в своем знакомом Вероника не сомневалась, поэтому продолжила:

— Ее зовут Коатликуэ. В ацтекской мифологии она была богиней земли, огня и неба. Женщина, одетая в змей, так ее звали. Славна она была еще и тем, что породила массу других богов, включая упомянутого выше Кетцалькоатля.

— А ничего, что сейчас двадцать первый век и мы в Москве? — фыркнула Алиса.

— Я не говорю тебе, что такое существо на самом деле было. Я просто рассказываю, во что верили ацтеки.

— Это-то понятно. Но где ацтеки, а где квартира моей мамы!

— Это подводит нас к менее мифическому и более прагматичному моменту истории.

При всей любви ацтеков к драгоценным металлам и камням, а также развитому ювелирному делу, следов их культуры сохранилось немного. Испанские завоеватели искусством особо не восхищались, зато ценили редкие материалы. Поэтому все, что они привозили из дальних странствий, чаще всего отправлялось на переплавку.

Из-за массового истребления индейцев и быстрого завоевания континента образцов той культуры осталось совсем мало. В основном это было то, что отступающие индейские вожди забирали с собой и прятали в джунглях и горах.

В двадцатом веке такие клады обнаруживались — не слишком часто, но каждый из них представлял собой особую ценность.

— Если эта статуэтка из такого клада, то ей нет цены, — заключила Вероника. — Точнее, цена есть, но она астрономическая.

— Может, ее украли из какого-либо музея? — предположил Дамир.

— Я об этом тоже подумала, поэтому до того, как ехать к вам, поискала похожие новости. Ацтекских сокровищ довольно мало, и ничего в последние десять лет не крали. Я тебе больше скажу, я просмотрела фотографии всех известных изображений Коатликуэ. Этого нет нигде! То есть опять же либо это подделка — либо подлинник, о котором никто не знает.

— Как такое возможно? — удивился Дамир.

На этот раз ответила ему Алиса:

— Как, как. Какие-нибудь не очень сознательные граждане откопали в джунглях клад, но не побежали с ним к правительству, потому что знали, что от правительства они получат только билет в кино и отрез на платье. Они продали эту штуку кому-то, а уже этот кто-то приволок ее в Россию!

— Я тоже о таком подумала, — кивнула Вероника. — Если клад обнаружили малограмотные крестьяне или контрабандисты, они могли не знать о реальной стоимости этой статуэтки. Бронза сама по себе не слишком дорога! Возможно, какой-то наш соотечественник выкупил статуэтку по низкой цене и привез сюда.

— Это не объясняет, при чем тут моя мама, — настаивала Алиса.

— Пока неясно, не все можно понять вот так сразу, — заметила Вероника. — Мне вообще эта история не нравится.

— Очень смешно.

— Нет, я о другом. Если это подлинник. Получается, с точки зрения индейцев, мы потревожили божество?

— А с точки зрения адекватного мира, кто-то убил мою маму! — напомнила Алиса. — И это, извини, беспокоит меня гораздо больше, чем какая-то ацтекская тетка в змеях!

— Еще ведь не доказано, что она была убита.

— Вы не о том думаете, — прервал Дамир.

— А о чем мы должны думать?

— Во-первых, если это действительно был клад, то вряд ли там хранилась только одна статуэтка. Возможно, конечно, но маловероятно.

— Разумно, — согласилась Вероника. — А во-вторых что?

— Во-вторых, судя по списку Леонида, вот эта Коат — как там ее? — и есть Катарина. В этом свете мне вдвойне любопытно, где находятся Мария и Палома и что они собой представляют.

— То есть ты хочешь сказать, что в Москве сейчас находятся три не очень довольных ацтекских божества? — Алиса удивленно приподняла брови.

— Вроде того. Но меня больше пугает тот, кто привез их сюда. Потому что если он узнает, что Катарина у нас, боюсь, все мы скоро повстречаемся с твоей мамой.

Дачный поселок был старый, густо поросший сосновым лесом, так что все сходилось. Дачи здесь выдавались когда-то советской интеллигенции, совсем как квартиры в Москве. Муж Элизы Грановской и здесь оказался в почетном списке.

Домик пожилая вдова особенно любила. Она даже признавалась, что в самых тяжелых финансовых условиях скорее продала бы квартиру, чем его. Элизу можно было понять: места тут были потрясающе красивые, чистейший воздух аж звенел, и даже в октябре поселок окутывала какая-то особая, волшебная атмосфера сказки.

Так что домик был частью ее наследства и перешел к Анастасии Гусинской, а вот дальнейшую его судьбу пока выяснить не удавалось. Лежа на невысоком холме, с которого открывался прекрасный вид на участок, Саша могла уверенно сказать, что внутри кто-то есть — и это не гость, там люди постоянно живут. А для Анастасии это невозможно, у нее все дела в Москве! К тому же машина, стоящая у забора, точно не принадлежала риелтору. Тут невольно напрашивалась версия о том, что домик Гусинская продала.

Но верить в это не хотелось, так что Костя отправился в деревню — собирать сведения. Саша же осталась лежать здесь, наблюдая, что происходит внизу. Смотреть на самом-то деле было не на что, и у нее хватало времени подумать на другие темы.

Она совсем не понимала Костю. Когда они только начали общаться, он был идеален — словно знал все ее желания! Стоило им переспать, как он отгородился от нее эмоционально, хотя прогнать не пытался и не заводил речи о том, что это было ошибкой. Но Саша не такого хотела, особенно после долгих лет брака с наркоманом! Ей нужен был нормальный мужчина, такой, каким он был в начале.

Она попыталась разорвать их сотрудничество, а заодно и только-только зародившиеся отношения. Костя снова стал лапочкой, притащил ей огромный букет цветов, и ночь опять была незабываемой. А наутро, когда они вроде как помирились, он снова был в репертуаре холодного и отстраненного! Это сбивало Сашу с толку, заставляло винить себя. Может, это она истеричка, с которой невозможно общаться нормально?

К счастью, расследование вновь заняло их обоих, не давая ей окончательно погрузиться в самокритику.

Костя вернулся быстро и с довольным видом повалился на землю рядом с ней.

— У нас есть зацепка! — заявил он.

— А конкретней?

— Примерно через год после смерти Грановской сюда вселился одинокий дед. Ну как — дед, крепкий дядька лет шестидесяти. На богача он не тянет, но и не бедствует, середнячок, такие обычно не покупают тут участки. Дядька нелюдимый, с соседями общается по минимуму, мотается в город чуть ли не каждый день, хотя, сама знаешь, дорога не близкая.

— Пока не вижу, с какой стороны он — зацепка.

— Сашка, не тупи! — раздраженно поморщился Костя. — Все же очевидно! К нему приезжают сюда всего два человека, причем чаще всего — вместе. Мужчина и женщина лет тридцати пяти. Женщина по описанию похожа на Анастасию.